Пока она приходила в себя после удара, я сделала ещё несколько шагов, и нас теперь разделяло лишь расстояние вытянутой руки. Я переложила копьё левую руку, а правой коснулась плеча девушки и до того, как она успела отбросить меня волной, дала волю колющему и жгущему мои вены электричеству. Она выгнулась, и на её губах застыл немой крик. Я убрала руку с её плеча, но ощущала, как электричество всё ещё держит её тело в напряжении. Следуя зову этой холодной и всё же смертельной силы, я сжала правую руку в кулак, удерживая свою жертву.
Из-за купола снова донеслись крики, но теперь Омин и Иинин радели не за моё спасение, а за жизнь соплеменницы, которая так неосмотрительно приняла мой вызов. Медленно я обошла её застывшее и напряжённое тело. По коже девушки тут и там вспахивали красные разветвлённые узорыожоги от электричества. Её грудь не двигаласьона не могла дышать. И я почувствовала невероятное удовлетворение: теперь она знала, каково этоне иметь возможности сделать такой необходимый тебе вдох.
Я снова встала перед ней и посмотрела на её исказившееся лицо. Если бы она не закатила глаза, то я смогла бы увидеть в них страх. Тогда бы, возможно, я сжалилась над ней и отпустила.
Её красное лицо начало синеть, ещё немного и смерть избавила бы её от страданий. Внутри меня всё было холодно, я не чувствовала ничего к этой умирающей девушке. И поняла, что это были не мои эмоции. Воля Рагавурра хранила его спокойное и хладнокровное отношение к смерти. Я повторяла его действия с такой лёгкостью, что меня опалило неприятное чувство стыда. Я разжала кулак и отвернулась, пытаясь совладать с омерзениемк себе или к нему, не знаю.
Девушка обессиленно упала на дно. На секунду, всего на мгновение, мне стало жаль, что я не довела дело до конца. На моём месте она бы не стала проявлять сочувствие, лишь наблюдала бы как я умираю самой позорной смертью из возможных. Искушение нанести последний решающий удар было столь сильно, что я с трудом удержалась. Вместо этого, опустившись на корточки рядом с Гэрим, пощупала её пульсона была жива.
Я поднялась и взглянула на укрывавший нас купол.
Я могу убить её, если так вы определяете победу в сражении, я крикнула невидимым наблюдателям, которые закупорили мою Волю.
Купол дрогнул и растаял. Я победила в битве, но несмотря на это моя Воля не открылась мне, а сила Рагавурра постепенно иссякала. Каждый вход давался с большим трудом.
Я равнодушно наблюдала, как Омин и Иинин бросились к Гэрим, проверяя её состояние.
Она живасказала я чуть слышно, снова сожалея, что не нанесла тот последний удар. Мне нужно возвращаться.
Как ты себя чувствуешь? спросил Омин, взволнованно вглядываясь в моё лицо.
Нормально, соврала я.
Он взял Гэрим на руки, а Иинин подставила плечо мне, за что я ей была бесконечно благодарна, ведь плыть самостоятельно была не в состоянии.
Мы доплыли до покрова и оказались в городе, Иинин проводила меня до магиу Рагавурра, а Омин чуть раньше свернул к дому Гэрим. Как только дочь Правителя скрылась из виду, я тут же опустилась на дно. Сил почти не было, и я на удивление долго смогла претворяться, что Воля всё ещё слушалась меня.
Шаг за шагом я прошла главный зал, поднялась по лестнице и добралась до своей комнаты. Легла на кровать и стала ждать возвращения моей Воли, но ничего не происходило. Дыхание стало рваным и редким, ещё немного и Мир голосов распахнул бы мне свои двери. Нехотя я открыла СвязьРагавурр оказался неподалёку.
Заплыви ко мне в комнату, пожалуйста.
Через несколько минут он уже стоял на пороге, взглядоценивающий, лицонечитаемое. Он подплыл и коснулся моей холодной побледневшей кожи, и что-то похожее на злость вспыхнуло в его глазах, совсем ненадолго.
Смотрю, ты хорошо повеселилась, процедил он сквозь зубы.
Я кивнула и горько усмехнулась.
Моя Воля восстановится?
Сама? спросил он немного удивлённо. Запечатанная предками Воля не восстанавливается
Глава 11
Я приподнялась на локте, но тут же опустилась назад на кровать: силы не осталось даже на это. Выходит, повеселилась я и впрямь знатно. Какой абсурдный конец. Единственное, о чём я сейчас сожалела, так это о том, что не забрала проклятую Гэрим с собой. Пожалела её дура.
