В скором времени, однако, в испанских колониях геноцид пошёл на убыль. Это было связано с вмешательством испанского государства, католической церкви и общей сменой модели колонизации с очищения жизненного пространства на извлечение ресурсов. Между тем в английской части Америки повседневный геноцид развивался скачкообразно, то затихая, то обостряясь по мере продвижения колонистов вглубь материка. Эта тенденция проявлялась и в XVII, и в XVIII веке, но пик её пришёлся на век XIX, когда Соединённые Штаты начали планомерное расширение на Запад. Самым чудовищным случаем геноцида индейцев стало уничтожение коренного населения Калифорнии.
До 1846 года Калифорния была частью Мексики. Там действовала испанская модель колонизации, в ходе которой местных жителей нещадно эксплуатировали, но не уничтожали. От обострения белых удерживала ещё и диспропорция в численности: колонистов в Калифорнии насчитывалось около 14 000, индейцев же в 11 раз больше. Всё изменилось после присоединения этой территории к США, которое совпало с обнаружением золота на землях местного фермера Джона Саттера. В Калифорнию хлынули толпы авантюристов, мечтавших о быстром и баснословном обогащении. Белое население стало расти, причём за счёт грубого и ожесточённого контингента. Эти новые люди видели в индейцах не только дикарей и низшую расу. Они видели в них помеху своим планам: во-первых, потому что индейские племена могли перекрыть доступ к золотоносным территориям; во-вторых, потому что индейцы были включены в экономическую модель колонистов мексиканского периода; коренных американцев белые старожилы нанимали в качестве старателейпришлые босяки хотели лишить конкурентов этого преимущества. Так сложились специфические условия для повседневного геноцида, масштабы которого росли с каждым днём. Дальнейшее весьма напоминает схему, по которой развивались события в Тасмании. Чем больше бесчинствовали колонисты, тем сильнее становилось сопротивление местного населения. Белые, однако, называли это сопротивление агрессией, обусловленной природной склонностью дикарей к насилию. Они призывали решить проблему радикально, через «войну на уничтожение», и вели её своими силами.
Так же как и на Тасмании, органы правопорядка закрывали глаза на происходящие расправы. В 1850 году, несмотря на геноцид, охвативший земли штата, за убийство индейца осудили лишь одного колониста. Бенджамен Мэдли справедливо пишет, что если бы жертвой стал белый, преступника почти наверняка повесили бы В этом же случае шериф заставил виновного постирать ему одежду, причём, выполнив дело наполовину, бандит сбежал.
Как же относилась к происходящему местная власть? Если на Земле Ван-Димена администрация хотя бы прибегала к гуманистической риторике, то правительство Калифорнии яростно поддерживало истребительные намерения фронтира. Первый губернатор штата Питер Барнетт сам был недавним переселенцем из Орегонавполне естественно, что он разделял воззрения большинства новоприбывших. В обращении к Законодательному собранию в 1851 году он открыто заявил: «Война на уничтожение продлится до тех пор, пока индейская раса не исчезнет». Он и его преемники поощряли создание истребительных рейнджерских отрядов и договаривались с Вашингтоном об их финансировании.
Исследователь Уильям Секрест, автор книги «Когда Великий Дух умер: уничтожение индейцев Калифорнии в 18501860 гг.», приводит справедливое замечание своей коллеги Мэри Сандоз, которая писала, что «влияние определённых условий даёт большой процент людей, взирающих на истребление других (обладающих к тому же тем, чего нет у них самих) как на уничтожение диких зверей. Не только нацисты или члены ку-клукс-клана творили такое. Подтолкнуть к этому можно каждого, если действовать достаточно убедительно».
По мнению Cекреста, «калифорнийцы 1850-х находились под влиянием. Это было влияние губернаторов, которые твердили о неизбежной войне на уничтожение; под влиянием чиновников, которые называли индейцев грязными дикарями; под влиянием прессы, которая пускала утки и постоянно делала замечания о краснокожих вырожденцах Главным словечком эпохи было уничтожение. Оно уже использовалось давно и часто. Оно было подхвачено газетами, оно звучало в военных отчётах, письмах, правительственных документах и журналах того времени. Это слово подготовило почву для резни».
