Раз просил, значит, зайду. Веди, я поднялся вслед за ним. Най бодрым шагом направился к центру кочевья, я еле за ним поспевал. Вскоре мы оказались у шатра, будто расписанного бандой художников-абстракционистов под тяжелыми галлюциногенами, аж смотреть на это буйство красок было больно.
Есть кто дома? громко спросил я и вошел в прохладную тень внутри не дожидаясь ответа.
Проходи, Майк, ответил откуда-то из темноты шаман. Сняв солнцезащитные очки, я разглядел в полумраке старого знакомого, полулежащего на куче подушек рядом с топчаном, на котором стоял чеканный медный то ли чайник, то ли кофейник, и пара чашек. Каву будешь?
Каву буду, наливай, ответил я, присаживаясь на подушки по другую сторону топчана. Шаман тут же налил из медного сосуда полную чашку ароматного напитка, дождался, когда я ее опустошу, и налил снова.
Без кавы и утроне утро, выдал я глубокомысленную сентенцию.
Это точно, не менее глубокомысленно произнес шаман, отхлебнул из своей чашки, после чего спросил:Как добрались, без проблем?
Добрались нормально. Проблемы были, но не у нас. Ты ведь знаешь, что нам пришлось чуть не две сотни лиг сюда добираться? Дорога длинная, встречалось в ней разное. Одно такое встреченное даже сюда привезли. Кстати, как он поживает?
Никак не поживает, ответствовал шаман. Умер. Совесть загрызла насмерть. Но перед этим он все рассказал. Прямо душу излил и отправился к духам со спокойным сердцем.
Сердце успокоили кинжалом? уточнил я.
Обижаешь, ответил камлатель, штопором. Вкрутили не спеша, тут его совесть и загрызла.
Да мне без разницы, честно говоря, как и что с ним произошло. Главное, что перед смертью раскаялся и все рассказал. Там было что-нибудь интересное?
Интересного много, скоро сюда приедут твои бледнолицые братья, тогда все разом и расскажу. Но есть один момент, где нужна твоя помощь, шаман пристально посмотрел мне в глаза, аж чуть не по себе стало.
Излагай, кратко ответил я, снова приложившись к чашке с кавой.
Наши амулеты связи ты видел, как работают знаешь, так? шаман вопросительно посмотрел на меня, я же в ответ кивнул. В общем, с него сняли несколько таких амулетов, при помощи которых можно держать связь со всем южным войском.
И? пока глубокая мысль камлателя никак не могла до меня достучаться.
И можно слушать, передавать вранье и прочее, а то и вовсе заглушить эту связь.
Прослушка, разведка, дезинформация, это я понимаю, да.
В моем доме попрошу не ругаться! заявил шаман, сделав строгое лицо. Понапридумывал мудреных слов, чтобы за умного сойти, будто я не знаю, что ты бывший офицер!
Тут хозяин рассмеялся, я тут же присоединился к веселью. И сюда докатился армейский юмор, даже удивительно.
Так вот, продолжил, отсмеявшись, шаман. Проблема в том, что, когда входишь в малый дом духов, там появляется отражение твоего лица. Не выйдет слушать или говорить, выдавая себя за другого.
Все еще не понимаю, к чему ты клонишь, честно сказал я.
А что тут понимать? У меня есть ученик, отчасти похожий на покойного, надо сделать его совсем похожим. Я знаю, что ты это умеешь.
Это не так просто, как кажется. Зови своего ученика, надо посмотреть и прикинуть, ну да, обыватель обычно думает, что пластическая хирургия запросто может полностью изменить внешность. Даже в кино этот сюжет обыграли, а кино, как известно, никогда не врет, не умеет. На деле же относительно легко можно перекроить только мягкие ткани, да хрящи. С костями сложнее. В принципе, магия жизни дает хирургии колоссальные возможности, только быстро подобное не сделаешь, нам же надо управиться в день-два максимум. Между тем шаман окликнул кого-то за ширмой, оттуда вскоре показался молодой орк. Он был ниже ростом и имел более хрупкое телосложение, чем уже покойный пленник, если термин «хрупкое» вообще можно применять к урук-хаям. Впрочем, фигуру в виртуальном пространстве амулета связи не видно, так что смотрим на лицо. А ведь шаман угадал, весьма похожий молодой орк. Чуть подправить нос и губы, да сделать фальшивый шрам над бровью, и не отличить от покойного. Кости пилить не придется. Эту мысль я тут же озвучил присутствующим, после чего было решено с операцией не тянуть. Посему мы втроем тут же направились к фургону, там нормальная походная операционная, инструменты, оборудование. Юная личинка шамана откровенно нервничала, но вариантов отвертеться не было.
