Рис 21. Умершая является свидетелем рождения солнца из Небесного древа
Эта мысль о небесном или космическом дереве или деревьях, которая встречается у многих народов, также предполагает идею древа жизни, плоды которого, считалось в Египте, как и везде, сохраняют вечную юность и мудрость в богах и избранных душах умерших. Древо судьбы, листья или плоды которого символизируют события или жизни людей, представляет ту же самую мысль: прошлое, как и будущее, записано в звездах. Осириса, как бога неба, часто отождествляют с Небесным древом или с какой-то важной частью его или связывают с его фруктами или цветами. Египетская теология пыталась определить земной аналог этого дерева и находила его в дереве с самыми раскидистыми в Египте ветвямисикоморе.
Рис 22. Ладья-солнце и два Небесных древа
Рис 23. Умерший у Древа и источника жизни
Реже его уподобляли финиковой пальме или тамариску. Иногда это была ива, которая растет так близко к воде, что ее можно ассоциировать с Небесным древом, поднявшимся из бездны или из вод Осириса. В связи с мифом об Осирисе, однако, дерево в основном является священным фруктовым деревом (Persea), или (возможно, позднее) благоухающим кедром, произрастающим в отдаленных горах Азии, или виноградной лозой, через плоды которой любовь и смерть вошли в мир. В качестве дерева судьбы оно является священным фруктовым деревом Осириса. Эти сравнения можно отнести к неизбежным попыткам связать удивительное древо на земле с земными деревьями. С развитием идеи его изображали расположенным в части неба. Таким образом, на «великом острове в Полях Жертвоприношения, на котором отдыхают великие боги при никогда не исчезающих звездах», между океаном и небом, между высшим и подземным миром явно расположено древо жизни, которое видят умершие при переходе из одного царства в другое. Как мы уже говорили, наиболее известным из земных воплощений этого древа было священное фруктовое дерево Гелиополя, которое мы видим, например, на прилагаемом рисунке. Но центральное святилище каждого нома имело свое священное дерево, которое, возможно, всегда было призвано символизировать небо. В этих земных двойниках было представлено еще большее число ботанических видов, чем те, о которых мы упомянули.
Рис 24. Амон как высшее божество записывает царское имя на «Священном фруктовом дереве во дворе солнца»
При персонификации неба его представляли существом женского пола, так как слово «pet» («небо») женского рода. Вследствие этого небо сравнивали с женщиной, склонившейся над землей (рис. 35, 47), или с коровой, чьи ноги соответствуют четырем колоннам, поддерживавшим свод (рис. 27) . Богиню Хатхориз Дендеры, чьим символом вначале была голова или череп коровы, который приколачивали над дверью храма или на колонне, очень рано превратили в богиню неба в виде коровы. И многие другие божества женского пола, ассоциировавшиеся с небом, особенно Исидауказывали в рисунках на свою небесную природу тем, что носили рога или даже голову коровы.
Рис 25. Символ Хатхор
Популярный символ Хатхор представлял странное смешение человеческого лица и коровьей морды, обнаруживая таким образом, как давно бок о бок должны были сосуществовать человеческая и животная персонификации. Как символ неба, это небесное лицо, вероятно, подчеркивало, что солнце и луна являются его глазами, хотя богиня более часто представлялась только главным глазом небесного бога, солнцем. В образе коровы богиню обычно изображали несущей между рогами солнце, она появлялась среди цветов и растений, то есть в зарослях, аналогичных зеленой листве Небесного древа, которое отправляет в путь солнце утром и прячет его вечером .
Рис 26. Хатхор у вечернего входа западной горы и зеленых зарослей
Рис 27. Бог-солнце между рогами небесной коровы
Эти растения появляются на восточной и западной гряде гор, откуда бог-солнце поднимается на заре или куда он уходит вечером. В течение дня он путешествует под брюхом коровы или на ее спине или же бродит только между ее рогами, которые тогда символизируют дневные и годовые границы его курса, по аналогии с двумя обелисками, или с двумя горами вселенной, или с двумя деревьями и т. д. Считалось, что солнце может также прятаться в теле небесной коровы в течение ночи. Тогда оно входит в ее рот вечером и вновь рождается из ее утробы утром. Таким образом, оплодотворением через рот бог-солнце «порождает себя» каждый вечер и называется «быком своей матери», то есть своим собственным отцомназвание, которое часто используют в гимнах. Поскольку Хатхор носит солнце, ее самое можно рассматривать как солнечное божество.
