Тут из приоткрытого окна донёсся пронзительный вскрик и отзвук сочной оплеухи, а затем окно квартиры Лемешева закрылось и отрезало от нас приглушённый женский плач.
О! встрепенулся Чиж. Награда нашла своего героя!
Я злорадно усмехнулся, но особого удовлетворения не испытал. Легко отделалась, сучка.
Вновь распахнулась дверь чёрного хода, появился Лемешев. Он подошёл и достал из кармана спортивных штанов толстую пачку двухсоток.
Я плачу и на этом всё. Больше никаких претензий ни к Юле, ни к её брату! Договорились?
Прощать Филе его выходку категорически не хотелось, и я коротко отрезал:
На хер! Разговор только о твоей бабе шёл! Мы её косяк разбираем!
Она за брата заступилась! продолжил упорствовать перегонщик.
А вот не надо было!
Костя резко обернулся и досадливо скривился.
Серый, погодь! Пацан вообще не при делах!
Ты чё несёшь? выдал я, не сдержавшись.
Тебя ведь второй пнул, так? напомнил Чижов. Ну ты же сам говорил!
Я едва удержался от того, чтобы не послать его далеко и надолго. Своим заявлением он поставил меня в дурацкое положение, потому как формально Филя действительно не сделал ровным счётом ничего и предъявить ему было нечего. Зинка и та на него не жаловалась.
Блин! Ещё и Лемешев стоит, уши греет. Последнее дело при посторонних такие вопросы обсуждать, и я сдался, махнул рукой.
Хрен с ним, пусть живёт! Но предупреждаю сразу: за следующий раз деньгами уже не возьму!
Лемешев сунул перетянутую аптечной резинкой стопку банкнот Косте, тот указал на меня, а я кивнул на капот рядом с собой, и не подумав взять купюры в руки.
Сколько там? спросил только, когда Лемешев бросил пачку на машину.
Десять тысяч.
Сколько?! Я соскочил с машины и пихнул мужика ладонями в грудь, заставив его отступить на шаг. Сева, ты в конец охерел?! Решил десятью кусками откупиться? Ты за кого нас держишь, козёл?
У меня нет больше! быстро ответил Лемешев. Всё в машины вложено!
Чё ты нам чешешь?! вновь взял на себя инициативу Костя, делая мне знак отступить. Думаешь, мы о твоём бизнесе не в курсе?
Все деньги в машины вложены, я их продать не могу, с ментами проблемы! Да вы поймите, у меня четыре иномарки зависли! Я в долгах как в шелках!
Ничего мы понимать не будем, отрезал Костя. С тебя ещё двадцать штук. Завтра в пять чтобы были!
Да где я их возьму?!
Где хочешь, там и бери. Меня не колышет, развёл руками Чиж и вдруг добавил: И готовься за крышу по тридцатке каждый месяц отстёгивать!
Лемешев аж рот от изумления разинул, да я и сам оказался подобным поворотом изрядно удивлён, ведь ни о чём подобном изначально и речи не шло. А Костя не дал вставить никому ни слова.
Чё ты глазами хлопаешь? Деньги платить будешь за охрану, не просто так. Наедут на тебя отморозки какие-нибудь, мы прикроем. И бабу твою прикроем, если опять накосячит. Время такое, без охраны никуда. У нас бригада большая, не сомневайся.
Я и без того был слишком заведён и зол, неожиданный поворот попросту выбил меня из колеи. Пока собирался с мыслями, момент оказался упущен, началась перепалка, и стало слишком поздно пытаться перевести всё в шутку. Тут ровно в поговорке о слове и воробье ляпнул Костя о крышевании и всё, обратно уже не открутить.
Полное лицо Лемешева пошло яркими пятнами, и он рявкнул:
Мы так не договаривались!
А тут и договариваться нечего! отрезал Чижов и пихнул собеседника в грудь, заставив отступить на шаг назад. Условия озвучили, других не будет! Понял?
Мне Мне надо подумать выдавил из себя Лемешев, кинув быстрый взгляд на Андрея, стоявшего между ним и чёрным ходом.
Костя благодушно похлопал мужика по плечу.
Думай, Сева. Думай. Кто тебе мешает? Но завтра в пять мы должны услышать правильный ответ. Уяснил?
Бригадир перегонщиков неуверенно кивнул, развернулся и направился к чёрному ходу. Я дождался, когда за ним закроется дверь, переправил пачку двухсоток себе в карман, подхватил сумку и зашагал прочь. Пацаны поспешили следом.
