Сангарский пролив зимой)
Тацуто передаётдымы на горизонте!- уже другим, тревожным тоном, оповестил капитана вахтенный, два корабля, три и четыре трубы, следуют в кильватере! Капитан Рётаро предполагаетПересвет и Громобой!
Ну, наконец-то! моментально стряхнув с себя поэтическое наваждение, прошептал капитан Кацура. Поблагодарим Аматерасу и помолимся, чтобы русские не смогли уклониться от боя, и уже громче, так, чтобы слышали подчиненные, доложить адмиралу о визуальном контакте с противником!
К нам пожаловал господин Макаров? коротко осведомился Камимура, появившись на мостике.
Нет, господин адмирал, только два крейсера, даже без сопровождения миноносцев. Больше никого, горизонт чист! Кроме того, русский беспроволочный телеграф молчит. Такое впечатление, что на этих двух кораблях вообще не установлены станции
Странно Камимура задумался, два одиноких рейдера вблизи наших берегов Без сопровождения и без связи Или это отвлекающий манёвр, или в штабе Макарова завёлся двоечник. Артиллерийский офицер! Что можете нам сообщить об огневых возможностях противника?
Головной Пересветчетыре орудия главного калибра по 9.4 дюйма. Громобойаналогичное вооружение, но более скромное бронированиешесть дюймов против девяти. После модернизации радикально сокращен средний калибр. Оба корабля несут всего по три шестидюймовых орудия на каждый борт.
Какая же это модернизация, покачал головой капитан Кацура, это разоружение! Наверно у русского царя совсем плохо с артиллерией и артиллеристами
Ну что ж, удоволетворённо кивнул Камимура, идем на сближение и внимательно следим за горизонтом. Если наши предположения верны и Макаров не использует эти крейсеры, как наживку, тогда главноене дать им уйти! Поднять пары до максимума! Средней артиллериивести огонь по небронированным конечностям! Пристрелку начинать с 40 кабельтовых!
Произнеся последние слова, адмирал поморщился. Русские у Владивостока начинали стрелять, и самое противноепопадать на дистанции вдвое большей. Но у них там были береговые корректировщики, а здесь такой бонус отсутствует. Слабое местонедостаточная обученность японских экипажей, осваивающих новые корабли, с лихвой компенсируется огневым преимуществом. 12 восьмидюймовок главного калибра и 42 шестидюймовки среднего не оставляли гайдзинам ни единого шанса на благополучный исход боя, а преимущество японских крейсеров в скорости на два узла не давали надежды даже на бегство. А посему, Тэнно, хэйка банзай! Атака!
* * *
Головным вроде бы «Идзумо», Николай Эдуардович. точно «Идзумо». За ним«Асама с «Адзумой» и кто-то из собачек. Броненосцев не видать. Вот только что ж он прёт на нас, как купчина на буфет?
За «Пересвета» принял, Николай Иванович. Не вижу иного варианта. А «Пересветы» у британцев да японцев не слишком котируются, да-с. Вот и взыграло у самураев ретивое, так полагаю.
И то верно. Видимо, не дошли до японцев вести о вашем новом «украшении» мрачный моряк с контр-адмиральскими погонами мотнул подбородком, указывая на довольно-таки уродливую коробку командно-дальномерного поста, расположившуюся на боевом марсе вместо срезанной мачты. Вот и приняли вас за Бойсмана. Командуйте, Николай Эдуардович!
Сигнальный! «Громобою» держаться позади. Котлы раскочегарить, быть готовым дать полный ход, когда они удирать начнут.
Не хотите спугнуть, Николай Эдуардович?
Не хочу. Огонь откроем с сорока кабельтовых, проверим, достижимы ли с этой бандурой пятнадцать процентов попаданий на такой дистанции. А пока пожалте в рубку, Николай Иваныч. Если я вас не уберегу после того, как Вы нас через полсвета провели, мне государь лично голову оторвет. Да Вы не грустите, господин адмирал, к тому все идет, что из наших мы с Вами первыми счет откроем.
Дай-то Бог, Николай Эдуардович, дай-то Бог. И что же господин Камимура здесь забыл, без единого броненосца?
