Можно, конечно, ввести закон, по которому всех нищих разрешат вешать на ближайших деревьях, заметил Сиплый, но это вызовет сильное возмущение всех остальных граждан.
Я горько усмехнулся, вспомнив процесс огораживания в Англии в шестнадцатом веке, когда лендлорды массово сгоняли крестьян с их земель и те были вынуждены бродить по дорогам, выпрашивая милостыню. Как и тамошние нищие. Против них был принят ряд законов, вплоть до казни через повешение на ближайшем дереве. И казнили! Десятки тысяч человек, включая женщин и детей, вешали прямо на ветвях деревьев у дорог.
Вопреки прогнозу Сиплого, сильного возмущения это ни у кого не вызвало. Властям государства, которое в будущем начало претендовать на звание светоча демократии, было плевать на судьбы бедных. Они заботились о выгоде землевладельцев.
В принципе, в покинутом мною мире ничего не изменилось. Англо-саксонские власти продолжали действовать в интересах крупного бизнеса, обращая внимание на проблемы населения лишь при наступлении предвыборных циклов. При этом они очень любили указывать на проблемы масс в других странах, обвиняя их верхушки ровно в том, что, если честно, регулярно делали у себя сами.
Я так понимаю, проблем и вопросов будет немало, констатировал я. Хромой, скажи мне, ты в общем с предложением согласен? Если придем к консенсусу по всем вопросам.
Концесосу? нахмурившись, попробовал повторить Хромой.
К согласию, поспешил пояснить американец.
Ну, если придем к согласию, то я конечно согласен!
Отлично! Тогда давай сделаем так. Ты запишешь все свои проблемные места на бумагу, а я передам ее графу. Он подумает и ответит. Потом ответишь ты. И так, обмениваясь письмами, мы придем к единому решению, которое будет устраивать всех.
С громким треском почесав свой затылок, Хромой утвердительно помотал головой. Договорились. Затем махнул рукой на дверь, предлагая пройтись по замку и посмотреть на изменения, произошедшие за два дня нашего отсутствия. Однако Сиплый напомнил про художника, и мы решили вернуться.
Дальнейший день напоминал сплошную карусель из следующих друг за другом дел, переговоров, яростных обсуждений и изматывающих мозговых штурмов. На художника мы с Содером потратили больше четырех часов, до мозолей на языках обсуждая назначение и убранство каждого из помещений. В процессе пришлось даже вытащить мастера, руководившего ремонтом замка, и дать ему дополнительные вводныев нескольких комнатах потребовалось провести значительную перепланировку.
Затем пришел черед мастера по музыкальным инструментам, а за ним в Синюю яму нагрянул глава лучшего в Гардаграде ателье, господин Аткусон. Непомерно толстый, с сияющей лысиной, зажатой между двумя островками волос, он испуганно косился то на Сиплого, то на нас с Содером. Следуя приглашению Сиплого, уселся за стол.
Да вы не волнуйтесь так, не понимая, в чем причина его беспокойства, я попытался его успокоить.
Скажите, заикаясь, промямлил Аткусон, моей семье и моему делу ничего не сделают?
Я недовольно повернулся к Сиплому.
Ты что, угрожал ему?
Кто угрожал? Я? возмутился тот. Мы его по-хорошему пригласили!
Да, да, по-хорошему, поспешно подтвердил толстяк. Просто Все же знают, что такое Синяя яма и ее обитатели. Тем более в нынешние времена Вот я и прошу уточнить.
Никто вас не тронет, заверил я владельца ателье. Прости, а тебя как зовут?
Диди. Диди Аткусон, толстяк достал белый платочек и протер лысину.
Отлично, Диди. Мы хотим сделать тебе заказ. Разумеется, хорошо за него заплатим.
Аткусон сразу оживился.
Заказ? Что для вас нужно, господин Гарет? моему самолюбию польстило, что он знает мое имя. Я же ему не представился! Жилетки, брюки, костюмы, камзолы? Все будет исполнено в лучшем виде и в кратчайшие сроки! Позвольте только пригласить сюда моего помощника. Он сделает все необходимые замеры.
Я улыбнулся и кивнул в сторону Содера, который положил перед Аткусоном густо исписанный листок бумаги.
Что это? в глазах Диди вновь мелькнул испуг.
