Не знаю, что и сказать, после долгого молчания проговорил Костя. Он не знал, что так уж всё. С видунормально живут. Да, пьёт Лёха. Так в деревне все пьют. И живут как-то. Все пьют. Живут же.
Все пьютвсе и зарабатывают, зло откликнулась Юлия.
Разведитесь, если невмоготу.
Ты что? она даже удивилась. Теребила пуговицу на кофточке. Мой крест, мне и нести. Он тогда совсем Бабушка говорит: бабья доля такая. Это только твои родители нормально развелись. Отец твой ему пятьдесят шесть, а выглядит как?
Разве пятьдесят шесть? Я думал больше.
Да нет. Он у тебя Вот ты говоришьвсе пьют. А ничего, что мне двадцать семь?!! Двое детей, да?! Старая, да!? Может и так. Я говорю, что все пьютвсе зарабатывают. Не в этом дело! Ничего, что у меня муж уже Кость, ты прости. Я на эмоциях, выпившая.... Но ты должен понять.... У тебя Наталья беременная, когда у вас интим был? Спроси, когда у нас был? А ведь он не то, что не может. Ему не надо! Он забухал и всё счастье, вся радость. Раз в месяц и то. Понимаешь меня?
Как-то мне дак это не знаю ты чего, Юль? Ваши дела
Муж-то, муж....А ничего, что? Мне нужен ещё и мужчина. Например, как твой отец. Или ты.
Она смотрела ему прямо в глаза. Смотрела вопросительно и обреченно и призывно и чёрт знает как ещё!
Она смотрела, ждала ответа. Костя знал, что нужно делать. Хотел? Всегда хотел. Она знает, что он давно. Но Леха, но дети, и этодружить семьями. Ситуация шла к сложному выбору, к сделке с совестью. Бывают поступки меняющие жизнь. И самое время, и самое место для неких терзаний, сложных раздумий. Поддаться похоти и пох! Охо-хо-хох. А надо ли? Принять решение, как в прорубь вниз башкой.
Откликнется, как аукнется. А если Наталья моя с Лёхой? Так подумал Костя.
Пойду я. Поздно уже, он поднялся, начал быстро одеваться. Молния на пуховике заедала.
Плечом навалился на ватную дверь, в темноте прошел через сенцы.
Взяла, испортила вечер. Так подумал Костя.
Он вышел на улицу. Горсть спелого снега в лицопросветлел. Неболомтик лимона в луже с бензиномказалось готово просыпать новой крупы. Где-то за речкой зевнула калитка. Выть-выть-выть, взвизгнула шавка; Вой-вой-вой, откликнулись ей; и тишина, и кажется, слышно как леденеет снег хрусталем.
А я ведь могу и не помнитьвыпивши был! Так Костя подумал и успокоился.
Прошлой зимой он стоял у подъезда единственной здесь пятиэтажки, и то ли девятое чувство, то ли Хранитель плечом по плечу, но Костя зачем-то шагнул, а глыба из грязи и льда, с крыши сорвавшись, ударила в землю, где он только что был. Сейчас было похожее ощущение.
Крутилась в ногах игривая вьюга. Он пошел домой.
И.О, ИП и тп.
(Записки чиновника)
Слово новое придумал- «властье». Понятно, да? Власть и счастье, получается властье. А явластливый человек. Стою в своем кабинете, смотрю в окно на алюминиевый затылок Ленина, за которым видны купола андреевской церкви, боковым зрением за собой наблюдаю в зеркале. Доволен. А что? Молодой руководитель целого района, хрен с ним, что сельского. Да-да, уже пятый день исполняю обязанности главы администрации Красномайского района. Так сказать, и.о. Есть такой ослик Иа, а я вот Вадик Ио.
Так-то я заместитель главы, но этот пентюх заболел чего-то, дай Бог ему здоровья, желательно на пенсии. А первый зам, который по правилам должен в таких случаях обязанности исполнять, как назло, в отпуске, где-то с вьетнамскими трансвеститами тусит. Есть еще, конечно, Степаныч, зам по сельскому хозяйству, но обошли его. Тактично так. На меня возложили обязанности главы.
А должность зама мне батя на тридцатилетие подарил. Как сейчас помню, в прошлом сентябре это случилось, как раз примерно год назад. Я тогда был начальником сектора в юридическом отделе в одном департаменте краевой администрации. Кстати, интересно, это только русские на вопрос «кто ты?» говорят о профессии. Просто приходилось общаться с нацкадрами, так такого спроси, кто он есть, он ответит, что, мол, татарин или алтаец. Или скажет, что мусульманин или из клана такого-то. А вот на вопрос чем занимается по жизни, он про работу расскажет. А русский как? На вопрос кто он есть, ответит, например, что полицейский, майор, а спроси: «Чем занимаешься?», так он расскажет, что у него там пивбар на новом рынке, а вообще по жизни он рыбак и охотник. Странно. Ну да это отступление.