Плыть сможешь, спросил Рагавурр.
Я отрицательно покачала головой.
Он выплыл ненадолго из комнаты и вернулся с плотным серым плащом в руках. Взмахом кисти он направил в мою сторону поток воды, она подхватила меня, подняла и поставила на ноги. Накинув на меня плащ и укрыв мою голову глубоким капюшоном, Рагавурр сдавил моё тело под плащом водой и, поманив пальцем, заставил плыть за ним.
Куда мы плывём?
Маленьким девочкам незачем это знать.
На выходе из дома он тоже накинул капюшон плаща, мы подождали его акулу и в её сопровождении покинули территорию магиу. Из-за глубокого капюшона мне было видно лишь петлявшую под ногами дорогу. Она становилась всё уже и темнее, словно мы заплывали в тесно уставленное домами и прикрытое скалами место. На пути нам почти не попадалось прохожих, а те, что видели нас, спешили укрыться в домах.
Мы остановились у входа в один из маленьких каменных домиков с обшарпанными неухоженными стенами. Рагавурр дал знак акуле, и та бесшумно заплыла в дом, проход в который не был загорожен ни дверью, ни жемчужным занавесом, словно там никто и не жил вовсе.
Акула, заплывшая в дом, не торопилась возвращаться, и Рагавурр последовал за ней внутрь, не забыв унести меня за собой.
Назвать это жалкое жилище домом было большим преувеличением. Из крохотной прихожей мы тут же попали в маленькую комнатушку с одной кроватью, столом, стулом и сундуком. Больше ничего в ней не было, если не считать забившегося в угол хозяина и кружившую рядом с ним акулу.
Хозяин дома удивил меня своей внешностью. Сухопарый, одетый в серую холщовую рубаку и такие же штаны, он мог бы показаться весьма неприметным, если бы не иссиня серый цвет волос на голове и точно такая же борода. Для Оиилэ иметь растительность на лице было крайне необычноскорее всего его матерью была Гаанэ, передавшая ему сильные наземные гены. Возраст этого Оиилэ определить было трудно, но на худощавом лице уже пролегли довольно глубокие морщины, а на лбу меж глазами были две горбинки, свидетельствовавшие о его крайнем недовольстве. И его можно было понять: вместо дружественного приветствия гости натравили на него акулу.
Рагавурр, поцедил хозяин дома, как это понимать?
Простая предосторожность, друг мой Веррион. Не каждый день советник Правителя навещает опального жреца Мало ли что могло приключиться, ответил мой спутник подчёркнуто вежливо, отчего у меня по спине пробежали мурашки. Вежливость от этого Оиилэ внушала больший страх, чем наглость или грубость.
Когда акула, наконец, оставила хозяина дома в покое, тот выплыл из угла, в котором провёл последние несколько минут, и воззрился на меня.
А это кто? кивнул он в мою сторону.
Твоя свобода. Ты же хочешь избавиться от своего долга передо мной?
Мужчина кивнул.
Одно условие, хотя Рагавурр стоял ко мне спиной, по тону я уже могла понять, что на лице его, как обычно, сияла неискренняя улыбка, ты дашь мне слово Оиилэ, что сохранишь нашу встречу в секрете.
Даю слово хранить молчание, ответил Веррион. А теперь объясни мне, кто это и что нужно сделать?
Вода подтолкнула меня вперёд, приподняла и уложила на кровать. Капюшон сполз с моей головы, и Веррион уставился на меня удивлённо.
На что ты меня толкаешь, Рагавурр? спросил он рассерженно. Она же ещё ребёнок! Отпусти её.
Посол рассмеялся и подплыл ближе к кровати.
Эта юная Оиилэмоя избранница, на что она по всем законам Океана дала согласие. Но если ты ей не поможешь, отпустить её мне придётся. Правда не на свободу, а в Мир голосов, к прародителям, ответил Рагавурр спокойным тоном. Она уже еле дышит. Поторопись, жрец! в его голосе теперь звучала угроза.
Не задавая других вопросов, Веррион встал у края кровати и положил правую руку мне на грудь. Под его ладонью виднелось странное голубое свечение, оно проникало сквозь плащ, платье и кожу и смешивалось с Волей Рагавурра, которая продолжала поддерживать во мне жизнь.