Строительство продолжалось. До конца октября, нам удалось вспахать 220 га земли и засеять их пшеницей и овсом. А вот известия, передаваемые мне с корабля «Океан», поступали не очень приятные. Если урожай озимых удалось собрать, то с конца августа зарядили проливные дожди по княжествам: псковскому, смоленскому, пронскому, тверскому и московскому. Земля превратилась в непролазную глину и урожай погиб практически полностью. А что делать?
Не зря Россию называют территорией рискованного земледелия. Почти каждый третий-четвёртый год, случаются или засуха, или дожди. Надо сказать, что этот неурожай был нам даже выгоден. Мы были вынуждены держать в хранилищах десятки тысяч тонн зерна, чтобы цена на него не упала, вызвав этим падение цен на остальные продукты питания, с последующей дефляцией, которая могла бы привести к обнищанию крестьян и краху экономики.
Россия на период середины 1248 года.
По этой же причине, мы не могли повышать зарплату своим работникам и ко всему, удерживать в закромах более 12 миллионов рублей, не давая им хода. Теперь из-за неурожая, мы сможем освободить склады от лишнего зерна, продав его или даже подарив, пострадавшим районам. На Руси, практически, не существовало товаров даже на половину той суммы денег, что хранились у нас в казне. Нам ещё предстояло насытить рынок, чтобы пустить деньги в обращение. В это время монголы начали описывать имущество и население в подвластных землях.
Они делили Русь на районы, называя район, могущий выставить 10 тысяч воинов, туменом и ставили во главе его баскака. Тумены делили на тысячи, сотни и десятки. В сущности, очень нужная, даже для самих князей, работа. Прежде, подобную работу никто не проводил. Согласно историческим данным, население Руси того времени, оценили, примерно, в 8 млн. 600 тысяч человек. Безусловно, переписи избежали несколько десятков тысяч человек, но это были относительно верные данные.
Мы даже хотели предоставить монголам возможность пересчитать наших подданных, но постеснялись и решили сделать это самим. Нашим комендантам в городах, было приказано обязать церковные приходы провести негласную запись прихожан, указывая возраст и место жительства. Тем временем, перечисленным выше территориям, не удалось посеять озимые из-за дождей. Для нас это было не существенно, Воронеж перекрыл все потребности филиалов. Со следующего года приняли решение вдвое сократить посевы. В октябре провели новый набор призывников в армию.
Набрали юнкеров и кадетов. Практически исчезли все наши легионеры, по причине их использования в качестве командиров подразделений для солдат срочной службы и как преподавателей в городах. А мы приняли решение учить юнкеров 3 года, как и срок службы в армии. Ввели обязательное 4-х летнее обучение в школах. Мы уже добились относительной грамотности, но её необходимо было повышать. А в это время, к нашему, строящемуся городу начали прибывать местные и, пользуясь нашей защитой, устроили рядом торг.
А на торг стали заглядывать проплывающие мимо купцы, то есть повторялась история с основанием Воронежа. Уже к концу сентября, на площадке перед частоколом, выросли ряды, лавки, а к ним землянки и т.п. Площадь торга уже превысила гектар. Чтобы не подниматься выше по Дону, купцы торговали здесь, а русские купцы не спускались ниже до Таны и менялись товарами тут же, экономя деньги. Плату за торговлю, я пока не назначал. Рынок был стихийным, но было заметно, что он будет расти, уж больно удобно
. Мало того, мы узнали, что Дон, в этом месте замерзает очень редко, практически, навигация отсюда и ниже, не останавливается круглогодично. Так что, мы продолжали стройку и в течении декабря. Самое главное, мы успели возвести казарму и столовую, в результате чего могли спать и есть в тепле, под крышей. Погода с середины декабря наступила мерзкая. Снег выпадал едва на 2-3 см и тут же таял, превращаясь в грязь.
Однако мы продолжали работать и к январю построили учебный центр, крестообразный, как у всех, на 18 аудиторий, с гимнастическими залами в подвале и центральным отоплением. Столовая тоже типовая, на 110 столов по 10 человек на первом этаже, такая же на втором (в резерве), а на третьем, квартиры.
Теперь очередь стояла за клубом и штабом. Планировали закончить к маю, а затем приступать к строительству жилых домов. По сообщениям из Мурома, Кстова и Городца Мещерского, там складывалась аналогичная картина. Новый 1248 год встретили в столовой, всем составом -1082 человека, мужчин и женщин, почти 60 человек дежурили в карауле и объезжали окрестности.
