Смысла грести, не имея управления, не было. «Ока», начала, по очереди, подходить к каждому из разгромленных судов, высаживая на каждый, призовую команду по 10-15 человек. За этим занятием, остальная эскадра и застала «Оку». Мы помогли Радомыслу в изъятии ценностей с захваченных судов. Кстати, все суда оказались палубными, с трюмом. Гребцы сидели ниже палубы, в помещении, где располагались спальные помещения экипажа. Ниже, в трюме, хранились различные, необходимые для существования команды, вещи.
Корабли имели длину до 40 метров, с числом гребцов до 80, как и на «Оке». Но в этом случае, гребцами выступали члены команды. Так что на каждом судне находилось от 120 до 150 человек. Потеряв убитыми почти всех, кто находился на палубе, команды затаились в отделении для гребцов, боясь показаться наружу. Многие разбойники, приготовившиеся к абордажу, спаслись, нырнув в последний момент в трюм. Они и рассказали подельникам о судьбе находившихся сверху.
Казаки и драгуны, обыскав убитых и свалив их в кучу у мачты, открыли люки и попросили всех остальных, выходить с поднятыми руками. Среди наших драгун имелись несколько человек понимавших английский и французский языки. Они помогли командовать пленными. Одного из выживших капитанов вызвали к Судейкину, на «Варяг». Капитан, с широко раскрытыми глазами, дивился размерам, окруживших флот нападающих, кораблей.
Из расспросов выяснилось, что эти корабли не являются пиратами, а всего лишь военным флотом герцога Шлезвигского, Абеля, ведущего войну против своего брата, короля Дании Эрика IV. Увидев совершенно незнакомый флаг на галере, герцог захотел немного поживится за чужой счёт, но, сам попал в переделку. Это была интересная информация. Получалось, что в Дании, в которой идёт гражданская война, нет главного правителя, которого следовало научить уважению к русскому флагу. Придётся учить всех. Итак, начали рассматривать трофеи. На палубах кораблей валялись более сотни трупов. Из трюмов вышли на палубу до 600 военных, в настоящее время, раздетых и обобранных до нитки. Судейкин спросил у капитана, что будет, если передать их, в Копенгаген?
Капитан ответил, что, скорее всего, их заставят воевать против своего герцога, а несогласных повесят, но таковые, вряд ли найдутся. Судейкин велел прихватить человек 20 пленных, наиболее молодых и, желательно, не женатых, с собой, а всё имущество кораблей перегрузить к себе. Особенно ценных предметов не оказалось. Оружие, продукты, вино, доспехи. Забрали все паруса и такелаж.
Всех пленных отпустили с миром, оставив в совершенно опустошённых и сильно повреждённых, кораблях, на которых, радостные, что остались живыми, оставшиеся, в одном исподнем, датчане, погребли в сторону берега. Из денег выручили, едва две с половиной тысячи золотых и 3 тысячи серебряных монет. Оставленных при себе, 20 матросов и капитана, успокоили, сообщив им, что убивать их не будут, а они потребуются для переговоров. Плавание продолжилось.
7 июня. Среда. Не торопясь, мы подошли к Копенгагену, для чего пришлось понервничать, лавируя между многочисленными островами. Здесь нам помог пленный капитан, выступая в роли лоцмана. Его мы обыскали на предмет оружия и оставили ему все, найденные при нём, деньги и украшения. Вот и Копенгаген, к которому мы приблизились с рассветом. В гавань вошёл только «Варяг». Остальные встали на рейде. С корабля спустили шлюпку и отвезли на берег одного из пленных моряков, которому растолковали, что мы хотим переговорить с представителем короля.
На берегу и в порту началась паника. Такого громадного корабля ещё никто не видел, а к тому же, стоящие на рейде наши корабли, внушали страх. Мы пока никого не трогали. Наконец, к нам пристал баркас с несколькими официальными лицами и с матросом, который вернулся. Через капитана, Судейкин сообщил датчанам, что с этих пор, самым главным в Балтийском море, становится флот русских, который будет базироваться в районе Риги.
Точное место, мы пока мы не можем указать, так как плывём туда, чтобы захватить Дерптское епископство, на месте которого, будет находиться русское поселение. С этого года, мы обязуем Данию выплачивать нам дань, как представителям хана Батыя. Сегодня мы ограничимся первым взносом25 кг золота, деньгами или по весу. В следующем году мы сообщим новый размер дани. Датчане, ошарашенные нашими требованиями, стояли, как в воду опущенные, не зная, что сказать.
