Из приемника доносились буквы и цифры:
с15 с4 п2 17.00
с15 с4 п2 17.00
С15 с4 п2 17.00
С15 с4 п2 17.00
Сиплый мужской голос повторил код еще несколько раз и замолчал. Приемник издал короткий щелчок, как бывало всегда, когда на другом конце радиосигнала отключали передатчик. Гейт посмотрел на часысемь часов утравремя собираться на работу. Лали сидела на кровати, обхватив колени руками.
Что теперь будет? Что означают эти цифры?
Гейт записал код на небольшом клочке бумаги и положил его во внутренний карман военного кителя.
Я думаю, это адрес, где нас ждут в пять часов вечера. Очень удобное время: все военные еще на службе, и город практически пуст, задумчиво ответил Гейт.
Ты хочешь пойти? Девушка убрала с лица пряди светлых, как пепел, волос.
У меня нет выбора. Я не знаю, кто отправил этот сигнал, возможно, это тест на верность Конфедерации или что-то в этом роде. Проверка со стороны правительства. Ты знаешь, как это бывает. Мне нужно выяснить, кто за этим стоит. А может быть, нам всем грозит опасность и готовится какая-то диверсия. Тогда мне нужно будет сообщить об этом Командору.
Я пойду с тобой. Я смогу к пяти часам уйти из сектора, сегодня не ожидается никаких учений.
Нет, это опасно, твердо ответил Гейт. Если я не вернусь домой к полуночи, сломай и выброси передатчик, вызови поисковый отряд, но ничего не говори про сигнал. Просто скажи, что я ушел на работу и больше не вернулся.
А как же адрес, что тебе дали, как мне сказать о нем?
В этом не будет никакого смысла. Если со мной что-то случится, я уверен меня нельзя будет найти по тому адресу, который, скорее всего, просто выбран для встречи, не более.
Лали прижалась к мужу, поправляя ворот его рубашки.
Не ходи туда, умоляю! Давай, сделаем вид, что мы ничего не слышали.
Я не могу, с нежностью в голосе ответил он. Это моя работаследить за порядком в городе, что бы ни случилось.
Гейт развернул на столе карту и отметил едва заметной красной точкой: сектор 15, строение 4, помещение 2корпус заброшенной больницы на окраине города. Чтобы добраться туда из Военного Департамента потребуется час, если идти быстрым шагом. Значит, нужно уйти со службы на час раньше.
«Может быть, захватить с собой напарника» промелькнуло в голове. «Нет, устроят допрос, откуда у нас приемник. Не хватало еще проблем с правительством».
Гейт убрал карту в ящик стола, закрыл его на ключ и вышел из кабинета. В пустых коридорах было тихо: в это время большинство сотрудников были на сборах с начальством, военные на учениях. Лишь иногда раздавались быстрые шаги курсантов, спешивших на занятия. Капитан Гейт, в звании «А», руководил Отделом контроля над правонарушениями против Конфедерацииодна из высших должностей в Департаменте. Сегодня Командора Хэнка не было в Департаменте, а значит, у Гейта не назначены совещания и встречи, удачный день, чтобы сходить на тайную встречу. Но Гейт не верил в удачу. Сегодняшний день был выбран не случайно: за ним следили и знают распорядок его работы. Он поправил темно-синее кепи и вышел на улицу. Держась узких малолюдных улиц, он шел, оглядываясь по сторонам.
Волнение нарастало.
«Все-таки нужно было взять с собой напарника».
Гейт свернул в переулок, ведущий в заброшенную часть города. Раньше здесь располагались больницы, но со временем пустующие корпуса пришли в негодность. Люди старались не попадать в руки врачей и лечились дома. В лихорадке или во сне можно было сказать что-то лишнее. В больницах о пациентах знали всетотальный контроль над каждой новоприбывшей человеческой единицей: особенности работы, семья, друзья, как проводит свободное время, когда выносит мусор, клички домашних животных, список прочтенных за год книг и журналов, купленные в магазине продукты, просмотренные интернет страницы. Сейчас практически не осталось людей, кто бы сёрфил интернет в поисках информации, его использовали лишь для короткого общения с родственниками и коллегами. Никто не вводил в поисковике лишних запросов, которые могли вызвать подозрения в верности Конфедерации. И так достаточно было чипа вживленного в лопатку, чтобы все знали, куда ты пошел и чем занят.
Чип!
Как он мог забыть об этом.