Секрест, изучивший много документов эпохи, убедительно доказал, что оборот «война на уничтожение» как идиома, обозначающая завоевание жизненного пространства в борьбе с «низшей расой», часто использовался именно во время истребления индейцев. Вот несколько красноречивых цитат.
«Безопасность нам обеспечит только война на уничтожение» («Сан-Франциско Дейли», май 1850-го)
«Вина за несколько грабежей, как всегда, была возложена на индейцев. Это следствие войны на уничтожение». (Агент по делам индейцев Реддик Маккигубернатору, 1852)
«Группа людей наткнулась на поселение и убила 140 индейцев. Такова их судьбабыть уничтоженными». (Из письма вевервилльского торговца домой, 1852)
«Северные поселенцы придут к своим диким врагам с суровой и беспощадной войной на уничтожение». («Мэррисвил геральд», октябрь 1855-го)
Красноречивые примеры результатов этой пропаганды даёт нам автор классической работы «Ружья, микробы и сталь» Джаред Даймонд:
«Взять только один примерсевернокалифорнийское племя яхи численностью около 2 тысяч человек, из которых никто не владел огнестрельным оружием. Племя перестало существовать всего лишь после четырёх рейдов вооружённых белых поселенцев: утреннего набега на деревню яхи 6 августа 1865 г., в котором принимало участие 17 человек; нападения на яхи, попавших в засаду на дне оврага, в 1866 г.; расправы над 33 индейцами, перед этим загнанными в пещеру, около 1867 г., и учинённой 4 ковбоями окончательной расправы над 30 яхи, которые снова были вынуждены укрыться в пещере, около 1868 г.».
Даймонд справедливо замечает, что эти действия не были результатом специальных войсковых операций, а cовершались частным порядком. В этом смысле (как пример инициативы снизу) уместно рассказать о другой трагедии индейцев Калифорниитак называемой Войне Мендосино (или войне Джербо), которая на самом деле была не войной, а резнёй.
В конце 1850-х годов в округе Мендосино располагалась резервация, населённая по большей части индейцами племени юки. Поблизости, в Лонг-Велли, находился городок переселенцев, а в местечке Раунд-Вэлли, тоже неподалеку, стояла часть 6-го пехотного полка армии США под командованием лейтенанта Эдварда Диллона и майора Эдварда Джонсона.
23 марта 1859 года Диллон записал в дневнике, что местные жители «две недели рыскали по окрестностям в поисках индейцев и, как сейчас сообщается, убили 240 человек». Причиной послужило похищение скота у фермера Х.Л. Холла: кто это сделалнеизвестно, но априори предполагалось, что это юки. Совершив во главе группы поселенцев две сотни убийств без разбора, Холл явился к Диллону и спросил, что он об этом думает. Лейтенант ответил, что не испытывает ни малейшей симпатии к их делишкам и ничуть не удивится, если в ответ индейцы убьют каждого белого в Лонг-Велли. На это фермер заявил, что жители собираются организоваться и уничтожить вообще всех индейцев в округе. Лично он, Холл, не видит ни одной причины, почему это не может быть сделано.
Военных такие планы откровенно встревожили. Они боялись, что кровавые экспедиции Холла развяжут крупный конфликт, для которого, казалось бы, не было никаких оснований. 1 мая 1859 года майор Джонсон отправил губернатору Калифорнии Уэллеру доклад с предостережениями:
«Ни когда-либо за последние два года, ни теперь индейцы юки не начинали открытой войны с белыми. Но белые ведут непримиримую войну на уничтожение, не делая различия между невинными и виновными».
Джонсон развеивал насаждавшиеся Холлом мифы, будто «дикари» расправились с двадцатью мирными поселенцами. На самом деле, писал майор, за последнее время было убито всего двое белых, и они «вполне заслужили эту участь». Резюме его доклада звучало однозначно: «В защите нуждаются индейцы, а не белые».