Предлагали подойти то к одному столу, то к другому, чтобы подписать бумаги. Передали Наташины вещи: рюкзак с засохшей кровью, обручальное кольцо, кошелек, забираю и выхожу. Рядом со входом в здание показали разбитый скутер, на котором ехали ребята в тот страшный день, на земле нашла Наташин тапочек, который подняла. Позже закопала рядом с деревом на берегу океана.
Океан
Вечерами после поездок, встреч и объяснений я, Анатолий, Маша ходили с Форестом к океану, который находился в десяти минутах от нашего жилища, около океана переходили дорогу. Движение интенсивное: легковые машины, автобусы, тук-туки, велосипедисты, мотоциклы, пешеходы, идущие по обочине дороги, потому что нет тротуаров. Ширина дороги около 12 метров. На такой же дороге погибли ребята.
Первая встреча с океаном прошла без эмоций. Пальмы вдоль берега, кустарник, нескошенная трава. Ширина пляжа десять метров, на волнах на досках каталась молодежь, много иностранцев. Собака бегала по воде, забегала на волны, видимо часто плавала в океане с ребятами, заплывая далеко от берега.
Мне захотелось зайти в волны далеко-далеко и не возвращаться. Погружаешься в них с головой и растворяешься, исчезаешь, исчезает и прошлое, и настоящее, а будущее уже ник чему.
У ребят осталась доска для серфинга, которой воспользовалась Маша, каталась на нем впервые, получалось даже вставать, не струсила. А я ходила вдоль берега по воде с собачкой, теперь моей собачкой. Она конечно же скучала по своим любимым хозяевам. Даже не поворачивается язык сказать бывшим, они со мной останутся навсегда. Можно ли забыть свою девочку, невозможно.
Гуляя вдоль берега наткнулась на место стока канализационных вод. Нечистоты шли потоком в океан, а волны все смывали и затягивали в глубину. Жутковатое зрелище, а рядом катаются на досках, бегают дети, и все счастливы, как будто это вижу только я одна.
Мы жили в одноэтажном доме с удобствами, в маленьком дворике росло одно деревоавокадо. Фрукты еще не зрелые, обезьяны их срывали, надкусывали и бросали на землю на радость собаке, которая их съедала, оставив только шкурку и ядро. Форест так и остался любителем авокадо.
Смешанное чувство осталось от увиденных жилых строений: добротные кирпичные дома с небольшими двориками и жилища, похожие на бараки с выходом на проезжую часть. Поразили дети: улыбающиеся, приветливые. Школьницы в белых одеждах, идущие вдоль дорог большими группами.
Глава III. Опознание
Опознание
Приехали на территорию больницы, оставили тук-тук и прошли к зданию морга. Морг представлял собой, как одноэтажное кирпичное строение. Сопровождающих пришло около 10 человек. Вошли, сразу перед собой увидела железные ящики в два яруса. В двух из них лежали мои Наташа и Саша.
Не буду описывать свое состояние, когда увидела моих дочь и зятя. Находясь в помещении, молчала, не помню, как вышла. Только теперь разрыдалась. Как будто из меня вырвалось чудовище, состоящее из боли, горя, невысказанности. Облокотившись на столб, постепенно стихла.
Помогли уйти от этого страшного места, дали стул. Не сразу, но пришла в себя.
Допрос
Пригласили на допрос к следователю, стол стоял по середине ремонтируемого здания. Вокруг стучали, пилили, красили. Переводил Анатолий. Задавали формальные вопросы, и вопросы, на которые трудно ответить, потому что ничего не знала о трагедии. После допроса водили по кабинетам, сопровождающий объяснял, Анатолий переводил, а чиновники в кабинетах выражали сочувствие. Это продолжалось часа три.
Хождение по кабинетам закончилось. Наступило время для заполнения и оформления бумаг, в том числе и для Свидетельств о смерти. В процессе ответов на вопросы выяснилось, что кремация тел невозможна. По местным законам иностранцев, погибших в автокатастрофе, запрещено кремировать. Я и родители Саши уже смирились с мыслью о том, что тела ребят будут кремированы, но обстоятельства поменялись.
В переговорах с девушками, которые делали записи в книге регистрации, присутствовал Анатолий, как переводчик.
Через время подходит Анатолий и говорит:
Девушка спрашивает, что будем делать с умершими?
Вопрос показался странным.
