А чего тут пробовать? отозвался смычок, легонько шлёпнул скрипку по деке и тут же убежал на край стола:
На тебе ляпа!
От возмущения на старой скрипке задрожали струны, и она еле сдержалась, чтобы не заплакать.
У нас, музыкальных инструментов, другие игры! со вздохом отозвалась она. Так не годится!
Ну, хорошо, пусть будет по-твоему! смычок весело подбежал к скрипке и игриво скользнул по одной и струн.
Хр-р, мяу! проскрипела струна.
О-о-о! застонала старая скрипка. Как неприятно! Тебе надо было сначала натереться канифолью.
Извините, мадам, забыл, а вернее, не знал! чистосердечно признался новенький. Я ведь ещё нигде не учился.
Смычок разбежался и, сделав тройное сальто, очутился на шкафу.
Отсюда всё хорошо видно! прокричал он со шкафа. Смотрите, какой я ловкий! Я мог бы стать великим акробатом, если бы из того куска дерева, каким я был вначале, сделали бы что-то иное. Трость, например. А мне конские волосы приделали!
Хи-хи, ха-ха! Але-гоп! смычок резво спрыгнул вниз и через мгновение оказался под столом.
Бабушка-скрипка, давайте играть в прятки!
Тут смычок заметил, что в комнату вошли замшевые сапоги, и сразу притих.
Это что здесь происходит? строго спросил человек в замшевых сапогах, достал смычок из-под стола, отряхнул, поправил-подтянул и старательно натёр конский волос кусочком канифоли. Смычок от щекотки несколько раз хихикнул, но человек погрозил пальцем, и новый компаньон скрипки прикусил язык.
Ну-ка, новенький, покажи, на что ты способен. Думаю, мы сыграемся! сказал человек, бережно взял скрипку и стал настраивать старый инструмент.
Прислушиваясь, музыкант проводил смычком по струне, понемногу подкручивал колки, и постепенно лицо его светлело. Звук получался всё чище и прозрачнее. Проснувшиеся струны ожили, и рады были звучать бесконечнотак соскучились по работе.
Музыкант закончил играть и одарил скрипку нежным взглядом. Чудо, как хороша! Я и не знал, что дед оставил мне такой великолепный подарок. И ты, парень, молодец! похвалил он смычок. А ну-ка, друзья, за дело! И снова полилась чудесная мелодия.
Если вы любите гулять по бульвару и вдруг услышите звуки скрипкиостановитесь! Вслушайтесьэто играет наша старая знакомая. У неё замечательное прошлое и великолепное настоящее, которое творят они вместе со смычком. Тот и впрямь оказался способным малым.
Оркестр
В одном зале по субботам, ровно в пятнадцать тридцать собирался симфонический оркестр. Струнные, духовые, ударные и даже немного важничавшее фортепиано тщательно репетировали, чтобы затем мастерски исполнить свои партии и получить заслуженные аплодисменты на концерте. Инструменты играли в оркестре давно и всегда жили дружно. Почитая старые музыкальные традиции, они не сводили глаз с дирижёрской палочки и, внимательно слушая друг друга, звучали слаженно.
Так должно было произойти и на этот раз, если бы не досадный случайдирижёрская палочка невзначай упала, обломила кончик и немедленно была отправлена на излечение. Её место временно заняла другая, неизвестно кем и откуда принесённая.
Незнакомка поразила всех своей невзыскательной для своей должности внешностью, но инструменты не подали вида и приготовились репетировать. Как вдруг ни с того ни с сего новая дирижёрская палочка возмутилась:
А что тут делает этот музейный экспонат?
Старый камертона именно к нему обращалась руководящая особаот такой наглости чуть было не лишился дара речи:
Хоть я и на пенсии, но в строю; к тому же являюсь почётным настройщиком оркестра!
Настройщик?! Почётный?! Хм. Думаю, вы просто врёте, вы же знаете всего одну ноту! надменно заявила палочка.
Одна нота, зато какая чистая! Ох, какое неуважение к старшим! только и смог вымолвить камертон, и с обидой отвернулся.
В знак солидарности с незаслуженно униженным ветераном я отказываюсь настраивать инструменты! гневно прогудел гобой. И вообще репетировать не буду.
А что же нам делать? переглянулись валторны. Наша партия после гобоя. Неужели произведение останется без поэтического образа?
