Данила поднял голову от портативного ПК. В каюте было тесно, и славному сыскарю, мужику рослому и в плечах широкому, сидеть за узким столом было неудобно. Да ещё и этот торчит в коридоре, глядит в душу.
Что ж вам всем без меня не живётся, только мается, вздохнул Данила. Давай сюда депешу, только зазря батька ко мне посылает, у меня тут свои загадки имеются не отгаданные.
На то ты, Ильич, и числишься среди нашей дружины разыскателем, молвил гонец, протягивая тонкий, как паутинка, переливчатый лист флэш-грамоты. Данила протянул широкую ладонь, и грамота невесомо легла на неё.
Век цифровых технологий, а они все послания носят, проворчал сыскарь. Никак от традиций не откажутся.
Он аккуратно прилепил лист грамоты к монитору, ноут зашипел тихонько, лист растёкся по нему, как блин по сковородке и впитался в недра машины, неся очередное информационное послание, возможно, и важное, но Даниле сейчас абсолютно не нужное.
Ступай к батьке. Оторвав взор от экрана, сыскарь обратился к гонцу. И передай ему, пусть пустяками меня не тревожит, от дум не отвлекает, дело у меня затевается.
И, повернувшись к входу широкой спиной, вновь уставившись в монитор, застучал было по клавишам, но взглядом пробежал сообщение депеши и от удивления аж руками всплеснул.
Тут же вскочил, уронив стул, вывалился из тесноты в коридор и быстрым шагом устремился в сторону рубки.
Видать, батька нашёл-таки способ вытащить меня из норы, усмехнулся сыскарь в густую бороду, двигаясь по переходу в сторону рабочего сектора. Так и быть, на разговор к нему пожалую, он мне чудо, а я ему
3. А в это время на краю света. Маленький демон и его няня
Сказку хочу! Павлик сидел на полу возле камина, в котором гудело дымное тяжёлое пламя. Огонь плясал на его ладошках, брызгая искрами, приручённый, но коварный и жаркий. И в глубине его глаз прыгали хитрые язычки пламени Аар он либо полукровка, но с такими надо всегда быть начеку.
Вика, расскажи мне сказку про старушку-смерть, тогда, возможно, я сегодня сладко засну. Пацан улыбался так мило, на щеках ямочки, Ты же мечтаешь, чтобы я задремал, и ты выбежала во двор к солнцу, радуясь нежданной свободе, проклиная меня, странную тварь, и себя за то, что согласилась быть моей няней второй год подряд.
Он склонил голову набок, тряхнув золотистыми кудрями, в огромных глазах теперь горели не огоньки, а факелы.
А я ведь привык к тебе, моя добрая Вика, и к твоим грустным сказкам, наполненным тоской по свету, и добавил капризно: Но ты же знаешь, что до конца ночи я не усну, а с огнём играть мне уже давно надоело Давай подожжём долину?! Мальчик вдруг вскочил на ноги, за его спиной тени заплясали по стенам уродливо.
Вика скрестила пальцы и укоризненно покачала головой.
Павел Аар четвёртый сын дома Саахов! строго произнесла она. Ничего поджигать мы не станем! и добавила, смягчаясь: Ну что за несносный ребёнок! Да и долину ты спалил ещё в прошлую пятницу
Мальчишка залился звонким смехом, хлопая себя по коленкам, гася на ладошках огоньки. Потом, в порыве неожиданной ласки, прильнул к няне, обняв её за шею.
Добрая Вика, расскажи мне сказку про жизнь твоего народа!
Ну, хорошо, поросёнок, слушай. Девушка улыбнулась, усаживаясь в кресло у камина, мальчик пристроился у её ног.
Далеко-предалеко в мире, названном Терра, живёт народ, победивший природу и построивший по всей планете огромные города. В их небесах летают гигантские стальные птицы, а по океанам плавают большие суда, и сейчас там, наверное, осень в родном городе на Оби и леса стоят жёлтые и красные, а воздух
4. Отравленный воздух. Батько трубит общий сбор
Да что ты городишь, Данила Ильич?! Как воздух-то вредить им способен? Батько хмурился, не веря словам сыскаря, но тот стоял на своём: беда, мол, близится, в любой момент может сгинуть целый народ от какой-то неведомой чумы, дикого поветрия.
У них же на Терре там и атмосферы, верно, никакой нет, продолжал воевода. Мы ж замеры делали намедни, тяжёлые металлы, оксиды азота В их городах вообще вздохнуть невозможно, где уж тут кислороду-то быть?
