Чтобы попасть в спортзал, нужно было преодолеть три пролета по шаткой лестнице. Встав у ее подножия, можно было проследить весь путь до последнего этажа. Это походило на восхождение в небеса. Поднявшись наверх, посетитель обнаруживал в двери здоровенную дыру, залатанную металлической сеткой, и огромного сторожевого пса, который бросался на нее с яростным лаем. Кас утверждал, что мог многое узнать о характере ребенка, поднявшегося по лестнице. Он даже назвал этот путь «испытанием». Если малчишка приходил один, не пугался собаки, толкал дверь и заявлял, что хочет стать боксером, Кас понималс ним стоит работать. Но если подростка кто-то приводил за руку, это была совсем другая история. Кас утверждал:
Если их сопровождали, было яснотолка от моей работы не будет. У этих парней не было ни дисциплины, ни достаточно сильного желания, чтобы прийти самим, открыть дверь и сказать: «Хочу заниматься боксом».
Мне не довелось проходить через какие-либо испытания. Я пришел к Касу, зная, что для меня это возможность изменить свою жизнь к лучшему. У меня и в мыслях не было, что со мной произойдет нечто подобное.
С самого начала Кас не собирался ограничиваться ролью тренера. Он стремился стать еще и менеджером. В одном из интервью он отметил:
Чтобы быть настоящим менеджером, нужно знать про бокс все. Необходимо хорошо понимать эмоциональный аспект этого вида спорта, разбираться в рекламе, организационных моментах, боксерах, методах их подготовки. И прочность всей этой цепочки зависит от того, насколько устойчиво ее самое слабое звено. Менеджер обязан полностью контролировать ситуацию. Даже не делая этого лично, он должен уметь направлять нужные процессы.
Важной частью работы менеджера Кас считал подбор подходящего соперника для поединка. Он был невероятно осторожен в этом вопросе и всегда старался найти для своих боксеров тех, кого они могли бы победить. Кас считал, что поражение в самом начале спортивной карьеры может оказать разрушительное воздействие на психику бойца.
Я занимаюсь своим делом вовсе не для того, чтобы моих парней гробили, заявил он в интервью газете New York Times.
Между тем выбирать противников не всегда было легко. Однажды Кас, обманувшись в своих расчетах, согласился на бой с одним малым с Лонг-Айленда, о котором раньше ничего не слышал.
Почти сразу же после гонга я понял, что мой парень дерется отнюдь не с новичком. Его просто избивали, десяток раз сбивали с ног, и я не переставая кричал рефери: «Останови бой! Останови бой!», не желая, чтобы у моего подопечного был навсегда подорван бойцовский дух. Когда все закончилось, я зашел в раздевалку, и мой парнишка, подняв голову, произнес: «Кас, прости, что подвел тебя». «Не ты подвел меня. Это мои требования к тебе были слишком высоки», ответил я. Затем я пошел забрать деньги и услышал, как зазвонил телефон. Кто-то поднял трубку и сообщил, что это междугородный звонок и на том конце интересуются результатом боя. Вот тогда до меня и дошло, что наш соперник не был любителем с Лонг-Айленда. Его специально привезли из другого места.
Закончив рассказ, Кас в досаде стукнул правым кулаком по левой ладони: «Нечасто мне доводилось совершать подобные ошибки!»
Кас был готов обучать боксу кого угодно. Как-то он даже показал несколько боксерских движений группе танцовщиц, выступавших в шоу. Но еще до этого случая он заработал себе репутацию, тренируя глухонемых боксеров, или «кукол», как их называли в те неполиткорректные времена. Он считал их отличными бойцами, поскольку они отличались очень острым зрением.
Способность видеть всекрайне важное качество боксера, а «куклы» намного лучше обычных людей воспринимают происходящее вокруг них и способны молниеносно реагировать на малейшие детали. Они мгновенно отмечают признаки того, что сейчас будет нанесен удар. Поэтому в них очень трудно попасть. Их невозможно застать врасплох, объяснял Кас.