Начало 1248 года
Январь апрель. Мы продолжали строительство и к апрелю, сдали здание штаба, где расположились кабинеты, как и в Воронеже, а также клуба, где на первом этаже устроили баню, а на 3-м, собственно клуб. К апрелю уже подсохла земля и мы начали пахать новые земли, а к 20-го апреля, засеяли ещё 50 га подсолнечником и картофелем. 12 апреля корабль «Океан» повёз первую партию туристов в Гармене на отдых. На 1 час корабль задержался у нас. Я собрал заявления на отпуск со своих рабочих и сообщил, что в следующий рейс, от меня поедут 24 человека, жён и детей которых, следует забрать в Воронеже. 15 отпускников собрались на время отпуска вернуться в Воронеж и там отдохнуть с семьями.
Тем временем, до нас дошли сведения, что Батый собирает армию, с целью двинуть её навстречу двинувшихся на него войск верховного хана Гуюка, смертельного врага Батыя. Хотя мы и предупредили Батыя, что Гуюк хан умрёт ещё до того, как его войска пересекут границы Золотой Орды, тот, на всякий случай подготовился к возможному нападению и, собрав до 120 тысяч человек, направился к своим южным граница в районе Аральского моря.
Так что, в течении февраляавгуста, в диком поле практически никого не было, и я воспользовался этим, чтобы добраться до реки Грушевка и разведать наличие антрацита. Это произошло в начале мая, 12-го дня. Как раз, 10 мая, к нам спустилась эскадра, идущая на сбор дани с Европы, и я имел встречу с Судейкиным и Тепловым, которые, в этот поход отправились вдвоём, так как все остальные были заняты до крайности. Собственно говоря, нам уже не нужны были деньги, взимаемые с Европейских стран, но мы должны были им показать, кто в мире хозяин.
Мы беседовали в течении двух часов, обсуждая свои проблемы. Особых новостей не было. Задача для нас стояла понятная и мы её решали. Нам нужно было продержаться ещё 4-5 лет. Связи с Ливонией не было, но это только доказывало, что там всё нормально. Так же обстояли дела с Кстово. Маргелово и Воронеж набрали юнкеров и кадетов вдвое больше, чем обычно. У нас были учителя, которые могли преподать им практически все науки, которые мы передали им ранее.
В этом году и мы наберём слушателей, а также мобилизуем какое-то количество солдат. Тёплое время позволило нам выкопать предварительно все каналы для прокладки канализации и водопровода, согласно плана. 200 человек начали строительство крепостной стены, охватывая ещё не построенный город. В мае сдали спортивный городок со стадионом, плац, склады для зерна.
На третий этаж штаба, в новые квартиры, вселились мои новые сподвижники, главный бухгалтер и он же, казначей старший сын Воронежского главбуха грек Спиридон, мужчина 34 лет, чуть старше меня, но весьма сведущий в своей профессии. Главный агроном Прохор, начальник контрразведки и милиции Тетюш, Отдел кадров Дементий Степанович, бывший дьяк при дворе Муромского князя, главный научный руководительЛатыж, молодой 18-ти летний парень, предоставленный мне Алексеем, мой заместитель по тылу и общим вопросам Вельмат и начальник строительстваНестор.
Одна квартира, предназначавшаяся мне, осталась свободная, так как я решил ночевать по очереди, у своих жён, которым предоставили квартиры на 3 этаже столовой. Там же разместились ещё 14 семей офицеров подразделений и комендант. В мае начали строить первый дом общежитие на 200 человек, который позже, станет обычным 54 квартирным домом. Таких домов построят всего 6 и займутся коттеджами для колхозников. К сентябрю построим промышленный корпус, где мои люди займутся производством каких-нибудь промышленных изделий, пока ещё не определённых.
Рассмотрев Грушевское месторождение, где уже имелись ямы, устроенными местными жителями, до прихода монголов, добывающих здесь антрацит. Местами уголь выходил на поверхность, но толщина пласта не превышала полтора метра. Сюда можно было добраться по реке Аксай, потом в реку Тузлово и, наконец, в Грушевку. Сейчас эти названия здесь не применялись, кроме Аксая, названого половцами.