Он что, пьяный? спросил я у центуриона.
Он был моим подчиненным, с вызовом ответил сотник. Я дал ему выпить настойки лауданума. А что, ты хотел бы, чтобы он участвовал в этой комедии в полном сознании?! Так сказать, прочувствовал все оттенки?!
Я чуть не отшатнулсястолько злости было в голосе сотника. Но сдержался.
Я хотел бы, чтобы он сдох еще там, вместе со своими подчиненными. В идеалепустил себе пулю в лоб, не заставляя меня марать руки. А теперь Мне плевать. Хорошо, что он не осознает происходящее, но менее отвратительной эта, как ты говоришь, комедия не станет.
О да, я смотрю, ты любишь решать проблемы радикальным образом, хмыкнул сотник. Смотри, как бы не пришлось как-нибудь занять его место.
Скорее всего, меня это и ждет, пожимаю я плечами. И уж поверь, если придется, лауданумом спасаться не стану.
Ну-ну, хмыкнул центурион. Надеюсь, мне не придется напоминать тебе о твоей браваде.
Я не злился на Северина, потому что отлично понимал, как ему горько и тошно. Драго не был мне приятелем, я его вообще не знал, но мои чувства были ничуть не лучше. Трибунал готовился с размахом, все выглядело торжественно и пафосно, и оттого еще более мерзко. И особенно мерзко было сознавать, что это мои усилия привели к такому исходу.
Еще минут пятнадцать ждали опаздывающих, а потом старик поднялся и хорошо поставленным голосом объяснил зрителям, по какой причине здесь все собрались в такую рань. Дальше потянулась процедура суда. Прокурорнезнакомый мне мужчина с наметившимся брюшком зачитал по бумажке обвинения. Заслушали свидетелей. Кроме меня свою версию событий рассказал какой-то житель окрестных домов, который, как оказалось, внимательно наблюдал за происходящим еще до того, как к почтамту подъехали мы, и самих жертв. Углубляться в детали никому не потребовалосьнаоборот, едва кто-то начинал делиться слишком незначительными подробностями, Рубио его останавливал. Тем не менее, исходя из показаний всех свидетелей картина вышла яснее некуда. Предоставили слово защитнику, который промямлил что-то про «оказать снисхождение и быть милосердными». Рубио благосклонно покивал и поднялся из-за стола.
Суду все ясно. Деяния, в которых обвиняют лейтенанта Драго считаю полностью подтвердившимися. Необходимости в дополнительном расследовании не вижу и готов огласить свой вердикт. Лейтенант Драго приговаривается к лишению звания, изгнанию из рядов республиканской армии Ишпаны и лишению гражданства. Плебей Драго приговаривается к расстрелу. Приговор привести в исполнение немедленно. Исполнять!
Нетрудно догадаться, что к такому решению подготовились заранее. Расстрельная команда из десяти человек, я, кажется, даже узнал пару знакомых лиц, быстро и без суеты отвели преступника с помоста, поставили к стене магистрата. На глаза повязали повязкуДраго не сопротивлялся и вообще, видимо, не очень осознавал происходящее. Короткая командасолдаты вскинули винтовки. Взмах рукой, слитный вздох толпы. Залп. Расстрелянный падает на брусчатку. Командир подходит к телу и проводит контроль из револьвера. Тело накрывают простыней и уносят.
Дождавшись, когда волнение среди наблюдавших поуляжется, и взгляды вновь обратятся на помост, Рубио снова заговорил:
Лейтенант Диего, когда увидел непотребство, сказал, что мыне бандиты. Я могу только еще раз подтвердить его слова. И если кто-то из наших солдат об этом забудет, он перестанет быть нашим соратником и превратится во врага. А враги от нас могут получить только однопулю. Помните об этом.
Вот так, нежданно-негаданно, я получил звание лейтенанта.
Глава 6
Копьем в живот, взад-вперед
Подожжем церковный мы приход
Припев старинной песенки удивительно хорошо подходил под создавшуюся ситуацию и к тому же совсем просто перевелся на современную латынь. Можно сказать, сам на язык прыгнул. Ну, а я сопротивляться не стал, и плевать что народ косится. Иногда нужно позволять себе расслабляться.