Это стандартное соглашение, довел до его сведения Содер. В нем вы соглашаетесь с тем, что все права на новые модели одежды, которые мы сейчас вам покажем, принадлежат нам. То есть, Содеру Смэллу и Гарету Плевакусу. Если вы начнете продавать данные модели или их модификации на сторону, то обязуетесь заплатить пятьдесят процентов с каждой продажи.
Глаза Аткусона округлились.
Новые модели? пискнул он. Простите, но вся одежда уже придумана! Или вы так красиво хотите отнять у меня половину долей в моем деле?
Зачем нам половина твоих долей? Свое делоэто всегда какиенибудь хлопоты, Содер успокаивающе похлопал его по спине. Мы хотим всего лишь половину прибыли. Причем не с твоей одежды, а с той, которую закажем тебе мы.
Половину прибыли? губы Аткусона предательски задрожали.
Да. Выпускать нашу одежду будешь под нашим торговым знаком«ГПСС».
ГПСС?
Да. Это первые буквы наших имен и фамилий. Гарет Плевакус, Содер Смэлл. Что же вы ждете? Подписывайте соглашение и начнем работать.
Содер в предвкушении потер руки. Аткусон трясущимися руками взял ручку, помялся и бросил ее обратно на стол.
Не буду! срывающимся голосом заявил он. Это дело всей моей жизни, переданное мне отцом! А ему оно досталось от деда! Можете убить меня, но я его не отдам!
Я тяжело вздохнул. Похоже с господином Аткусоном мы суп не сварим. Если человек вбил себе в голову, что кто-то пытается его обмануть, то переубедить его в обратном столь же сложно, как и заставить кота приносить тапочки по утрам. Разница только в том, что первый будем смотреть на тебя враждебно и настороженно, а второйсвысока и с вальяжной ленью.
Сиплый, у нас в городе только одно ателье? спросил я.
Нет. Еще несколько есть, но у этого толстяка оно считается лучшим.
Уводи его. Будем договариваться с другими.
Сиплый пожал плечами и начал подниматься. Тут храбрость покинула господина Аткусона и он, тонко взвизгнув, торопливо подписал соглашение.
Я согласен! Я со всем согласен! Только не убивайте меня! У меня жена и трое детей, которых
Никто тебя не собирается убивать, оборвал его вопли Содер. Если не хочешь работать, так не работай. Мы никого заставлять не собираемся. Я же правду говорю?
Само собой, буркнул Сиплый, и я с некоторым содроганием понял, что это явно было не так.
Нужно будет обязательно с ним потом на эту тему поговорить. Объяснить, что человек, работающий из-под палки, делает все гораздо хуже чем тот, кто в этом искренне заинтересован. И не важно, в чем кроется его интересв материальном плане или духовном удовлетворении.
Диди, я придвинулся к Аткусону и прямо заглянул в его глаза. Мы не хотим получать деньги с обычных моделей одежды, которые носят в обществе. Только с тех, которые предложим. Выслушай его, посмотри на зарисовки, а потому уже делай выводы. Хорошо?
Аткусон обреченно кивнул.
Посмотрите сюда, в руках Содера появилась увесистая пачка листков, которую он положил перед владельцем ателье. На первой картинке вы видите укороченную женскую юбку. Назовем ее мини-юбкой
Общение с господином Аткусоном длилось до позднего вечера. Поначалу он смотрел на наши рисунки с горькой насмешкой, явно принимая нас за идиотов, предлагающих ему создать то, что никогда не будет пользоваться у людей спросом, и размышляя над тем, потерял он половину своего дела, подписав наше соглашение, или нет.
Однако уже третья картинка, где были изображены чулки, вызвала у него искренний интерес. Женские и мужские чулки в этом мире уже существовали, но были они чуть выше колен и смотрелись, если честно, не ахти. По крайней мере, женщины не рассматривали их в качестве предмета одежды, в котором можно было весьма успешно воздействовать на разум любого мужчины. Мы же предлагали высокие чулки, с поясом и подвязками, которые даже на нашей корявой картинке смотрелись весьма вызывающе.
В итоге Аткусон разошелся, и мы с Содером едва успевали отвечать на град вопросов, следовавших к каждому последующему рисунку.
Уже прощаясь, владелец ателье посмотрел на нас ошалело-восторженными глазами и прижал к груди наши листки с такой силой, как будто это было величайшее сокровище, которое ему доводилось держать в руках. Он больше не думал, что мы хотим отобрать его долю в бизнесе.