Скрипки, альты, а следом виолончели и контрабасы занервничали.
Ах, как мы расстроены! низкими голосами пропели альты. Кто же тогда нам подскажет верное «ля»?
В зале часто меняется температура! возмущённо запищали скрипки. Наши струны постоянно слабеют и не удержат настройку даже до начала концерта. Позор, если мы начнём фальшивить. Мы, как носители мелодического начала
Ха-ха-ха! рассмеялись тарелки. Выдумали тоже«мелодическое начало»! передразнили они. Неженкивот вы кто! Нытики и пискуши!
Это мы-то нытики? Это мыпискуши? А вы! Вы! надрывались скрипки, не зная, как бы сильнее уколоть самолюбие тарелок.
Не обращайте на них внимания! Все ударныетупые! поддержали скрипок виолончели. Давайте лучше работатьнам надо повторить пассажи.
Кто это сказал, что мытупые?! свирепо грохнули барабаны. От них не отстали литавры, и даже звонкий треугольник внёс свою лепту чётким возмущённым звуком:
Мы задаём ритм произведению; значит, мыглавные!
Ой-ой-ой! Ритм! Нашли, чем хвастаться! обиженно взвизгнули скрипки. От ваших глупых ба-баханий кошки на улице от испуга подскакивают! Никакой элегии, ноль романтики.
Да у меня от вашей элегииаллергия! пробубнил бубен. Ваша романтика вовсе ни-ко-му не нуж-на!
Волна взаимных претензий пошла гулять по рядам некогда дружного оркестра. Струнные дразнили ударные, те, не давая спуску, отвечали взаимными обижалками. Тарелки, подчёркивая математическую точность своей формы, нечаянно задели внешний вид арфы. Эмоциональная арфа не стерпела и красочно высказалась по поводу бедности звучания абсолютно ровного треугольника. Барабанный бой не смолкал ни на минуту.
Деревянные и медные духовые, сохранявшие вначале молчание, стали совещаться.
Мы решили! решительно ухнула тубада так, что все инструменты на мгновение умолкли. Так как нам, духовым, не требуется постоянная настройка, то мы выходим из вашего состава оркестра и образуем свойдуховой оркестр.
Совершенно верно! выразительно пропел кларнет.
Давно пора! поддержал его руладой саксофон. Создадим джаз-оркестр, и я в нём получу первую партию.
Мы так не договаривались! возмутились флейты. Первая партия всегда принадлежала нам. Мыво всех мелодиях виртуозы.
Хватит, отцарствовали! Дайте и другим посолировать. У нас не хуже получается, мощно пропели валторны.
Как не стыдно! Разве мы кем-то правили? Мысамые большие труженицы! печально отозвались флейты.
Развернулся новый спор: кто больше работает, кто отмечен большим вниманием и кто чего удостоился.
Мыне лентяи, просто у нас такие партии, специфические! отбивались тарелки от наседавших на них скрипок.
И не сплю я вовсе! оправдывалась туба перед высказывавшим претензии гобоем. И что из того, что я самая громкая! ДА-А-А! Я и нужна для того, чтобы придавать значительность и яркость оттенкам произведения, но никто почему-то за это меня не уважает. У-У-У!
Постойте, друзья! с волнением пробежалось по клавишам фортепиано. Так мы все перессоримся и забудем, для чего созданы.
Инструменты притихли.
Мыоркестр! продолжало фортепиано. А в оркестре все нужны, все важны и все значимы. Все неповторимы, все трудятся и все уважаемы. Разве не так, друзья?
Со всех сторон послышались отклики:
Да, да!
Верно!
Справедливо!
Вместе мысила!
Ну, тогда осталось только забыть о недавних обидах и настроиться на гармонию, продолжило фортепиано. У меня есть для вас нота «ля»!
Как же мы про это забыли?! радостно пропели скрипки.
Но сначала, фортепиано обвело оркестр взглядом, я само проверю верность своего звучания. Дорогой друг, пожалуйста, обратилось оно к камертону, озвучьте нам чистое «ля» первой октавы.
И старина камертон чисто пропел:
Ля-а-а-а!
Ля-ля-ля, немедленно откликнулись скрипки, альты и виолончели. Чудесно, прекрасно, божественно!
В строй! Равняйсь! Смирно! пробили барабаны.
Ту-ту-ту! вторили им трубы.