Понятен, товарищ лейтенант госбезопасности, вытянулся в струнку немного не складный красноармеец.
Хусаинов был нейтрален с Костиком, старался не разговаривать лишний раз. Вёл себя независимо. Все попытки бойцов, которые хотели что-то спросить у Костика, пресекал на подступах. И было непонятно, в какой роли он находился: конвойный или охранник.
Уже лёжа на кровати в вещевой комнате, в которой никаких вещей не было, а только пустые полки стеллажей, и уткнувшись в подушку, Костик подумал о том, что с ним произошло.
Событий с момента появления в этом мире произошло предостаточно. И всё это реальней не бывает. Чего стоят только расстрелянные в подвале красноармейцы, медсёстры, раненые. А девушка осталась жива! Чудо! Костик передал через лейтенанта госбезопасности короткую записку для неё. Ничего особенного. Написал просто: «я восхищён Вами. Вы самая смелая девушка, какую вообще встречал! Константин Александров». Лейтенант улыбнулся и обещал передать.
Костик никак не мог смириться с тем, что пленные погибли, а он не смог им помочь. Ему казалось, что он должен был что-то придумать и сделать. И вдруг, мысли переключились в прошлое, нет, будущее. Туда, где мама и папа, где друзья, где хоккей. И так защемило сердце, что захотелось закричать, но Костик сжал зубами край подушки и тихо заплакал
Вставай, Александров. Пора. Лейтенант зовёт, растолкал Костика личный охранник или конвоир. Машина пришла от Васильцова.
Полуторка пришла за боеприпасами. Готовилось крупное наступление и штрафников пополняли в живой силе, боеприпасами и продовольствием. Кроме молчаливого водителя, были два штрафника. Один среднего роста с выцветшими короткими волосами и с улыбкой на лице, которую стереть не могли ни пули, ни приказ командира. Второй низкого роста, мускулистый, с чёрными, немного раскосыми глазами и широкими ладонями.
Звягин! Ты за старшего опять? спросил лейтенант у парня с улыбкой. Тот взъерошил короткие волосы всей пятернёй и неожиданно для Костика изобразил нечто из фильма про мушкетёров. Выдернул пилотку из голенища сапога, сделал выпад в сторону лейтенанта и помахал перед собой пилоткой, отступив назад на один шаг. После пилотка заняла своё место на голове, фигура выпрямилась, а рука чётко поднялась под срез головного убора.
За старшего машины штрафник Звягин!
Машину подгоняй к сараю, а сам принимай пополнение. Константин Александров. Васильцову передашь сопроводительное письмо. И грузитесь скорее. «Рама» зараза крутится, высматривает чего-то. Ну, бывай, Александров. Авось и свидимся ещё.
Лейтенант хлопнул Костика по плечу и почему-то посмотрел вверх, в синее, без облачка, небо.
Жара уже начала спадать, когда Костик вместе с весёлым Звягиным начал таскать тяжёлые ящики. После второго захода руки и спина неимоверно болели.
Салтан! Подменил бы хлопца! крикнул Звягин второму штрафнику.
Тот, стоя в кузове, посмотрел сверху вниз, шмыгнул носом, вытер рукавом рот.
Я что ли его в штрафники отправил? Заработал, пусть таскает.
Не просвещённый ты человек, Салтан!
Это почему же?
Человек устал, молодой ещё, не привыкший к тяжестям. Надорвётся, ты что ли его винтовку таскать будешь?
Не надорвётся. А надорвётся, так немецкая пуля вылечит.
Злой ты, Салтан.
Я злой? Это фриц злой. Таскай давай!
Эх, Салтан, Салтан, я к тебе как к человеку
Звягин сделал вид, что обиделся.
На фрицев будешь обижаться, буркнул Салтан и играючи поднял один ящик на другой.
Подул лёгкий освежающий ветерок и Костик подставил ему навстречу мокрое от пота лицо.
Устал, боец? Звягин выглядел так, словно и не было позади десятка тяжёлых загруженных ящиков. Держи воды.
Звягин отстегнул от тонкого брезентового ремня помятую фляжку.
Только много не пей. Пару глотков, а то надолго тебя на жаре не хватит. А нам вон ещё мешки надо будет загрузить, он махнул в сторону госпиталя.
Костик сделал два глотка тёплой воды, вытер рукавом пот с лица, говорить совершенно не хотелось. Гимнастёрка прилипла к спине, ноги горели. Руки подрагивали.