Так вот, поскольку начальник сектора не бог весть, какая должность, отдельного кабинета мне не полагалось, и сидели мы втроем: я, Мишка и Сергей Иванович. При этом Сергей Иванович обладал истинно номенклатурным талантом незаметно дремать на рабочем месте. Ему полтора года оставалось до пенсии, он и посыпохивал, чтобы это время быстрее прошло. В общем, сидим мы с Мишкой играем по сети то ли в карты, то ли в стрелялку, вдруг звонок мне по внутреннему. Когда по внутреннему телефону звонят, сразу напряжение: не прилетит ли какая звездюлина, или какое поручение настолько глупое, что невыполнимое. Оказалась батина секретарша. Сообщила, что Георгий Петрович хотел бы незамедлительно лицезреть Вадима Георгиевича (то есть, меня) по некоему неотложному делу, суть которого Вадим Георгиевич (то есть, я) узнает по прибытии. Ну, думаю, если вызывает через секретаря, что-то тут действительно серьезное, так что придется идти. Да в любом случае придется идти, к бате мэры городов за месяц на прием записываются, он у меня маститый функционер, в госаппарат рога затулил еще при Брежневе.
Иду по красным ковровым дорожкам, киваю встречным коллегам, проходя мимо людей с улицы, принимаю надменный и страшно занятой вид. У меня еще какие-то бумаги с собой, первую попавшуюся стопку взял со стола. Ну не принято по краевой администрации с пустыми руками шарохаться. Когда после юрфака меня батя взял сюда на работу, я дико бесился от этого притворства, от имитации бурной деятельности как это здесь называется. Вот отписали бумагу ерундовую, на полчаса работы, например, какой-нибудь ответ гражданину, что, мол, хрен тебе, а в случае несогласия вы можете обратиться за защитой нарушенного права в суд общей юрисдикции. Опытный чиновник исполнение такой бумаги на неделю растянет, он будет ходить советоваться с юристами, экономистами, созваниваться с муниципалами, а начальство видит, что сотрудник занят, все довольны. Меня молодого это, конечно, не устраивало. Первый законопроект, который я разработал, состоял из одной строчки: «В пункте 2 статьи 3 слово «администрация» заменить на «Администрация». Всё! Написать с большой буквы и всё! Два месяца согласований! Два месяца!!! Получить визы всех заинтересованных органов и учреждений, потом вице-губернаторов, а этих алырников у нас восемь рыл, и каждый мою бумажку по неделе держит. Изучает, наверное. Да, два месяца. А сколько тогда стоящий законопроект согласовывается? Я тогда спрашиваю у бати, неужели нельзя нормальную систему создать, чтобы документооборот хотя бы ускорить как-то. Конечно, говорит, в царское, скажем, время у нас в Сибири был губернатор, десяток урядников, да три казачьи сотни и ничего, держали такой край обширный. Можно, говорит, и сейчас все упростить и сделать по-человечески. Да только при таком раскладе ты-то здесь будешь на хрен не нужен. Более того, я сам буду на хрен не нужен. Устраивает такая перспектива? Меня такая перспектива не устроила. И за восемь лет службы, как раз к тридцати годам я мало того, что принял существующие правила, я в игре в бурную деятельность и чрезвычайную занятость достиг грандиозных высот. Так что стал вполне себе качественным чиновником. Но! При этом всегда себе говорил, что надо потерпеть пока, а вот когда займу должность, позволяющую действительно решать важные вопросы, вот тогда я не допущу никакой этой волокиты и раздолбайства. Через какое-то время, через определенное время.
Так размышляя, поднялся я на четвертый этаж, зашел в батину приемную, в которой маялись два зашуганых персонажа, по всей видимости, из муниципалов. Напряженные лица. К бате, вообще, побаиваются на ковер попадать. Мне-то хоть бы хны, не чужие люди, родня все-таки, молекула ДНК в соплях общая. Я поэтому бодро в кабинет направился, секретарша (как её, Оксана, что ли) глаза прячет робко. Чего спрашивается стесняться, что я не понимаю? Дело житейское. Родителям, считай под шестьдесят, матушка моябабка, а для мужчины шестьдесят лет еще как бы ничего.