А он пациент.
И смотреть надо, как на пациента. Астра же видит перед собой загоревшую шею, и плечи тоже загоревшие, но чуть меньше. На них светлый след от майки, и тянет провести когтем по краешку.
Или вот надавить на торчащий позвонок.
Или
Он закашлялся и попытался подняться, но Астра не разрешила.
Восстановлениеэто не всегда приятно,собственный голос показался совершенно омерзительным. А Святослав кивнул.
Имя у него теплое.
И сам он.
Маг.
Человек. Большей частью, хотя чувствуется та самая опасная огненная кровь. Но пламени слишком мало, чтобы человека сожгло.
Хорошо.
Потерпи,попросила она.Если хочешь, я в сон погружу.
Не надо,говорить ему было сложно.Расскажи.
О чем?
Не знаю. О чем тебе самой захочется.
Странная просьба. Ему и вправду интересно? А самой Астре? Она никогда-то толком с людьми не говорила. Разве что с Серафимой Казимировной. Или вот с Эльдаром, который готов был слушать, но теперь об этом вспоминать неприятно. И не получится ли так, что этот маг тоже обманет?
Выслушает.
Запомнит.
И сделает что-то
Однажды Серафима Казимировна принесла мне туфельки. У меня была обувь, ты не подумай. Бабушка никогда не позволяла нам голодать или вот мерзнуть ведьма же. И обо мне заботилась. Как умела. Я же я злилась сначала. И на нее, и на всех. И еще боялась. Все время боялась и злилась, и всегда то одного было больше, то другого
Ткани отзываются, что хорошо. Еще пару лет и процесс стал бы необратим. А может и раньше. Никогда не угадаешь.
Святослав побледнел.
И на шее проступили капли испарины. Можно, конечно, изменить болевой порог, но Астра не была уверена, что у нее получится так, как надо.
И что потом она сумеет вернуть все на место.
Первый год я и из комнаты выходила только с нею или когда в квартире никого не было. Однажды два часа маялась, хотела в туалет, но Калерия на кухне закатки ставила. Тогда, кажется, я впервые и выглянула но не о том. Она принесла туфельки. Темно-зеленые, из гладкой кожи, еще и с бантиками. Такими вот крохотными,Астра показала, насколько крохотными были те банты.И платье к ним. Шерстяное. В клеточку. Оно было широким. Мне все платья были широкими, и порой их даже не ушивали. Зимой и удобнее, когда широко, можно под низ кофту натянуть или платок теплый намотать.
раны затягивались.
Еще несколько дней уйдет на восстановление слизистой. Нужно будет попросить Савожицкую, чтобы легочный сбор составила, с отхаркивающим. Корень солодки подойдет или вот фиалка, но кашель будет сильным, пока легкие не очистятся.
А тут она сказала, что мне в школу пора, что война войной, но аттестат нужен. И в школу следует идти красивой. И меня эта мысль захватила. Я ведь никогда-то в школе не была. Сперва дома училась, с мамой. Потом в приюте я болела постоянно. Война опять же
Астра замолчала.
Не приняли?надсаженным голосом поинтересовался Святослав.
Отчего же приняли. В школу. В классе я собиралась. Не только я Калерия принесла сумку. Сама сшила. И тетради нашли. Почти чистые. Перья опять же. Чернильницу
Астра замолчала.
больно было.
Было не просто больно, вернулось то поганое ощущение, словно внутри Святослава костер развели. И теперь он медленно жарился на этом вот костре чужой силы. Подмывало даже встать, отказаться от этакой помощи, честно сказать, что он не выдержит.
Что лучше сдохнуть
Не лучше.
А пальцы, поглаживавшие шею, как-то так, совершенно небрежно, будто привычно было им чужие шеи гладить, замерли вдруг.
Я надеялась не знаю, на что надеялась,не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, как дива нервно пожимает плечами.Я сразу поняла, насколько чужая им. И там собрали всех. Разные дети. Разного возраста. Некоторые даже совсем и не дети были те, кто курил. И смеялся. И читать не умел. Я умела и хорошо.
Пальцы сместились чуть ниже, делясь со Святославом силой, от чего он с превеликим удовольствием отказался бы.
Я знала историю. И географию. И оказалось вдруг, что я, если не самая умная, то почти. К тому же дива. Серафима Казимировна просила меня быть проще, но я не понимала. Как это? Я не могу перестать быть дивой по своему желанию. И не могу притворяться, что чего-то не знаю, если знаю. Притворяться вообще очень сложно. Не понимаю, как люди с этим справляются.
