Я не сразу сообразила, что в комнате стало очень тихо. А когда отвела сосредоточенный взгляд от сумки, заметила, как на меня внимательно смотрят пять пар глаз.
Что ты делаешь, Августа?не выдержала одна из них.
Ухожу отсюда.
Нельзя самовольно отлучаться! За такое нарушение правил тебя сразу исключат!в ужасе сказала собеседница.
Будто мне было дело до этой учебы! Сейчас жизнь сохранить бы. Хотела только одного: скорее оказаться снова дома. Уже немного успокоившаяся рука снова начинала давать о себе знать. Шов дергало. Это порядком раздражало. Я чувствовала, что температура тела начинает повышаться, слегка знобило.
Разве вам есть до этого дело?ответила я грубее, чем хотела. И сразу же устыдилась. Они не сделали ничего плохого. Глубоко вдохнула и попыталась отпустить боль и раздражение.Извините. У меня не очень гладкий период в жизни.
Несколько товарок нервно засмеялись. Все знали историю моего появления здесь.
Да чего там,пожала плечами все та же девушка.Только куда ты на ночь глядя? Погоди хотя бы до утра!
На улице уже вечерело. Сиреневые сумерки опустились на город. В комнате стало почти темно. Но я всем существом чувствовала еелуна всходила. Меня начинало лихорадить. Нужно убираться отсюда.
Не могу ждать утра, девоньки,решила не ссориться с соседками, чтобы они никому не рассказали о побеге раньше времени.Его я могу и вовсе не дождаться.
Ты про того убийцу?шепотом спросила Анна.
Я кивнула.
Понимаю, как это все выглядит и почему мне никто не веритсказала я, опустившись на кровать. Вроде как присела на дорожку. На удачу.
Соседки переглянулись. Анна снова взяла слово.
Мы тебе верим. В комнате и вправду было слишком шумно
А я почувствовала незнакомый запахдобавила другая.
Я опустила голову.
И почему вы ничего об этом не рассказали, когда вас спрашивали?
Сил злиться не было. Соседки долго молчали.
Прости нас,Анна села рядом.Мы испугались до смерти! Если решила уходить, помогу выбраться незамеченной.
Здоровой рукой я благодарно сжала ее ладонь.
Думала, через окно
А вдруг там уже ждет он? Ну, убийца!девушка в ужасе распахнула веки.Да и посмотри, прямо возле нашего окна фонарь стоит. Тебя может увидеть пан Якуб. Я тут уже третий год здесь, все знаю. Покажу, как выйти через черный ход.
* * *
Анна вывела меня на маленькое крылечко.
Удачи,прошептала она и быстро приобняла меня. Я остолбенела. Не ожидала такого участия от, по сути, совершенно незнакомого человека.
Спасибо,тоже шепотом откликнулась.
Пора уходить. Уже сделала несколько шагов в сгущающуюся темноту, но развернулась. Соседка все еще стояла, молча провожая меня взглядом.
Аня, будьте осторожны сегодня! Он может снова прийти.
Будем спать по очереди, не беспокойся за нас! Уходи скорее!
Тихо приоткрыла калитку и выскользнула с территории пансиона, перед тем внимательно осмотревшись. Пусто. Короткими перебежками миновав несколько фонарей, скрылась в переулке.
Хотя Раков совсем небольшой городок, я почти сразу же заблудилась. Нужно было найти дорогу, ведущую в Минск, однако сделать это оказалось не так-то легко. Улицы опустели, да я и побоялась бы обращаться к кому-нибудь с просьбой указать направление. Слишком опасным это казалось. Любой мог быть в сговоре с преступниками. Возможно, именно сейчас про меня можно сказать, что у страха глаза велики, но я решила не искушать судьбу лишний раз. В жизни и так случилось слишком много плохого за последнее время.
Меня накрыла волна паники, когда поняла, что совершенно не ориентируюсь в этих по большей части деревянных, но местами и каменных строениях. Могу ходить здесь кругами до утра.
Боль в руке беспокоила уже не так сильно на фоне общего состояния. Я чувствовала, как постепенно растет температура, ломило кости, особенно челюсти. Но я ничего не могла с этим поделать. Так случалось каждый раз, когда всходила полная луна.
Опустила саквояж на землю, привалилась к стене дома и постаралась расслабиться. Дед всегда учил в такие моменты прийти к миру с собой, не сопротивляться тому, что сидит у меня внутри. Но трудно было сделать это, когда я прекрасно знала: оно может в любой момент лишить меня жизни.