Для работы с «куклами» Кас выучил язык жестов. Я наблюдал, как он пользуется им. Это смотрелось довольно необычно, потому что он совершал необходимые движения динамично и быстро, почти яростно. Он словно боксировал. Приобретенное умение читать по губам оказалось очень кстати, потому что к тому времени, когда я попал к Касу, он почти оглох. Учитель часто говорил мне: «Дай-ка мне посмотреть на тебя. Вот сейчас говори». И он запросто понимал меня. Кас признавался, что в перерывах между раундами смотрит в угол противника, и если только другой тренер не стоит спиной, он таким образом выясняет, какие указания тот дает своему боксеру.
Кас был настолько известен своей работой с глухонемыми, что в боксерской среде его прозвали Дамми ДАмато. Однако ему в то время так и не удалось оставить заметный след в бизнесе, а в 1942 году, после шести лет работы в спортзале Gramercy, его призвали в армию. Еще до поступления на службу он стал приучать себя к строгой дисциплине. В одном из интервью Кас заявил: «Я пошел в армию, готовый умереть». При этом, сдается мне, он все же был уверен, что из-за поврежденного глаза ему не доведется оказаться на поле боя. Тем не менее он принялся подвергать свое тело чертовски суровым испытаниям, чтобы быть готовым к любой неожиданности. Начал он с того, что стал спать на полу спортзала. Половину ночи, правда, он проводил на раскладушке в офисе, так что это не было таким уж тяжелым лишением. Затем он придумал заводить будильник на непредсказуемое время ночью, чтобы приучить себя просыпаться, оставаясь бодрым независимо от часа. В другой раз он в мороз вышел на улицу без пальто.
Очутившись в казарме, Кас продолжил свои практики добровольного самоистязания. Он спал на получто было удобно, если устраивали внезапные проверки, брился, только используя холодную воду. Во время службы в армии к нему привязалась фраза: «Я выполню любую команду!» И он рьяно следовал этому девизу. Кас часами стоял по стойке «смирно» или как сумасшедший упражнялся отдавать честь, пока не достиг в этом совершенства. Как-то его отряд оказался в полевых условиях. Вокруг роились полчища мух, не давая нормально перекусить. Не обращая внимания на очередное насекомое, очутившееся в еде, на сей раз это был паук, а не муха, он накрыл его куском хлеба, зажмурился и съел! Именно благодаря Касу я достиг таких вершин. Он учил меня жесткой самодисциплине, готовности отказывать себе в удовольствиях.
Больной глаз в конечном итоге уберег Каса от участия в боевых действиях, и он на три года попал в ряды американской военной полиции. Ему поручили охранять русских дезертиров, которые воевали на стороне немцев и попали в плен. После нескольких дежурств он отказался выполнять поставленную задачу, потому что начал сочувствовать русским, над которыми издевались американские вояки. Поскольку Кас считался образцовым солдатом, ему позволили уклониться от исполнения приказа.
Еще больше Кас был возмущен тем, насколько отвратительно относились к чернокожим американским солдатамкак военнослужащие из южных штатов, так и гражданские лица с Севера. Он тренировал боксерскую команду, состоявшую в основном из чернокожих рядовых. Как-то ДАмато повел их в ресторан в Трентоне, штат Нью-Джерси. Парням нужно было перекусить перед отъездом в Форт-Дикс, где должны были состояться бои. Кас попросил столик для группы из десяти человек, шестеро из которых были черными. Кассир отвел его в сторону и заявил: «Мы можем обслужить вас, но не их», указывая на чернокожих боксеров, которые были в форме. Кас психанул и начал кричать, что черные солдаты защищают таких, как кассир, и тому лучше обслужить их. К тому времени уже весь ресторан наблюдал за этой сценой, и боксерам пришлось сдерживать своего наставника. Прежде чем они вывели Каса из зала, тот успел накричать на посетителей, которые продолжали жевать как ни в чем не бывало.
Когда его команда отправилась на Юг для показательных выступлений, там дела обстояли еще хуже. Отели отказывались размещать черных боксеров, и Кас в итоге ночевал вместе с ними в общественном парке. Эти парни никогда не забыли того, что тренер сделал для них. Дискриминация тогда была в порядке вещей. Даже профессиональным чернокожим боксерам, в том числе чемпионам, оказавшимся в городе, где они никого не знали, приходилось порой ночевать в парке, а следующим вечером идти и отстаивать свой титул.