Не то чтобы в его воплях оставался еще какой-то смысл. Они походили скорее на речи сумасшедшего, вдобавок еще и пьяного, но не настолько, чтобы повалиться мешком под стол. И, тем более, Ирь все это время исправно шагал в направлении, которое они раньше выбрали вместе с Лаксомпоэтому жрец только глянул на него, как на психа, и только. Его, жреца, связанного с той стороной на всю его жизнь, на каждую секунду этой жизни, ждали вещи куда более занятные. Напримерстранное марево, будто бы зависшее на границе миров. Будто бы легкая вибрация материй. И, в конце концовстаринная мелодия, едва достигающая ушей и похожая на легкий летний сон. Дудочка пела ее
Тшшш! рявкнул Лакс наконец, от души плеснув водой в лицо другу. Слышишь?
Тот утерся и стрельнул в него колючим взглядом.
А слышишь ли ты?
Лакс, как хороший друг, честно прислушался. Иудивительное дело Он будто бы действительно услышал. Что он, жрец, не так-то прост, что он лучше, чем орет сейчас этот драный воин, что друидским жрецам и вовсе дозволено чуть ли не все, так какого черта они прозябают тут в пустыне, когда И так далее, далее, далее в пучину гордыни и гнева, захлестнувшую Лакса почти с головой.
Тогда он взмолился одним ему ведомым силам и вынырнул, тяжело и жадно дыша.
Так вот что у тебя, падла, в голове! прохрипел он. Ирьиллин е**ть тебя Айбер! Ну и мрак же!
Ирь глянул на него взглядом без тени узнавания.
Вот оно что, думал Лакс, вся его дурь будет переползать на меня, потому что невооруженным глазом даже не увидит границы между мной и им. Допрыгались. В то же время на задворках его сознания замаячило какое-то отвлеченное осознание, вроде постфактумом придуманное ехидное замечание давно разминувшемуся с тобой путнику. Лакс затолкал ее как можно дальше, вглубь, чтобы сейчас ничего не мешало ему бросить все силы на борьбу с хаосом внутри Хаоса, рискующую обрушиться на него снова, если не вытолкнуть ее из непутевой Ирьиллинской головы. Потом, потом он обязательно вернется к этому
А пока жрец машинально гладил бородуи боролся, боролся, боролся. Молился и немного проклинал, угрожал, умасливал и просто звала ему отвечали.
И часом позже они снова валялись на жухлой жалкой траве, вымотанные, пыльные и совершенно без сил, но абсолютно трезвые и в себе. (Кроме того, еще и в какой-то адской дыре, но это был вопрос другой).
Думаю, я должен поблагодарить тебя, Ирьиллин повернул голову к Лаксу и облизнул губы. Спасибо, жрец. Спасибо, дружище.
В качестве благодарности вымети хоть немного мусора из своей головы, ковбой, едва ворочая языком, ответил тот.
И они оба рассмеялись, и это забрало последние их силыи путники заснули там, где лежали, и их тела можно было до самого утра скормить койотами, а они спали так крепко, что не проснулись бы до того, как не был бы накормлен самый последний, самый ненасытный койот. Если ли в пустошах где-то на границе миров койоты?..
И дальше все было подернуто будто тенью, будто ласковым равнодушным маревом, одинаковым и серым. И все человеческое внутри, казалось, заканчивается и мелеет, истончаясь и сходя на нет. Лакс мрачнел, все чаще устало морщился, и наконец попросту сдался.
Эй, серый безликий голос, не похожий на его бархатный бас, полный жизни, эй, Ирь, я все. Не могу больше. Да и зачем?..
Ирьиллин обернулся к нему всем телом, подскочил, будто пролетев два разделявших их шага за треть мгновения, телепортировавшись, не иначе. А жрец уже оседал на землю.
Ты чего это?! Лакс! Лакс, братишка, вставай!
Он подхватил его под локоть и попытался поставить, и поставил бы играючи, если бы не смешался и не запутался. Тут же отпустил, и жрец опустился в траву, а воин наклонился над ним, пытливо вглядываясь в лицо.
Ну или посиди, отдохни, если нужно, торопливо говорил он, сам того не замечая через слово переходя на диковинный выговор своей родины, затерявшейся в веках далеко позади, можем сделать привал и пойти дальше, когда будешь готов, я не тороплю, и гребанный Грааль, конечно, не молодеет, но черт его знает, в конце концов!.. Ты чего это, Лакс, зараза?! Лакс?
Жрец молча махнул расслабленной рукой, прикрывая глаза.