Ты совсем дурак? насел я на Чижа, когда мы завернули за угол. Какая, на хер, ежемесячная плата? Ты с чего вообще о ней заикнулся?
А чего такого? округлил глаза пацан, искренне не понимая причину моего возмущения. Вы же сами сказали он без крыши остался! Должен же кто-то этого барана стричь! Почему не мы, а?
Андрея такой ответ не устроил.
А если на него бандиты наедут или сам серьёзный косяк упорет что тогда?
Блин, вы как маленькие! Скажем, извини, но шерифа проблемы индейцев не волнуют, дальше ты сам по себе. Да чё вы паритесь? Все так делают! Срубим с него бабла, сколько можем, чё такого?
Мне подобное развитие событий нисколько не нравилось.
Костя, ты совсем дурак? Мы же по полной программе влететь так можем! Если что спрашивать не только с него, но и с нас станут!
Да нормально всё будет!
Это ты сейчас говоришь!
Чижов развёл руками.
Ну иди скажи, что мы пошутили!
Так дела не делаются, покачал головой Андрей. Раз сказали, что нам теперь платит, уже поздно переигрывать.
На это возразить мне было нечего, в сердцах заметил:
Вот придём завтра и примут нас менты!
Но Андрей Фролов только плечами пожал.
Возьмём «буханку», решил он. Рома крыло заднее помял, если что скажем, будто Лемешев в нас въехал, а деньги на ремонт.
Я в сердцах матернулся, достал из кармана стопку двухсоток и отсчитал пацанам по пятнадцать купюр, остальное сунул обратно. Получить на ровном месте четыре тысячи это, конечно, здорово, но на душе скреблись кошки. Как бы мы сегодня помимо денег не заработали себе на голову ещё и кучу совершенно ненужных проблем.
Слишком уж легко Лемешев сломался, неправдоподобно легко. Одно дело жалкой подачкой из-за реального косяка откупиться, и совсем другое позволить каким-то левым пацанам себе на шею сесть и ножки свесить. А бизнес с перегоном тачек точно не для слабаков, и связи у людей в этой сфере деятельности самые обширные. Если, конечно, раньше не Сивый всем занимался, а Лемешев просто на подхвате был тогда да, тогда что-то может выгореть. Но даже так я бы предпочёл остаться в стороне. Вот только уже ничего не переиграть
08|09|1992утро-день
Подхватили меня в половине шестого утра прямо у хозблока. Отчаянно хотелось спать, но деваться было некуда: пацан сказал, пацан сделал. За рулём с совершенно стеклянными глазами сидел Саша Романов, соседнее место занимал Андрей, и мне пришлось лезть через боковую дверцу в кузов, где ехали Костя и Евген. От последнего так шибало перегаром, что алкогольные пары вполне могли воспламениться, вздумай тот закурить.
Шутка, конечно, но едва переборол желание уткнуться носом в воротник олимпийки. Да только это были ещё цветочки, неожиданно накатило столь лютое зловоние, что проняло даже Зинчука.
Фу! зажал он пальцами ноздри. Кто навонял?!
Дышите глубже, пролетаем Сочи! заржал в ответ Чиж.
Ладно хоть ещё автомобиль почти сразу остановился у подъезда; я выскочил на улицу и с неимоверным облегчением глотнул свежего воздуха.
Серый, давай резче! Время! поторопил меня Фролов.
Пацаны выбрались из «буханки» и закурили, а я поднялся к себе. Только отпер дверь, и в коридор из комнаты выглянул заспанный дядька.
Ты чего так рано? удивился он, кинув быстрый взгляд на висевшие на стене часы.
Подработка подвернулась, сообщил я и кинул на тумбочку три мятых двухсотрублёвых купюры. Хоть с деньгами полегче будет.
Это дело! обрадовался дядя Петя. Уже уходишь?
Ага.
Я быстро переоделся, заодно прихватил сумку с тетрадями; туда же переложил и топорик. Всё верно: просто так, на всякий случай.
От меня погнали прямиком на вокзал. Московский фирменный прибывал на первый путь, мы бросили «буханку» на парковке у автовокзала, а сами прошли к платформам по улице. Приехали заранее, но оказались из встречающих далеко не первыми, а немного погодя через задние двери у перехода над путями потянулись и те, кто дожидался прибытия поезда в здании.
По расписанию идёт, решил Андрей, взглянув на электронную «Монтану».