Слушай, а может ну ее вообще на хуй, эту Матрицу? Мне батя кричит, он штук восемь-десять сможет нам дать на раскрутку. Я знаю, где оборудование по хорошим ценам взять, а ремонт нам знакомые сделают по себестоимости. Давай хоть прикинем: что, если бы своими силами обошлись?
Я охотно соглашаюсь заняться бессмысленным делом. На пару с Семычем мы принимаемся составлять альтернативную смету расходов. Я с удовольствием расчерчиваю в «экселе» таблицу и вбиваю туда слова и цифры. Успокаивает сам процесс вбивания. Словно все по-прежнему, и не возникло ничего в моей жизни такого, что упраздняет всякий смысл в составлении планов и графиков. Не приближается неотвратимо, чтобы поставить нас перед фактом: ВОТ.
Через минут сорок мы с Семычем смотрим на готовую таблицу расчетов. Помимо затрат на ремонт, переоборудование и рекламу, мы на основе текущей проходимости предприятия скалькулировали по максимуму ежемесячные расходы и приблизительный минимальный доход с каждого из новых цехов. Даже при наименьшем пороге прибыли выходит, что мы покрываем затраты и остаемся в небольшом барыше.
Вот видишь! радуется Семыч. Если бы сразу вот так сели, внятно прокубатурили тему, то не пришлось бы влезать в непонятное.
Я мысленно цепляюсь за неожиданную соломинку. Быть может, мне не придется так спешно отчаливать? Быть может, и вовсе не надо никуда уезжать? Если я не окажусь в прямой зависимости от Системы, то левиафанцы не смогут играть со мной в свои игры как фишкой!
Но это вряд ли. Матрица не играет по правилам. Более того, она сама эти правила создает, а нам лишь навязывает игру на своем поле. Самоустраняться они при любом раскладе не станут: мы ведь и так висим у них на крючке. Дармовые деньги берем, инструкции выполняем. Если по своей программе теперь отпетляем, они, скорее всего, начнут хавать нас в усиленном темпе. Мусорской беспредел покажется детскими шалостями.
Так может пока завернуть шарагу к ебаной матери? размышляет вслух Семыч. Понемножку соберем башли, сделаем ремонт втихаря, а весной откроемся заново? Как думаешь?
Семыч, конечно, говорит дело. Но он все еще не знает главного. Того, что делает несостоятельными все наши прикидки. Я с трудом подавляю в себе желание открыть файл «Пробуждение» и показать его Семычу. Я смотрю в ясные голубые не замутненные поиском неведомого глаза, и понимаю: не стоит. Он не поймет. В лучшем случае подумает, что я сбрендил. И ведь не факт, что ошибется!
Так или иначе, в лице Семыча я обрел неожиданного союзника. Вдвоем мы сумеем убедить Онже в необходимости дистанцироваться от Конторы. Тогда уже сегодня на встрече с Морфеусом мы сможем дать вежливый отказ по поводу сотрудничества, а затем потихоньку отодвинемся в сторону, и быть может, полностью выползем из-под их контроля.
Ну конечно! оживляется Семыч. Месяц-два резину потянем, яйца почешем, и Матрица сама от нас отъебется. Скажут: ни хрена вы, ребята, делать не можете, от вас понтус козла молока, ебать его колотить.
Солнце жарит сквозь немытые стекла, нагревая деревянные полы и обшивку дачного домика. Я заметно оттаиваю, настроение вновь становится бодрым и жизнерадостным. От реакции Морфеуса на наше заявление будет зависеть и моя собственная программа. Либо я остаюсь до времени на Николиной горе, сижу на месте и пытаюсь утрясти в голове Пробуждение, либо время покажет.
Обдумывать досконально не хочется. Несчастный мозг и так работает в сверхинтенсивном режиме. Словно советскую стиральную машину перегрузили бельем, и ее бьет интенсивная ДЫР-ДЫР-ДЫР-ДЫР трясучка. Трещит и трескается под ножками кафель, прыгают и падают на пол разложенные на крышке туалетные принадлежности, коты в ужасе взбираются на оконный карниз, а младшие братья с ревом бегут в дальнюю комнату. Главноене застопориться, не встать, не сломаться. Главноевыдюжить.
Оставив неприбранным стол, мы отправляемся в магазин за куревом. Боясь хоть на минуту оставить без присмотра единственный рабочий ноутбук, в котором хранится самая ценная информация, когда-либо полученная мной в жизни, я хватаю его в охапку и забираю с собой.