Думаю, наши разговоры в Жемчужной Гавани сыграли. Степан Осипыч приказал не скрывать, куда мы направляемся Англичане после Монтевидео и Мадагаскара на всю голову пуганые. Они или чисто на всякий случай крейсера послали, не веря, что мы и правда сюда пойдем, или океан сторожат. Ведь наши бронепалубники у всего японского побережья шумят. Эй, на дальномерах! Заснули?!
Дистанция до головного пятьдесят, скорость сближения четыре в минуту!
С сорока открываем огонь средним калибром, распорядился командир броненосца. КДП, вносите поправки.
Через полторы минуты носовая башня и борт первого японского крейсера расцветились вспышками, залп лег с небольшим перелетом, а еще через пятьдесят секунд носовой плутонг левого борта самого «Ретвизана» глухо ухнул, отправляя в полет три пятидесятикилогаммовых снаряда. Еще секунд через пятнадцать звякнул звонок, и телефонист доложил:
На первом тридцать девять, недолет два, по целикулево три!
Пушки ухнули снова, игнорируя пенные столбы от японских снарядов, образовавшиеся на сей раз с сильным недолетом.
На первом тридцать шесть, перелет ноль пять, по целику хорошо!
Еще два залпа и открывайте огонь главным калибром, распорядился Щенснович. Будьте готовы к тому, что после первого, край после второго залпа, японцы пойдут на разворот и попытаются удрать: всплески от наших снарядов ни с чем не спутаешь. На Телефункене! Через двадцать секунд начинайте глушить эфир. Передадите приказ «Громобою» на преследование или мне распорядиться, Николай Иванович?
Командуйте, капитан, командуйте. Как думаете, не уйдут?
От «Громобоя» с его свистелками? И когда у него ямы только на четверть полны? Авизо может и уйдет, а вот броненосные Нет, не убегут, господин адмирал, ни при каких обстоятельствах. Даже если «Громобою» ход собьют, у них перед нами всего два узла преимущества, а значит, с сорока до восьмидесяти кабельтовых они час отрываться будут. При десяти процентах попадания мы в них два десятка снарядов вколотим, а Дабич все три.
Адмирал кивнул. По всем расчетам выходило, что совершившие ошибку японские броненосные крейсера подписали себе смертный приговор. Капитан тем временем продолжал
И не обижайтесь Вы на Степана Осипыча, господин адмирал, он и сам очень хотел во Владивосток. Опять же, пакет под императорской печатью так просто в собственные руки не дают. И ждут Вас, Николай Иванович, большие хлопоты. Ну а мы под Вашим флагом таких дел натворим
Адмирал Небогатов, слегка приободренный после внезапной, как ему казалось, и уж совершенно точно незаслуженной опалы, державшей его в депрессии с самых Гавайских островов, криво усмехнулся, но ответить не успел: обе башни главного калибра жахнули так, что все в рубке инстинктивно присели.
* * *
Что это? Как это?.. ошеломлённо произнес Камимура, упёршись взглядом в гейзер, взметнувшийся перед носом "Идзумы. Его размеры не оставляли никаких иллюзий насчет главного калибра русского корабля. Такой всплеск могут оставлять только 12 дюймов
Это не Пересвет,с каменным лицом произнес стоящий рядом с адмиралом капитан Кацура, это
Грохот взрыва и треск падающей мачты заглушили слова офицера. По броне боевой рубки будто кто-то ударил гигантским молотом и через смотровые прорези командный пост заволокло дымом занимающегося пожара. Слава Аматерасу! Попадание пока только шестидюймовыми, холодно и как-то отстраненно резюмировал мозг адмирала, быстро пристрелялись! Хотя, чему тут удивляться? По докладам разведки почти все коммендоры русских служат сверхсрочно, а в боевых походах к наводке орудий допускаются только имеющие специальный знак отличия За меткую стрельбу
Передать адмиралу Тогонаткнулись на русские броненосцы, ведём бой, просим помощи! скомандовал он, перекрикивая подчиненных.
Эфир забит помехами! Передача невозможна!
Семафор на Тацутувыйти за пределы действия русского беспроволочного телеграфа, продублировать просьбу о помощи!
Господин адмирал! Русские увеличили ход до 18 узлов и перестраиваются пеленгом!