Давно воюешь? спросил Звягин, прицепляя фляжку обратно.
Я в похоронной команде был, ответил Костик и насупился.
Кого-то не того закопал или наоборот закопал не того, раз тебя в штрафники записали? Я считаю, что это везение. Из похоронщиков в штрафники. Лучше играть со смертью и видеть смерть на поле боя, чем каждый день пропускать через себя её плоды.
Звягин, балабол ты, бросил Салтан. Ящики неси. Маленькие остались и в одиночку донесёте, не развалитесь.
Тёмный ты человек, Салтан. Когда дело делается совместно человека можно узнать, поддержать. Эх
Успеешь ещё, узнаешь в бою.
Вот скажи, Константин, как с этим степняком разговаривать? Я ему про Фому, а он мне про Ерёму, наслаждался разговором Звягин.
Костик не понимал сути, не видел логики, и не было желания говорить. Перед глазами время от времени появлялась синеглазка. От чего он тяжело вздыхал и пытался переключиться на что-то другое.
Не вздыхай так тяжело. Наслаждайся жизнью, пока жив. Завтра ведь мы не знаем, что будет, на миг по лицу Звягина пробежала тень, но тут же улыбка согнала её. Живы будем, не помрём! Хватай ящик. Эти не такие тяжёлые. Зови меня Санькой, договорились? Тебя, кстати, как мамка называла в детстве?
Костик.
Вот и будешь Костиком. А что? Мне нравится, Звягин засмеялся. Не обижайся, всё в норме.
Когда закидали в кузов мешки, Звягин пошептался с водителем и тот полез смотреть двигатель. Салтан только покачал на это головой, но ничего не сказал. Уставший Костик расположился в кузове на мешках, которые были с обмундированием, и закрыл глаза. В
Переживания и усталость в один миг унесли в объятия сна. Исчезла война, только солнце продолжало всё так же палить, а Костик с соседскими пацанами загорает на пляже. Вода в реке тёплая, мутная. На мелководье детвора плещется. Смех, визги, радость и вдруг, чёрная туча
Нечеловеческий крик и машину тряхнуло. Костик вскочил на колени, но его тут же схватил за шиворот Салтан со звериным оскалом, и выкинул за борт. Костик успел сгруппироваться, приземлился на полусогнутые ноги, упал, перекатился и замер, глядя во все глаза. Салтан выпрыгнул щучкой из кузова, перекувыркнулся несколько раз и замер, закрыв голову руками. Так они с пацанами прыгали с самодельного трамплина в воду. Но чтобы из кузова, пусть и низкой посадки полуторки, Костик видел впервые.
Опять что-то тёмное закрыло солнце и рядом с головой Костика, пересекая кузов грузовика, прошла длинная очередь. В груди похолодело. Голова втянулась в плечи. Кто-то закричал, но звук оборвался на самой высокой ноте. То там, то там земля взлетала вверх и сыпалась на Костика. Он вжался в землю от страха и от бессилия, повторяя как заклинание: «мама».
Очередной взрыв приподнял его и шмякнул о землю так, что из глаз посыпались искры и сознание потухло
Живой? Эй, Костик? Вроде не так высоко тебя подняло. Где болит?
Санька, проговорил Костик, в горло драло от сухости и привкуса металла с порохом.
Я же говорил! Живы будем не помрём! Так, Костик? Давай помогу встать. Нам ехать пора. В кузове придёшь в себя. Салтан, помоги Костику в кузов забраться.
Крепкие широкие ладони подхватили Костика, и особо не церемонясь, перекинули через борт на мешки. Даже испугаться не успел. Упал удачно, ничего не отбил, но немного побаливало плечо. Салтан запрыгнул следом и расположился рядом, вытянув короткие ноги.
Грузовик, слегка переваливаясь на кочках, направился в штрафную часть, в которой Костику суждено начать свой боевой путь.
Приехали быстро. Это было село или деревня. Кто их тут разберёт. Звягин схватил Костика за рукав и потащил в ближайший дом.
Старший лейтенант Васильцов угрюмо посмотрел на Костика, прочитал сопроводительную записку.
С винтовкой совладаешь? Васильцов смотрел в упор, словно знал, что Костик и стрелять-то не умеет.
Постараюсь, ответил Костик.
Постарается он, усмехнулся командир. Звягин. Под твою ответственность. Научить всему, что знаешь сам. Приказ ясен?
Так точно, товарищ командир. Ясен.