Долго смотрела на желтый диск в небе и дышала размеренно и глубоко, успокаиваясь. Потом отошла от стены, закрыла глаза, раскинула в стороны руки и попыталась расслабиться, ощутив направление. Через несколько минут, распахнув веки, я точно знала, в какую сторону нужно идти.
Зрение обострилось. В переулке прошмыгнула крыса. Я видела ее траекторию движения и каким-то неведомым для меня самой образом понимала, с какой скоростью она будет двигаться и как нужно передвигаться мне, чтобы схватить ее. Помотала головой, прогоняя ненужные мысли.
На мгновение привычным жестом коснувшись кулона в форме совы, который висел на шее вместо крестика, плотнее запахнулась в плащ. Довольно крупное, с полпальца размером золотое украшение было со мной всегда, сколько себя помню. По словам деда, раньше оно принадлежало моей матери, оттого я особенно ценила его.
Мама! Я совсем ее не помнила. В памяти не осталось лица, а портрет не сохранился после переезда. Иногда во снах как будто чувствовала ее, что-то совсем неуловимое. Но такие сновидения всегда заканчивались одинаково: обрывались под звук быстрых взмахов птичьих крыльев. В такие ночи я просыпалась и еще долго не могла уснуть.
Отец, русский офицер, погиб незадолго до моего рождения во время войны с Османской империей в тысяча семьсот восемьдесят восьмом году, а мама Она не перенесла этого известия. Разрешившись от бремени раньше положенного срока, навсегда покинула нас.
Так на руках деда, тогда еще довольно молодого вдовца, осталась только маленькая я. Мы были одни друг у друга в целом свете. Чтобы избежать в будущем проблем с наследством, он почти сразу дал мне свою фамилию. А, может, это лишь предлог? Няня рассказала однажды, что дед сильно противился браку моих родителей. Предчувствовал что-то? В любом случае почти с рождения я была Августой Константиновной Савиной. От покойного отца у меня лишь отчество. Переживала ли я по этому поводу? Разумеется, нет. Дед заменил всех, я с гордостью носила его фамилию.
Никогда не спрашивала у него, почему он решил покинуть родной дом. Только ли выгодные условия для исконно русских помещиков двигали его желанием уехать так далеко от дома или он пытался начать новую жизнь: без воспоминаний о прошлом, без боли? Как бы там ни было, Петр Дмитрич больше не женился, хотя, помани он лишь пальцем, любая женщина могла бы быть его. И все же он очень трудно сходился с людьми, а в семью впускать кого-то нового и подавно не хотел. Я уверенно ступала по тропинке. Миновала старую деревянную часовню, за нейкладбище, а сразу за ним начинался лес. Двигалась параллельно широкому тракту, ведущему в Минск. По нему идти не решилась. Слишком опасно. Все документы остались в кабинете директрисы. А без них путешествовать нельзя. Встреча с любым городовым по дороге могла закончиться для меня в полицейском участке. К тому же лес всегда принимал меня. Несмотря на то, что я выросла в городе, в окружении природы было уютнее.
И все же сейчас происходило по-другому. Странное волнение посетило меня с первыми шагами по лесной тропинке, освещенной лишь лунным светом. Это чувство не отпускало. Но мне нужны ответы. А их я могу найти только дома. Сглатывая ком в горле, упрямо начала путь. Всего-то чуть больше сорока верст. Если очень постараться, дойду уже к завтрашнему вечеру.
Глава 2
И все же мои расчеты оказались неверны. Даже с обостренным зрением идти по лесу ночью было не так-то просто. А уж неподготовленной девушке, которая обычно передвигается в удобном французском дормезе*и подавно. Я выдохлась уже через пару часов ходьбы. Хотелось только одного: отдохнуть. Немного сошла с тропинки, углубляясь в чащу, нашла широкое поваленное дерево и присела на него, с удовольствием вытягивая натруженные ноги. Принялась расшнуровывать ботинки, которые уже стали натирать кожу даже через чулки, как вдруг замерла.
Пронизывающий до костей, пробирающийся в самые глубокие уголки души, леденящий внутренности волчий вой разнесся по округе. Голос замер, чтобы через несколько секунд возобновить жуткую песню. К нему присоединился второй, третий И вот уже непонятно, сколько их. Но они были повсюду. Это походило на перекличку, потому что вой доносился сразу со всех сторон.