Граальвсего лишь камень, разве нет?
Ирь едва не подавился слюной.
Камень?!
Камень из какой-то старой сказки. Я даже не видел его чудес никогда, и мы ни знаем ни одного человека, которого он бы спас. Или не человека. Какая впрочем разница
Это осколок старого мира, идиот! В нем больше силы, чем в чем либо еще, и он точно действенный, слово аса! С чего ты вдруг перестал верить в него?
Не знаю.
А должен бы!
Зачем?
Тогда воин рыкнул и отскочил в сторону. Глаза его полыхали, и он выхватил кинжал и с силой вогнал его в землю скупым броском, а второй послал в ближайший серый камень. Кинжал ударился рукоятью и отскочил.
Ирьиллин застыл, как громом пораженный.
Его кинжалычистая магия и верная сталь. Нет руки ловчее его рук. Но кинжал лежал на земле, тускло поблескивал и мелко подрагивал, успокаиваясь от удара, вместо того чтобы по самую рукоять торчать из камня.
Никакой ругани, проклятий и звериного шипения не хватило бы, чтобы выразить все, что поднялось из составляющего Ирьиллина Айбера Хаоса. Он был буквально в отчаянии. Это случалось с ним однажды в прошлом, но он об этом начисто позабыл, и теперь вдвойне был ошарашен. Вдобавок, возвращались воспоминания о том, прошлом разе, весьма печальном
Лакс лежал за его спиной бесформенной грудой, уйдя глубоко в себя и свое равнодушие. Кинжал предательски блестел из травы. Во все стороны до самого горизонта была лишь выжженная трава, пыльная земля и однотонное серое небо. И ни дуновения ветерка. Исчезла даже дудочка, мурлыкавшая мелодию где-то вдалеке.
Воин там не был, и по объективным причинам не мог попасть, но он начал подозревать, что вот он, ад.
(Ну приветоскалился он).
И что-то царапнуло его сознание. Травинка дернулась под дыханием ветра. Дрогнули тени в облаках.
Эй, вьюноша, ехидный шепот, запах сэндвичей, карамели и еще чего-то, вроде новых книг комиксов. На заднем плане мяукали голоса the New Seekers?
И дальше другой голос, мальчишеский и живой, на диковатом языке ирландских путешественников:
Он говорит, что не стоило этого делать, но в общем, ты прозевал лазейку отсюда: где-то среди скелетов есть тот, кто поклонялся богу-трикстеру, найди его, и там будет ключ. И черт тебя побери, если ты что-нибудь понял, парень! Дакей нервно усмехнулся, это было слышно даже сквозь миры.
Угостишь меня выпивкой, прошептал первый голос, когда выберешься. Эй, красотка, а можно еще твоего прекрасного тыквенного пирога?..
Все зазвенело, зашипело, будто микрофон поднесли близко к электронике, и связь оборвалась. Ирьиллин взлетел, будто ошпаренный.
Лакс, поднимайся, сейчас же! заорал, принялся тормошить друга, трепать по щеке, заставляя открыть глаза, награждая все новыми и новыми тычками под ребра.
Ну и кретин же ты
Поднимайся!
И они рыскали среди поля костей, и нашли нужные, потому что от будто бы тянуло теплом, стоило Ирьиллину Айберу закрыть глаза. Ключом оказался камешек с выбитой руной, и тот сжал его в руке и сгреб жреца, насколько удалось сделать это снизу вверх, в охапкуа потом
А потом девчонка в коротеньком форменном платье взвизгнула и расплескала на фартук напитки с подноса. На ее бейджике значилось Синди, на волосах, по цвету будто из чистого золота, была сделана химическая завивка, а огромные глаза были подведены голубым.
Добро пожаловать в Закусочную Лиззи и Патрика! тут же испуганно пискнула она, хлопая ресницами.
Двое путников, в пыли, грязи и налипшей на одежду жухлой траве, вывалилисьона готова была поклясться! будто из воздуха! Секунду назад их не было там, но вот они уже появились. Вдобавок, у того, что был пониже, под мышкой была зажата уж очень правдоподобная модель руки скелета, какие дети обожают повсюду рассовывать на Хэллоуин.
Малышка Лу подтолкнула Дакея локтем и сама деловито сняла с подноса Синди заказанное мороженое, тут же отправила большую ложку в рот, еще не донеся стеклянную вазочку до стола. Томми уткнулся лицом в ладони, уже задыхаясь от смеха, а Дакей поднял на официантку взгляд и пожал плечами, будто извиняясь.