Если не кремация, значит будем отправлять в Москву.
Он ушел, но когда вернулся, слышу:
Отправлять тоже нельзя.
Звонок консулу
Откуда только силы взялись, чтобы возмутиться. Срочно звоню в консульство.
Почему нельзя отправлять тела ребят в Москву?
Кто сказал, что нельзя? Отправлять можно.
Анатолий.
В ответ услышала, что позже скажет о стоимости за отправку.
Анатолий при разговоре по телефону стоял рядом, но быстро исчез.
Нахожу того, кто сбежал, идем и просим о внесении сведений для оформления документов по отправке тел в Москву.
Так почему же друг ребят, человек, который приехал вместе с ними в эту страну, вместе с ними намеревался начать заниматься туризмом и так поступил? Поняла почему, но не сразу.
Еще в Москве, перед отъездом, друзья ребят уговаривали меня, чтобы похоронить Наташу и Сашу в Шри-Ланке. Раз они хотели там жить, значит там надо и оставить. Друзья пожелали их оставить в далекой азиатской стране. И Анатолий решил ввести меня в заблуждение. Но у него не получилось. До этого пытался расписать, как их здесь похоронят, что не пожалею ни о чем.
Это выводы молодых людей, которые не имели детей и им не знакома боль потери родного ребенка. И дай бог не будет знакома.
Позвонила Люция Габдулфатовна, мама Саши.
Пожалуйста, не оставляй ребят там. Очень прошу тебя, не оставляй ребят там.
Как-будто чувствовала, что здесь происходит.
Люция, мы их отправляем в Москву. Я здесь их не оставлю, уже оформляют бумаги на перевозку. Не переживайте, мы ребят похороним в России. И у нас будет возможность приходить к ним на могилу.
Позже позвонил консул и сказал, что стоимость услуг уменьшили вдвое. Поблагодарила. Но и таких денег не было, но и переживания по этому поводу отсутствовали. Больше задумывалась о том, чтобы выдержать.
Обращение в МИД
Родители и родственники Саши, узнав по телефону о сумме, которую запрашивали за ритуальные услуги, в том числе и за вывоз ребят, поехали в МИД. На месте им посоветовали к кому обратиться. После этого обращения сумму снизили вдвое, и запросили, как за одно место. Решение об уменьшении суммы было принято в тот же день.
Заветное желание
Наташа перед отъездом перебирала свои вещи. Саша на вахте, билеты куплены, документы оформлены. Надела свое зимнее джинсовое пальто с подкладкой из овчины, встала передо мной и улыбается. Я говорю ей:
Зачем тебе это пальто, будет здесь лежать? Давай продадим.
Нет, нельзя, Я приеду сюда зимой. Хочу рожать ребенка только в России.
От сказанного, от своего заветного желания она вся светилась нежностью.
Пальто я отдала сразу после похорон, не было сил видеть его. Но в памяти так и остались улыбающиеся глаза, наполненные нежностью.
Глава IV. Подсказка пин-кода
Код
Позади опознание, оформление бумаг по вывозу тел ребят. Узнала точную сумму, которую надо заплатить. Необходимо 11000 долларов. А у меня только 645 долларов. Эти деньги вместе с картой мне передал Анатолий. Он их нашел у ребят перед обыском. Но этих денег недостаточно.
Я не всегда понимала Наташу: как можно все запоминать, она же почти ничего не записывала. Изучала английский, курсы, вебинары, встречи: только небольшие записи, полагалась на память. Конспектов не было.
Вот и сейчас моя слабая надежда, что найду хоть небольшие записи о последних днях их жизни. Ничего, даже маленькой заметки. Ничего. Чем мой ребенок жил последние дни, о чем думал? Мечтала, к чему стремиласья понимала, догадывалась. Мы каждый день разговаривали по телефону, по видео.
Наш последний разговор по видео проходил из торгового центра. Они искали принтер, но не нашли. Саша снимал, как Наташа ходила вдоль стеллажей с игрушками и выбирала машину для Никиты. Выбрали машину с белыми колесами.
Пошли на выход, Наташа впереди, не оглядываясь, Саша снимал со спины. И это последнее, какими я их помню. Через два часа их не стало.
У меня ничего внутри не подсказало, что я с ними больше никогда не поговорю, что их жизнь прервется. Никакой тревоги, никакого беспокойства.