Чую я, что с воздухом эту хворь к ним несёт. Данила скрестил ручищи на груди. Твоя депеша с замерами только подтверждает мои опасения. Раса чудная, спору нет, резвятся, как дети малые, леса рубят, войны да заварушки устраивают, да только не мне тебе говорить, что дружина наша вот таких непутёвых оберегать поставлена.
Он вздохнул глубоко.
А тут ещё мальца искать надобно, Арчи уже кипят и огнём плюются, вернуть его требуют, а парнишка тот хоть и тварь тёмная, но все ж дитя.
Мелодичный сигнал внутренней связи прервал их спор. Звонок из лаборатории подтвердил опасения сыскаря. Воздух на Терре был заражён. И жить местному народу оставалось от силы пару космических суток
Решено! Общий сбор! Воевода ударил широкой ладонью по столу. Дело-то не шуточное, целая раса гибнет. Сорвал с пояса охотничий рог и затрубил.
И в этот же миг визгливой волынкой заныла сирена, и глашатаи, в разных частях судна закричали дикими голосами:
Общий сбор! Всем собраться в главном зале!
Дружинники, выскакивая из кают, с грохотом неслись по коридорам, на ходу натягивая кольчуги, пятерней приглаживая кудри, цепляя нагрудные номера.
Воины спешно строились в ряды, и Данила заметил на многих лицах недоумение, общего сбора не было уже давно.
Над головой сирена снова пронзительно
5. Вот и сходил за сметаной! Жуть в магазине
Завизжала. Будто несчастную женщину рвали собаки. Причём прямо в прикассовой зоне. Серёга так и сел со страху на пол возле коробок с бананами. Вопль резко оборвался. Следом раздался грохот: это обрушилась башня из тушёнки в другой стороне торгового зала. И наступила тишина, такая, что парень слышал своё дыхание, хотя дышать старался максимально тихо. Он сидел за фруктовой витриной, прислушиваясь, и отчего-то был стопроцентно уверен высовываться не стоит
Шли минуты, Сергей ощущал беспомощность, такое бывает во сне, когда вроде бы ничего не происходит, но пипец как страшно.
Справа послышалась возня, и кто-то засопел прямо в спину. Серёга шарахнулся в сторону, ногой зацепился за ящик и чуть не заорал.
Ты че, боец, творишь?! Напротив из-за палеты на него глядел тот самый потасканный мужичок, бутыль пива он по-прежнему держал в руке. Чуть не спалились из-за тебя.
А ты засел рядом и дышишь! Вообще, че происходит? Серёга высунулся из-за фруктов и тут же получил в ухо от наглого алкаша. Да ты, дядя, офигел ваще?!
Тихо сиди, пацан! прошипел алкаш ему прямо в лицо и дёрнул за рукав вниз, он был совсем рядом. Жрут они там. А я утёк.
Кого жрут, дядя? пробормотал Сергей оторопело.
Кого не знаю, ладно, чтоб нас не сожрали, разумно отозвался мужик, добавил строго: Кому дядя, а тебе Виталий.
Предупреждая следующий вопрос Сергея, тихонько ткнул его пальцем в ребра.
Зырь сюда, вон дырка в палете, и отодвинулся в сторону. Сергей осторожно в дыру стал разглядывать зал. Никого нет Стоп. А вон там что?!
Да боже ж ты мой!
Тварь, жевавшая что-то, быстро обернулась, уставилась на Серёгу белёсыми мёртвыми глазами одним глазом второй вытек и блестел в глазнице комком слизи. Серёга икнул от ужаса и попятился
На несчастной женщине почти не было одежды, это была та самая унылая тётка из отдела кофе, только теперь она не выставляла товар. Её тело с кожей синюшного оттенка, раздутое, напоминало утопленника, пробывшего под водой как минимум несколько дней, между тем ощущалось, что соображает и двигается эта тварь довольно быстро. Похоже было, что перед смертью баба с кем-то отчаянно, но недолго дралась. Кожа и лоскуты одежды свисали с неё кусками, ногти были поломаны, все тело изрезано и исхлёстано будто бы длинными когтями.
В руке она держала окровавленный кусок мяса или чьей-то плоти, на него налип обрывок клетчатой ткани. Сергей вспомнил, что подобный рисунок был на рубашке того жирного парня из колбасного отдела.