Рис 28. Умерший встречает Хатхор позади Небесного древа
Как владычица неба, восседающая среди зеленых лучей, Хатхор могла находиться внутри Небесного древа или могла быть идентична ему, из него она давала небесную пищу и питье душам мертвых, и, таким образом, ее изображали как дарующую им вечную жизнь. Ее четыре иссиня-черных косы были развешаны по небу или образовывали его, при этом каждая коса отмечала точку опоры. Иногда эти косы также присваивают Гору, как небесному богу и мужскому Хатхор. Мифологическая фантазия во многом, похоже, была связана с этой волосяной сетью, прекрасной, но опасной, нежной, однако сильной, с сетью, которая окружает весь мир
Примечания
1
О коллекции монотеистических выражений, которые, однако, зачастую ошибочны, см.: Pierret. Mythologie. viii; Brugsch. Religion. P. 96; Budge. Gods. P. 120 ff. О действительном приближении к монотеизму см. гл. 13.
2
«Der ageptishe Fetischdienst und Gotterglaube» в Zeitschrift fur Ethnologie, x. 153182 (1878). Ей предшествовала работа известного французского ученого С. De Brosses, «Du culte des dieux fetiches». Paris, 1760.
3
Если бы влияние оказали азиаты, которые вошли в Египет в значительном количестве, такие завоеватели или иммигранты оставили бы религию коренных жителей совершенно нетронутой, о чем свидетельствуют повторяющиеся параллели в более поздней истории Египта. Это объяснение поспешного развития Египта является, однако, в настоящее время просто гипотезой, которой недостает подтверждения в памятниках.
4
В подобном виде костюм царей представлял реминисценции первобытного периода, в таких украшениях, как длинный хвост, привязанный к их кушакам, или варварские короны.
5
См.: Maspero G. The Dawn of Civilisation. London, 1894. P. 121. Вообще говоря, считалось, что все змеи воплощают духов, а ту, что упомянута в настоящей связи, можно рассматривать как воплощение богини урожая Рененутет.
6
Во многих текстах использовали фразу «духи города» вместо «его боги», в особенности для некоторых из самых древних городов, двух самых древних столиц, Буто и Гиераконполя (Педеп и Нехен). Похоже, существовало архаическое выражение, которое использовали с особым уважением. Возможно, оно имело более общее значение, чем «боги». «Pyr.», 561 используют слово «ка» для обозначения «душа Ра», то есть слово, которое сознательно применяли, говоря о душах умерших. В других отношениях божественный характер всех отлетевших душ не является таким ясным, как в других анимистических религиях.
7
Каждый египетский ном имел одно или два собственных табу. Так, в одном месте местной «гадостью» считали мед, в то время как в других табу были особые куски мяса, такие как печень или даже задние части всего скота. Во многих местах запрещено было упоминать голову или кровь, но, поскольку употребления обоих слов, похоже, избегали во всем Египте, можно предположить, что запрет особенно строго соблюдался в определенных местах, и это же относится к некоторым сексуальным грехам, упомянутым в списках табу нома. Многие запреты, должно быть, происходили от табу благочестия, как, например, нанесение вреда овце, которое было запрещено в одном районе. Конечно, резко отрицательное отношение к соколу, зафиксированное в одной местности, не означает его нечистоты, поскольку птица считалась священной во всех областях Египта. Другие случаи, как, например, с гиппопотамом, газелью и пр., следует, видимо, понимать как следствие проклятий. «Зажигать свет днем» также объявлялось местным грехом. Все в целом, таким образом, во многом остается неясным.