У них опыт.
Да
Она замолчала, и молчание это было болезненным.
А туфельки?
Туфельки?Астра, кажется, удивилась вопросу.Туфельки были хорошими. Я их всю осень носила, и потом еще весной. И летом пыталась, но нога слишком уж выросла. Они целые. Лежат. Розочке будут, когда подрастет.
Она снова замолчала, но на сей раз ненадолго.
Мне кажется, что Розочка другая. Она умеет ладить. И в школе ее примут. Наверное. Надеюсь.
Примут,пообещал Святослав, хотя тоже не мог знать наверняка.
И она поняла.
Повторила эхом:
Примут.
И посерьезнев, добавила:
Пока закончу, но завтра займусь остальным. Вы ведь
Ты.
Хорошо,спорить дива не стала.Ты хотел, чтобы я посмотрела других людей.
И не только людей скоро соберутся ведьмы,расставаться с ее руками категорически не хотелось, но Святослав подавил приступ кашля и поднялся.Нужно посмотреть, не совершала ли какая-нибудь из них обрядов, которые совершать не стоит.
Астра кивнула.
И отвернулась, чтобы не смотреть, как он рубашку натягивает. Почему-то было обидно. Вот ведь глупость. И не желая заострять на этой глупости внимание, Святослав произнес:
Я нашел ту, с которой все началось, но нам это ничего не даст. Даже архивы поднять вряд ли выйдет, слишком все война перепутала. Я до сих пор не знаю, мужчина нам нужен или женщина.
Горячие пальцы словно невзначай коснулись шеи. Коснулись и отпрянули, оставив каплю обжигающего света. А говорить о деле больше не хотелось.
Вообще говорить больше не хотелось.
И они оба молчали, не глядя друг на друга, хотя это тоже было неважно, потому что, пусть и лишенный возможности смотреть на нее, Святослав все одно остро ощущал близость дивы.
Женщины.
Женщины и дивы одновременно.
Глава 4
Глава 4
Розочка играла на рояле.
Как играла.
Сидела и время от времени нажимала клавишу, то белую, то черную. Рояль издавал печальный звук, Розочка слушала и нажимала другую. Потом третью.
Машка, устроившись за огромным столом, старательно рисовала. Аннушка вышивала и приглядывала за обеими девочками. И выглядела такой невинной и хрупкой, что был бы Святослав менее опытным, поверил бы.
А я на кружок записалась!сказала Розочка, нажав сразу две клавиши. И Святослав поморщился, до того резким показался звук.Мягкой игрушки.
И еще шахматный,уточнила Аннушка.И выжигания. Кулинарии
Разве детям можно?Астра удивилась.
Мы подумываем открыть группу для детей,Савожицкая выглядела именно так, как должна выглядеть старшая ведьма, принимающая дорогих гостейспокойно, отстраненно и роскошно.Многим родителям некогда, а дети должны быть под присмотром.
Вести буду я,Аннушка лучезарно улыбнулась.
А ты сможешь?кажется, у Розочки были некоторые сомнения относительно способностей молодой ведьмы.
Увидишь, я чудесно готовлю. И ты научишься.
На дивных морок не действует,не отрывая взгляда от рисунка, сказала Машка. И тут же смутилась.Нужно просто, чтобы он не тебя, а жену опять полюбил
И замолчала.
Святослав же подумал, что большая семьяэто не только хорошо, но и несколько беспокойно. Глаза же Аннушки блеснули, похоже, идея пришлась ей по душе.
И ведь не смутило, что Машка в голову влезла.
Впрочем, ведьм вообще мало что смутить может.
Мы тут останемся,сказала Розочка, отвлекаясь от рояля, но только затем, чтобы, когда Аннушка отвернется, ткнуть в очередную клавишу. Звук вышел до того резким, что у самого Святослава зубы заныли.Будем играть.
Машка кивнула, подтверждая, что именно играть они и будут.
В игры.
И Савожицкая погладила девочку по голове, осторожно так, но Машка, покосившись, к прикосновению этому отнеслась вполне спокойно.
Не волнуйтесь, я сама за ними присмотрю здесь будет интересно. И накормить накормим. Аннушка в самом деле готовить умеет.