День начался мерзко, но я собирался получить максимум от оставшегося, и потому заставил себя не вспоминать о казни, а заняться чем-нибудь жизнеутверждающим. Возможно, доморощенный аутотренинг сработал, а может, я действительно зачерствел, но вскоре о неприятном эпизоде я и не вспоминал. Тем более, что занятие не способствовало посторонним мыслям, требовало достаточной сосредоточенности. Я решил, наконец, разобраться с картечницей, для чего полностью ее разобрал, почистил и смазал. В процессе обнаружились некоторые недоработки в смонтированной накануне на скорую руку треноге, но я счел, что могу исправить их самостоятельно и не стал напрягать подчиненных Доменико. Все-таки полтора года работы в оружейной мастерской еще не успели забыться.
Удивительно, как я успел соскучиться по простой работе руками. Так увлекся, что гостью заметил, только когда ее тень упала на руки. В первый момент подумалось, что это Кера позволила себе проявить любопытстводо этого она крутилась неподалеку, но близко не подходила. Однако спустя мгновение понял, что ошибся. Барышня была мне незнакома.
Добрый день, квирит. Вежливо поздоровалась девушка. Не подскажешь, как мне найти лейтенанта Диего?
Чем могу помочь? поинтересовался я. Лейтенант Диего к вашим услугам.
На лице девушки отразилось легкое удивление, но она быстро взяла себя в руки:
Простите, лейтенант, не ожидала застать прославленного командира повстанцев за таким занятием. Мне показалось, или в голосе проскользнула легкая насмешка? Что ж, тем лучше, а то я уже немного устала вас искать. Мы не представлены, однако отбросим условности: Петра Алейр.
Сказано было таким тоном, что не оставалось сомненийдама либо известна сама, либо, как минимум, ее фамилия. Вероятно, так оно и было, вот только я слышал это имя впервые в жизни. Если следовать этикету, нужно было рассыпаться в извинениях, что благородной домине пришлось приложить столько усилий, чтобы меня найти. Но я поленился, и потому просто спросил:
Так что же вас ко мне привело, Петра?
Я слышала, что вы завтра отправляетесь в Бургас. Девушка, теперь уже совершенно очевидно аристократка, дернула щекой, явно недовольная таким пренебрежением политесом. Хотела бы к вам присоединиться. Путешествовать в одиночку нынче опасно.
Я бы вообще не рекомендовал вам это путешествие, домина. Даже в большой компании оно будет далеко не безопасным, и уж точно мы не сможем обеспечить приличествующий вашему положению комфорт.
Не то что мне было жалко, просто не хотелось брать на себя ответственность еще и за гражданскую. Которая, ко всему прочему, выглядела слишком утонченно для грубой реальности гражданской войны. В самом деледавненько мне не встречалось столь нарядно одетых дам. Пожалуй, с тех времен, когда нас еще не выселили в неблагонадежный район.
О, не стоит беспокоиться, я неприхотлива в быту, лицо девушки озарилось улыбкой, будто она действительно рада, что может снять решение этой проблемы с моих плеч. И я прекрасно умею справляться с опасностями!
Ваш отец должен гордиться талантами своей дочери, стандартный комплимент все-таки прыгнул на язык. Однако это не отменяет того факта, что нам предстоит проехать сто пятьдесят миль по территории, которая не контролируется ни правительством, ни повстанцами. У меня есть большие сомнения, что нам удастся добраться без потерь, и я почти уверен, что забота о вашей безопасности не увеличат наши шансы.
Вы хотите сказать, что я буду обузой? девушка сердито сверкнула глазами. Гнев был ей очень к лицу. Широкоскулое, с точеным подбородком и чуть раскосыми карими глазами в обрамлении темных ресницона была чудо как хороша, особенно теперь, когда, чуть сощурившись, возмущенно сверлила меня взглядом.
Домина Петра, я никоим образом не хочу вас оскорбить, но и не собираюсь лгать о том, что с вами наше путешествие не осложнится. Прежде всего потому, что это может спровоцировать вас на напрасный риск. Дороги опасны вообще, и вдвойнедля молодой прекрасной девушки. Какая бы нужда не гнала вас в путешествие, уверен, она не стоит жизни.
Ваши слова, доминус Диего, она выделила интонацией обращение, недостойны настоящего эквита, который не должен отступать перед опасностью, и уж тем более отказывать в просьбе женщине на основании вероятных сложностей.