Прекрасный ответ, но, пожалуйста, ближе к делу, Рафаил, попросил наставник.
Да, простите. Для каждой смертной модели есть особые коды доступа. А ещё за каждой смертной моделью стоят разные спецподразделения ангелов. Самый высокий код доступа, как и код отмены ликвидации, имеет военачальник небесной канцелярии, если берётся за дело лично, обычно за каких-то знаковых людей в человеческой истории или за тех, кто сильно пострадал от влияния демонических сущностей.
Но кто же будет ответственный за итоги ликвидации? уточнил преподаватель.
Может и сам ангел, запустивший программу ликвидации. Либо он может поручить эту работу демонам. Второй вариант принято считать приоритетным, ведь обычно демоны забирают тех, чьё земное время подошло к концу, и занимаются распределением душ.
Вслед за Рафаилом отвечать вызвалась Веста. Она сменила летящее розовое платьице аккурат под цвет крыльев на толстовку и джинсы, а роскошные светлые волосы отрезала по плечи и была вполне довольна собой, удивляясь, как ей эта замечательная мысль раньше в голову не пришла. Очень удобно. Вот бы научить этой нехитрой истине смертных. Веста вытащила опросник с хорошо известной ей темой. За глаза Весту в канцелярии прозвали богиней эмпатии и человеческой социализации. Тем не менее, на диплом повышенного уровня Веста идти отказалась.
Опросник под номером двести тридцать семь. Модуль первый. Представьте, что вы человеческая особь женского пола, затратившая свои ресурсы на воспроизводство двух человеческих особей природным путём (примечание: технологии репликации в открытом доступе пока не осуществимы для человека), как бы вы справлялись с унынием? прочитал преподаватель и многообещающе взглянул на Весту.
Уныние у людей может быть выражено в разной форме. Уныние является тестовой моделью в работе демонов и ангелов. Но только если демоны из-за своей непоследовательности и лени запускают в сознании человека пагубные процессы
Спорный факт, но смелый, да, вынужденно кивнул преподаватель.
То ангелы зачастую исправляют недоработки демонов, чтобы человеческая личность не разложилась морально и не подлежала в итоге ликвидации. Недавно я проходила практику на средней земле. Я заметила, что самая главная проблема людей это рабский алгоритм, механическое привычное следование шаблонам в речи, поведении, социализации по гендерному признаку. Рутина, как она есть. Она же и является отправной точкой уныния. Вот как раз возьмём человеческих особей, которые могут воспроизводить себе подобных. Они более склонны к унынию и болезням, ведь их ресурсы сознания и тела сильно истощены.
И как же человеческому организму вернуть ресурсы? Хотя бы моральные.
Я думаю, что каждый день нужно делать что-то необычное для себя, игнорировать привычные алгоритмы. Взрослые человеческие особи в этом плане должны брать пример с детей, которые каждый день познают что-то новое, ведь их сознание ещё гибкое, новые нейронные связи производятся постоянно. То есть, вот сегодня я могу, к примеру, не ждать колесницу на остановке, а пройтись до дома по тротуарным облакам.
Всего-то триста остановок по прямой, хихикнул Миниэль.
Всего. А для человека это вся жизнь. Мы должны учить людей на своём примере. И ещё немного о практике новизны. Я сегодня убрала все платья подальше в шкаф, оделась совершенно иначе, и ощущения уже другие. Сменила обувь, сняла неудобное платье, и в голове будто прояснилось. Правила или устав это ведь не приказ, от которого зависит жизнь. Мы не должны следовать заученным когда-то шаблонам и, тем более, моделям поведения, мы обязаны оставаться детьми, хотеть жить и узнавать каждый день что-то новое, жить, а не выживать, и вести за собой, ну хотя бы людей. Им это нужно. Да и демонам тоже, если честно, ведь они, также как и люди, не знают, в каком направлении нужно двигаться.
Аудитория слегка растрогалась и прониклась словами Весты, но на завершающем семестр семинаре расслабляться особо не приходилось. Следующим вызвался отвечать Азраил, и ему достался не менее увлекательный вопрос.