* * *
У фургона был натянут тент, мои бойцы поставили несколько бамбуковых шестов и перекладин, да кинули сверху кусок тонкой парусины, получилась помесь тенистого дворика с большой палаткой, посередине расстелили кошму, на нее поставили топчан, накидали вокруг подушек, да и сели обедать всем коллективом. Еда на столе была, не побоюсь этого слова, интернациональная, причем мои башибузуки больше налегали на местные яства, шаман же с учеником, который все время ощупывал лицо, пытаясь привыкнуть к новой внешности, налегали на гравийскую орочью кухню. Экзотика, как ни крути. Я же вкушал из обоих котлов и ощущал себя совершенно замечательно, будто вернулся в родной дом после долгого похода. И неважно, что вокруг непонятная саванна, где кактусы соседствуют с пиниями и пальмами, неважно, что вокруг назревает полноценная война. Здесь и сейчас хорошо, уютно, да еще и компания хорошая собралась. А еще, наконец, удалось узнать, как зовут шамана. Марх его имя. Вождя же зовут Хрурт. А то как-то неудобно постоянно обращаться к почти что другу по должности, а не по имени.
Трапеза подошла к концу, когда воин подбежал к Марху, наклонился и что-то прошептал на ухо. Шаман что-то тихо ответил и тут же отослал его обратно взмахом руки.
Твои бледнолицые друзья прибыли, сказал шаман мне. Колдун и две дюжины солдат. Я велел привести колдуна сразу сюда.
Колдунэто Мило, угадал? уточнил я.
Он самый, сейчас будет.
Ну, раз он самый, то не обмыть такую встречу нельзя. Знаю, что война и сухой закон, только от полусотни капель никто не опьянеет. Я сходил в фургон и вернулся с грубой стеклянной бутылкой квадратного сечения, в которой плескалась янтарная жидкость, прихватив еще стопку серебряных стаканчиков размером чуть больше наперстка. Тут как раз подъехал Мило.
Ну здравствуй, студент, сказал друг и учитель, пожав мне руку.
Здравствуй, профессор, тут мы обнялись.
Давай, рассказывай, Мило сел рядом со мной с противоположной от шамана стороны, сидевший на этом месте Норх передвинулся в сторону.
Потом, все потом! решительно заявил я, расставляя крошечные стаканчики и скалывая сургуч с пробки. Несколько секунд, и жидкость полилась в серебряную посуду, распространяя запах хорошего бурбона. Все присутствующие взяли стаканчики, смотревшиеся совсем крошечными в здоровенных лапищах орков.
За встречу! провозгласил я традиционный банальный тост, бурбон немедленно исчез в глотках, мы дружно закусили, теперь можно и поговорить.
Отличная штука, прокомментировал напиток Мило. Это то самое, что ты там у себя гонишь?
Угадал. Собственное производство. Кстати, как тебе бутылка?
Мило взял стеклянную емкость, повертел в руках и поставил обратно.
Хрусталь?
Почти. Плавленый кварц. По-моему, неплохо для первого образца. Планирую стекольное производство у себя наладить, а это, так сказать, проба пера, самый первый образец. Сам знаешь, сколько хорошая химическая посуда денег стоит.
Маг снова взял в руки бутылку, повертел ее со всех сторон, поставил на место и задумчиво кивнул.
Ладно, сказал он после непродолжительной паузы, собирайтесь помаленьку, мне надо с Мархом кое-что обсудить, потом двигаем в ПВД. С вами поеду, солдаты здесь остаются.
Это что-то новенькое. На моей памяти Легион еще ни разу не воевал в одном строю с местными.
Лошадь тоже оставишь? уточнил я на всякий случай.
Разумеется, она же не моя, а казенная. Ты мне зубы не заговаривай, студент, шагом марш собираться, я буду через четверть часа, Мило развернулся и пошел куда-то за шаманом. Однако он прав, надо сворачиваться, что я и приказал своим сводным младшим братьям.
* * *
Все собрали? уточнил Мило, вернувшись вместе с Мархом.