Проплывают внизу облака.
II часть
Дневник капитана
День первый
Сначала был внутренний трепет,
Как будто наверх первый раз.
Кругом новобранческий лепет:
"Скорей бы, скорей бы на Марс!"
И я тоже хотел поскорее,
Нетерпение брало своё.
Но мы первые, можно ль сложнее
Страх и совесть за душу берёт.
А потом, когда мы отъезжали
(Город в память запал навсегда),
Руки тем, кто остался, пожали,
Запасным, чей билет не сыграл.
Две недели на том космодроме,
Пять последних прощальных минут.
Как в какой-то искусственной коме,
Заходил я в отсеки кают.
Потом все инструкции выполнил,
И взрыв подо мной тянет вверх.
Все мысли беспамятно выпали,
Как, наверно, у многих, у всех.
Полёт шёл нормально, без кочек,
Все приборы моргают: "Окей".
И к вечной, но солнечной ночи
Мы неслись всё быстрей и быстрей.
Сейчас наступил уже вечер,
Он искусственный, больше никак.
Молчит, притаившись, диспетчер,
Гаснут лампы, теперь полумрак.
Надо спать, завтра много работы.
Надо легче вставать по утрам.
Я любил раньше эти полёты
Мой последний вот этот, к мечтам.
День пятый.
Лишь сейчас ощутил я начало.
Всё взаправду. Да, мы улетели.
Эта мысль меня раньше встречала,
Но теперь я всё понял на деле.
Остальные пока слишком рады,
Невесомостьвесёлая штука.
Им ещё пообвыкнуться надо.
То, чего не хватает нам, скука.
Сегодня танкер первый прибыл,
Стыковка прошла автоматом.
Снаружи красиво бы было
Смотретьаппарат с аппаратом
Сближаются медленно, низом
Друг к другу повёрнуты чётко.
Всё движутся ближе и ближе,
Меж ними уж малая щёлка.
И ещё б характерный щелчок,
Жаль в космосе нет совсем звука.
Ну а дальше по трубам течёт
Горючее. Славься, наука!
Его пока нам хватит до Луны.
Конечно, можносерые пейзажи.
Но всей командой мы убеждены
В том, что до Марса доберёмся даже!
День тридцатый.
Четыреста тридцать витков позади
И столько же точно рассветов, закатов.
Счёт дней достигает своих тридцати,
С Землёй уже надо прощаться, ребята.
Баки заполнены, дельты хватает,
И делать нам нечего больше у дома.
Команда с волнением ожидает
Отлёта, мечтой и надеждой ведома.
Нам осталось немного, может быть час,
Вот выйдем мы скоро на координаты
Хватит думать об этом, важно сейчас
Запомнить все эти рассветы, закаты.
Можно будет попозже, издалека,
Но тогда станут коротки руки.
В оконце я вижусинеет река,
По-моему, где-то в Кентукки.
А я никогда не умел рисовать,
И от этого очень обидно.
Не выйдет так просто вот взять и заснять,
Как заснимешь того, что не видно?
День тридцать первый.
Какое-то странное чувство,
Знакомое всем колонистам.
Уходить навсегдаискусство,
Я решился на это быстро.
Не знаю почему сейчас, а не раньше,
Наверное, пройдена какая-то точка
В ту жизнь не вернёшься, жизнь новая дальше.
И сегодня минула прескверная ночка.
Я вышел в коридоры, пойти "прогуляться",
Какие-то скользкие были грёзы.
Среди тишины мне пришлось оказаться,
Где слышал я чьи-то горькие слёзы.
День пятьдесят третий.
Она смотрит в упор с укоризной,
Говорит: "Ты что меня бросил?"
Словно маму ребёнок капризный
Всё просит, и просит, и просит:
"Вернись, ты устал от работы,
Вернись, без тебя будет лучше.
Вернись, не нужны те высоты,
Вернись, хватит маяться чушью".
А звёзды вокруг разрежённо сверкают.
Стекло помутнело от выдохов частых.
Во сне или в детстве, я снова летаю,
Не видя при этом ни зги, ни пространства.
Я вижу все эти холодные блёстки
Как бисером на антрацитной бумаге.
Их речи не слышны, но бойки и хлёстки,
А взгляд лучезарней, чем золото в драге.
Сон не идётхоть заламывай руки,
Истлели все мысли прошедших событий.
Передо мной пляшут странные звуки,
Рождённые видом полночных открытий
День пятьдесят четвёртый.
Если короткополный аврал,
Я сегодня весь день на иголках.