Нужно будет до завтра придумать версию, зачем он ходил в заброшенную больницу. Хотя, если его ждет встреча с преступником, ему останется лишь арестовать его, написать рапорт, как он делал десятки раз. Все как обычно.
Вдалеке показался последний полуразрушенный четвертый корпус. Гейт по привычке поправил униформу и вошел в здание. Откуда-то с верхних этажей доносилась колыбельная, эхом отражаясь от голых бетонных стен.
Женский голос, мягкий и спокойный, пел:
Черными прядями за полночь:
замертво, заново,
замерло
ночь.
Спи, мой младенец
маленький, богом
дарованный,
дочь.
Шаги Гейта гулко раздавались по каменным ступеням, отражались от стен, сливались друг с другом, становясь все громче и громче. Услышав его приближение, пение прекратилось.
Пройдя последний лестничный пролет, мужчина оказался в большой пустой комнате, в середине которой на полу сидела женщина с ребенком на руках, с головой укрытая плотным темно-бордовым палантином.
Что вы здесь делаете? Вам нужна помощь? Гейт подошел к ней и присел на корточки.
Вы Гейт? тихо спросила та.
Да.
Мой брат позвал вас сюда, чтобы поговорить.
Где же ваш брат? Мужчина осмотрелся по сторонам, но в комнате больше никого не было.
Я буду говорить за него. Меня зовут Миа. Нам нужна помощь.
Что-то случилось? Вы больны? Гейт протянул к ней руку, желая помочь встать с пола.
Нет. Миа отстранилась. Я думала, вы придете с женой, так было бы проще все объяснить.
Откуда вы знаете про мою жену и приемник?
Мы все знаем про вас, Капитан. Извините, но мы следили за вами весь последний год. А то, что у вас есть приемник, мы знаем уже много лет. Наш отец поймал вашу радиоволну, когда вы были еще подростком.
Что вам нужно? Гейт стал ходить из стороны в сторону, желая сбросить напряжение. Какой хитрый ход! Ваш брат знал, что я не смогу арестовать женщину с младенцем.
Я уже говорюнам нужна помощь. Нас целая община, мы хотим выбраться из города. В последние годы все чаще происходят облавы, многие наши уже в тюрьме или убиты, мы голодаем. А через полгода наступит зима, которая погубит нас.
Кто вы? Почему не живете нормальной жизнью, не работаете, как все, не получаете помощь Конфедерации. Вы бездомные?
Можно сказать и так. Мы исчезли из жизни города, нас больше нет ни на одной карте регистрации чипов, нас нет в списках жителей. И мы хотим уйти из города совсем, но без вашей помощи нам не пробраться за окружной забор. Все, чего мы хотимбыть свободными. Больше я ничего не могу вам сказать.
Гейт продолжал ходить из стороны в сторону, обдумывая свои слова.
Если вы не желаете говорить, то я не смогу вам помочь.
Мы не преступники, Гейт. Мой брат, руководитель общины, хотел бы поговорить с вами. Но я не могу отвести вас к нему, пока у вас есть чип. Если вы удалите его, я покажу вам, где мы живем.
Вы понимаете, о чем просите? Это преступление против Конфедерации, это предательство.
Да, но разве вы не видите, что Конфедерация давно предала нас, отобрав все наши права? Неужели вы не хотите жить свободным человеком, без постоянно страха быть осужденным? Я хочу, чтобы моя дочь росла свободной.
Женщина приподнялась, скинула с левого плеча накидку и показала обезображенную неровным шрамом лопатку в том месте, где раньше был вшит чип.
Нам некому больше доверять, Гейт. Мы следили за вами, мы знаем, что вы тоже не хотите быть разоблаченным с вашим приемником. Это значит, вы тоже боитесь.
Замолчи. Гейт с силой ткнул в женщину указательным пальцем.
Ребенок вздрогнул от громкого звука и заплакал. Миа отвернулась, покачивая младенца.
Мы не враги вам, и нам нечем вас запугать или принудить. Нам просто нужна помощь. Я не могу вам больше ничего сказать. Через две недели вы получите новый сигнал и новый адрес. Если к этому времени вы решитесь удалить чип, мы сможем проводить вас в общину, и вы увидите все своими глазами. Много лет назад мы выбирали правительство, чтобы оно защищало и оберегало нас. Но вместо этого мы получили лишь цепи и корку хлеба. Сейчас мы выбираем вас. Это ваша работа защищать жителей города.