Итак, прекрасно, опросник под номером триста сорок пять. Что такое порфирины, и как они действуют на белковую жизнь. Отличная тема для дискуссии. Принимаем участие все, обрадовал аудиторию ангелов преподаватель.
Порфирины, насколько мне известно, природные пигменты. А что касается белковой жизни, то возьмём, к примеру, смертных. Человек заболевает это недавно занесённая демонами, а потому малоизученная болезнь на средней земле. Она называется, м-м замешкался Азраил, понимая, что не вспомнит название новой дряни, которую придумали министерские и по неосторожности спустили к людям. Так вот, это болезнь крови, при которой кожа от солнечного света начинает покрываться шрамами и язвами, что далее приводит к деформации человеческого лица. У человека бледнеет кожа, ему противопоказанно находиться на солнце, но в ночное время повышается подвижность, а в дневное время силы смертного на исходе.
А что если человека поместить в ящик, пусть себе поспит днём, высказался кто-то под оглушительный хохот студентов.
Прекрасно, за следующее подобное высказывание я буду наказывать шутников штрафными баллами, предупредил наставник. Продолжайте, Азраил.
Так вот, высыхающая эмаль зубов становится жёсткой, а клыки начинают выделяться сильнее, и у человека появляется не присущий смертному оскал. Эти изменения обычно появляются на поздней стадии заболевания, искусственно созданного в лабораториях министерского ада.
Это не подтверждённая теория, поэтому давайте не будем сюда впутывать министерство, добавил преподаватель.
Да, но Простите, я бы хотел добавить от себя. Когда мы бывали на практике в министерстве, то мы прогуливались вдоль теплиц, где растёт новый сорт роз, из-за ядов они приобрели мерцающий синий цвет. Так вот яд этих растений может таким же образом влиять и на ангелов и, скорей всего, на демонов тоже.
Спорная теория, но имеет право на существование, задумался преподаватель и, поблагодарив Азраила за ответ, усадил на место.
Кое-что Азраил утаил от наставника. Во время практики в министерстве он из праздного любопытства нарвал синих роз, не тепличных, а тех, что росли у подножия холма, на котором возвышался замок кровавой королевы. На него ядовитые цветы никак не подействовали. И только на него. У однокурсников Азраила на растение оказалась жуткая аллергия, так что они ещё неделю ходили покрытые струпьями и чесались.
Веста: А куда Люцифер пропал? Вы его видели сегодня?
Михаил: Он сказал, что не придёт больше.
Рафаил: Что-о-о-о-о?!
Михаил: Он и ещё несколько ребят с нашего потока решили сбежать из канцелярии.
Азраил: Вот это действительно смешная шутка.
Михаил: Спасибо, но у меня нет чувства юмора.
Запятая вторая. Кто ты?
Метель за окном давно утихла, а вдохновение работать у господина Кристенсена с очередной свечой угасло задолго до окончания его любимого вихря из снежинок. Ничто так не умиротворяло и не настраивало молодого человека на продуктивную волну, как метель. Но вдохновение, что Кристенсену было хорошо известно, отличалось изменчивостью, а научные труды стоило бы завершить в срок. Корзина для пергамента переполнялась с такой скоростью, что едва ли служанка Марта успевала избавлять её от содержимого. Руки Марты были испачканы чернилами, потом чернильные разводы пошли по платью и запачкали белый передник.
Люди с большими белыми крыльями? осмелилась прочитать Марта на одном из кусочков пергамента. А кто они?
Э-э-э Никто, мои выдумки, нашёлся Кристенсен, отбирая у Марты пергамент. И не ходи больше в лес, хвороста достаточно. Тем более, если верить слухам, в наших краях поселилось чудовище.
Да, господин, поклонилась Марта и закинула смятый пергамент в корзину. Вы почти закончили книгу?
Вместо ответа послышался тяжёлый вздох. Взгляд сидящего за столом заскользил по строчкам. Ему никак не удавалось начало, да и концовка, откровенно говоря, казалась до боли банальной. От его научной работы веяло скукой и мракобесием, не хватало только вил и горящих факелов до антуража.