Вентсистема накрылась, не врал
Этот Мёрфи в каких-то книжонках
Случается худшее, просто кошмар.
Я писал вчера эти записки,
Заметил, как пыль собирается в шар.
Не заметил бы Ох, было близко
И на Землю тут же депеша,
А там ничего и не знают.
Какая-то злая насмешка,
И датчик никак не мигает.
Разобрались потом понемногу,
Обозначили чётко проблему.
Но решение сразу не могут
Объявить. Говорят: "Не система,
А программная это ошибка".
Ладно, хоть обозначили сроки
Завтра утромконечно, не шибко,
Но сойдёт, экипаж хоть не в шоке.
Продуваем вручную пока что,
Кислород поступает нормально.
Ох, мы этой вселенной покажем,
Как срывать человечества планы!
День девяностый.
Прошли примерно треть пути,
Что, кажется, не так уж плохо.
Никто нам воду не мутит,
И этим движем мы эпоху.
Что ни день, то рекорд
Удаляемся дальше и дальше.
Что там этот Конкорд,
Наша скорость и цифрами краше.
Но всё-таки долго, конечно.
Пока чтоиздержки профессии.
Заоконный сумрак кромешный
Бесконечной давит прогрессией.
И во времени мы отстаём
До Земли две минуты сигналу.
Хоть все трудности нам нипочём,
Информации всё-таки мало.
Мы ждём всей душой и всем сердцем,
Когда наконец-то прибудем.
Когда распахнувши все дверцы,
Подарим открытия людям,
Когда на примере докажем,
Что мир бесконечен, не меньше.
И каждому это покажем.
Так будет, но будет в дальнейшем.
День сто сорок пятый.
Что-то редко пишу я дневник,
Дни летят без каких-то зацепок.
В них ни тайн, ни интриг,
Ни сюжетов из книг,
А командный дух силен и крепок.
Но хорошего мало в пути:
Невесомость нам давит на нервы,
Концентрат развести,
В день по дозе ввести
Радиациявот доля первых.
У меня ухудшается зренье,
Подавляется иммунитет,
Я слабеюподводит давленье.
Аппетита практически нет.
Бывает, что прячемся все мы
От бушующих малых частиц.
Нам даже от Солнца проблемы,
И тут снова спасительный шприц.
МКС Вот тогда было проще,
Ведь Земля всё же радует видом.
А сейчас в той космической толще
Ничего, звёзды чёрным залиты.
День сто шестьдесят седьмой.
Разбиты надежды об стену,
"Новые люди" враки.
И в нашем полёте бесценном
Не обошлось без драки.
Не знаю, как это случилось,
Теперь разбираем постфактум.
А кровь из виска-то сочилась
Да, наверное, неприятно.
А они понимают сами,
Что мы здесь не ради хохмы?
Они повредились умами?
Что, если они подохнут?
Ослабленные организмы
Нашли в себе силу глупости.
Отныне, вовеки и присно
Весь мир наполнен иудностью.
Ну и что теперь с ними делать?
Себе ничего не сломали.
Мне стоит найти в себе смелость?
На Землю мы не сообщали.
Ведь это моя лишь промашка,
И вот, ничего не попишешь.
Всем очень от этого тяжко
Жалеть себя хватит. Выживешь.
День сто восьмидесятый.
Придётся ли на Марсе строить тюрьмы?
Ведь мы несём с собой себя самих.
И мы, как в бесконечном яром штурме,
Бежим, не замечая остальных.
А люди не меняются так быстро,
Как гоним наш технический поток
Мы новый мир, допустим, вместе выстроим
И заучим полученный урок.
Но не уйдём от этого так сразу мы,
И снова будут те же прецеденты.
Найдут учёные секреты разума,
И станут профессурою доценты.
А что сейчас нам остаётся здесь пока?
Коробка до прилёта на пустыню.
Я вижу каждый день земные облака,
И это мне моя Земля отныне.
День сто восемьдесят пятый.
Проснулся утром, даже имени не помня.
Глаза протёрши, огляделся, понял где я.
Воды из трубочки я после отпил томно
И вылетел. Не помню, но была идея.
Как вдруг со всех сторон весёлый гомон.
Ребята нарядились ярко, без сомненья.
На мой немой вопрос ответив хором,
Ребята дружно прокричали: "С днём рожденья!"
Я подсчитал года собой прожитые
Да ладно уж, неужто юбилей?
Живёшь, и получается событие.
Все радостны, и на душе теплей.
И вижу двуходин, второйподранок,
Глазами в пол, похожи на мотыги.
Вручают мне завёрнутый подарок.