Судейкин продолжил: Теперь мы станем соседями. Вы в Ревеле, а мы в Дерпте. Поэтому мы хотим с вами дружить, но поскольку мы торопимся, то платите дань и мы уходим, а свои предложения, представите позже, уже в Дерпт. Посланцы удалились. Тут капитан, исполняющий роль переводчика нашего переводчика, сообщил нам, что вообще-то мы стоим в гавани не самого Копенгагена, а его пригорода.
Копенгаген располагался на двух островах Амагер и Зеландия, пролив между которыми, местами доходил до 40 метров, что позволяло обстреливать вражеские корабли с обеих островов, а с фронта, остров Амагер капитально прикрывал город, делая его недоступным. Взять его можно было только штурмом. Ширина острова Амагер в самом узком месте, где мы сейчас стояли, примерно равнялась километру. Всё было отлично рассчитано, но не для пушек. Между тем, мы заметили, что на острове поднялась суматоха. Стало заметно, что по городу и пристани, перемещаются отряды солдат. Через полтора часа, прибыли новые посланцы.
Эти были покруче первых и держались надменно. Но, тем не менее, вполне вежливо, начали просить отсрочки. У них, якобы, совершенно нет денег в казне, и они очень этим расстроены, просят у нас прощения, но вот если мы подождём месяц, то они непременно выплатят. Судейкин ответил посланцам, что раз так, то он возьмёт деньги сам. Посланцы удалились, всем видом показывая оскорблённую невинность. По рации, велели остальным кораблям приставать к острову и начинать грабить местных, что и было проделано.
Уже через час, казаки начали входить в брошенные хозяевами дома и тащить оттуда различное барахло. Но тут мы заметили, как по мостам, соединяющим Зеландию и Амагер, очень быстро, в нашу сторону, выдвигаются отряды пехотинцев. С нашей стороны выставили 6 пулемётов и выстроились в шеренгу 300 легионеров. Датчане наступали тремя колоннами и их было, на первый взгляд, до тысячи. Но на Зеландии уже скапливалась вторая волна, чтобы начать переход к нам.
Было обидно осознавать, что датчане так глупо поступают, но делать было нечего. Едва датчане бросились в атаку, начиная с 200 метров, Судейкин приказал дать один залп из карабинов. Хотя стреляли эрзац пулями, но и этого было достаточно. Сразу же потеряв до сотни убитыми и ранеными, датчане резко замедлились, залп повторился и наши ряды заволокло дымом от сгоревшего пороха. Ещё более сотни солдат повалились на землю и тогда датчане развернулись и побежали, а вслед им раздался третий залп.
Датчане уже забежали в жилую зону и стали прятаться за домами. Вторая волна наступающих перешла на Амагер, но пока оставалась среди домов. Среди командиров шли обсуждения сложившегося положения. Тут дали залп с бортов «Варяга» и «Руси» из 12 пушек. Ядра перелетели остров и взорвались среди построек за крепостными стенами. Пушкари перезарядили и дали ещё залп, а потом ещё два. Со стен крепости замахали белым флагом. От прячущихся среди зданий Амагера, солдат, вышли несколько парламентёров. Их встретил Марченко.
Подошедшие попросили прекратить огонь, так как они принимают все наши условия. Марченко передал им, что с города теперь полагается получить 50 кг золота, или аналогичную цену в серебре, до наступления темноты, а солдаты пусть немедленно уходят с Амагера, так как мы отдаём это предместье на разграбление. Солдаты вернулись на Зеландию, а казаки и драгуны продолжили разорять островные дома.
К счастью Копенгагена, домов на острове было мало. Здесь жили 200-300 человек, так что добыча была жалкой, но для казаков, в самый раз. Наверное, 2-3 тонны хозяйственных мелочей набрали. Наши пассажиры и команды наблюдали за всеми действиями, как за спектаклем. В самом деле, уже через час, к нам прибыли несколько человек с тремя сундуками. Сундуки оказались набиты золотыми и серебряными предметами, в основном церковного предназначения.
Кроме этого, нам вручили несколько кошелей с серебром, после пересчёта там лежали 10 тысяч серебряных монет. По прикидкам, выходило то, что просили. Судейкин велел посланцам внимательно поглядеть на наш Андреевский флаг и наказал им хорошенько его запомнить, чтобы в следующий раз не случилось неприятностей. На этом мы покинули гавань Амагера. Капитан датчан, видя, что мы удаляемся от острова, спросилА что будет со мной? Судейкин обнадёжил его, что всё в порядке, но нам нужен проводник до Стокгольма.