Ясная погода оказалась обманчивой. На улице неистовствует штормовой ветер. Гнет в поклонах деревья, порошит глаза пылью, дубит холодом наши лица. Вернувшись из магазина, мы остаемся сидеть в семычевой машине, укрывшись от ледяной стужи в теплом мягком салоне. Вряд ли какая-нибудь падла станет нас здесь прослушивать. Семыч секретов не знает, а если знаетне выдает, а если и выдает, то в недоступной тривиальному пониманию форме ебтыбля и ебать-колотить.
Монотонно, почти без эмоций и мата, как простой фильм ужасов, просмотренный на дивиди выходным вечером, Семыч рассказывает мне приснившийся ночью кошмар, от которого он проснулся в холодном поту и не смог заснуть до рассвета.
Та хрень черная вроде бы наглушняк разбилась, но это полбеды! живописует Семыч. Я про себя все равно знал, что она только часть той дьявольщины, что в здании происходит. Само Зло, оно так в этом кубе и осталось, и как будто один хрен нашей смерти желает!
По спине моей бегают, веселятся острые знобящие холодки. Связавший пригрезившееся зло с Матрицей, Семыч говорит, что надо точно как в сновидении вместе держаться и дружно, втроем, от Матрицы потихоньку отъехать. Я поправляю: не так. Во сне от кошмара удалось скрыться, бросившись врассыпную. Значит, и нам придется разбежаться в случае, если над нами нависнет угроза.
Ладно, сегодня на разговоре соскочить попытаемся с темы, а об остальном на досуге мозгами раскинем. Только вот ему еще надобно все это объяснить, Семыч кивает в сторону дома. Из-за стекол белеет заспанное лицо Онже. Спи дальше, красавица! Принц вот-вот нарисуется, гномы что-то про принца пиздели.
Распахнув створки окна, Онже высовывается наполовину и о чем-то жестикулирует. Покореженный и истерзанный долгим сном, он через пару минут выползает из домика и бредет в нашу сторону.
Ох, щас крику будетпиздец, поникает головой Семыч. Разминает и массирует лицо как боксер перед схваткой на ринге.
Кто ответственный за сходняк? хмурится Онже, прыгая на заднее сиденье «фольксвагена». Подслеповато сощурившись, вглядывается в раскрытый на моих коленях лэптоп: я спешно открываю файлы с утренними выкладками.
Стараясь обходить, насколько возможно, острые углы, я обрисовываю Онже ситуацию. Постепенно подвожу к мысли, что наш с Семычем план экстренных мероприятийединственно разумный выход из сложившейся ситуации. Онже слушает поначалу с интересом, однако уже на третьей минуте наглухо задраивает рот ладонью, будто не давая свободы рвущейся с языка брани. Под конец разъяснений Онже откидывается на спинку сиденья и с деланно равнодушным видом закладывает руки за голову. Из напряженно сощуренных глаз, как из окон высотки, готово выброситься на тротуар раздражение. Онже выцеживает из себя слова. Едва расставшись с небом, они замерзают сосульками в воздухе и целятся в наши с Семычем маковки.
Вы чего это, пацаны? Хотите сказать, что мы от всего должны теперь отказаться? В говне, значит, всю жизнь торчать собираетесь? Копейками перебиваться? На дядю работать? Как мыши по норам сидеть?
Братуха, да ты пойми! Семыч вступает на ринг. В говне мы и так сейчас по самые уши, и твоей Матрице за это отдельный добряныч. Если Контора в наше предприятие бабки вложит, то нам этот бизнес принадлежать уже не будет, ты сам это вкуриваешь? Для них сто штук зелениэто снег, ни о чем. Ты о другом лучше подумай: как мы их возвращать будем, если вдруг что? Это вам не в банки лавандос заносить. Здесь реальная кабала!
От серьезности момента Семыч растерял половину обычных своих матерных сорняков, говорит с жаром и убеждением. Насупившись, Онже внимает. Я затаил дыхание, перебирая про себя дополнительные аргументы. Никому неохота ругаться и ссориться.
Ты сам помнишь, как Морфеус приколол, мол, потом рассчитаемся? напоминает Семыч. Ну и прикинь, что будет, если через месяцок нас перед фактом поставят, мол, до пятнадцатого числа дикан на базу выложите или полтос. И че мы тогда будем решать? Откуда их вынем? А с ремонтом какая пурга получается! Если Морфеус нам свои бригады подгонять будет, материалами обеспечивать и по списочку далееможешь представить, сколько он нам по квитку насчитает? Ты ему даже предъявить ни хера не сможешь! Он смету так грамотно составит, что мы повязаны за ним будем по рукам и ногам! Хоть одно условие не выполнимеще на десяток новых автоматически попадем. Если не вернем филки в срок, они что угодно от нас потребовать смогут! Скажут, к примеру, завалить такого-то фраера, и что ты будешь делать, браток? На мокруху пойдешь? А тогда вообще по гроб жизни им яйца лизать придется, не так что ли?!