Он долго молчал. Хмельницкий снова спросил его:
Как это понимать, пан Иван?
Понять их не столь сложно, пан гетман, ответил хорунжий.
Но что это такое?
Это предательство, прошептал хорунжий. На такие условия твой отец Богдан никогда бы не пошел!
Что? Ты сказал предательство?
Да, предательство! Царь отныне станет выбирать гетмана. Его гарнизоны будут во всех Украинских городах и крепостях. И у нас отняли право на отношения с другими державами!
Погоди, Иван. Царь не выбирает нам гетмана, но всего лишь утверждает его.
Но при твоем отце Москва в выборы гетмана не вмешивалась вообще, Юрий!
Молодой Хмельницкий мало, что понимал в делах и совершенно не видел тех пружин, благодаря коим государственная машина работает. Это был не гениальный Богдан, и не умный Выговский. Вот и сейчас он растерялся и ждал, что Яненченко что-то ему посоветует.
Но они потребуют от меня пойти на заключение такого договора. Так?
Так, пан гетман. Не просто так именно тебя хотели видеть новым гетманом. Хитер царь Алексей и его советники. Но и мы не глупее. К тебе прибыл еще один посланец, Юрий. Я поначалу не хотел про него говорить. Но теперь самое время после такого письма.
Кто такой? спросил Хмельницкий.
Полковник твоего отца Михаил Криса. Тот самый, что ушел к полякам и не согласился ставить подпись под договором с московским царем.
Изменник? спросил Юрий, так как сам слышал, как таким прозвищем некогда обозвал его гетман Богдан.
Отчего ты называешь полковника Крису изменником? Не он один тогда в 1654 не пошел за Богданом. И он привез тебе привет и пожелания здоровья от польского короля.
Но сноситься с королем за спиной у царяизмена! Вспомни, что было с Выговским. Он разорвал договор с царем и заключил союз с Речью Посполитой. И что получилось?
Но царь таким новым договором сам нарушает статьи Переяславского договора. Выслушать Крису стоит, пан гетман. Он ждет, когда ты позовешь его. Он поселился в Чигирине в простой корчме.
Но его могут опознать, Иван! И что тогда скажет воевода Шереметев? Скажет, что я с поляками снюхался. Здесь посланец Шереметева Ляпунов со своими людьми.
Крису никто не узнал и не узнает, гетман. Он вырядился купцом продавцом тканей. Вызови на завтра с образцами к себе. Кто про такое что подумает?
А если его узнает кто-нибудь? струсил молодой Хмельницкий. После такого меня воеводы московские прикажут схватить и в железа заковать! И многие наши полковники то решение поддержат. Сомко, Брюховецкий, и с ними многие предадут меня.
Пан гетман!
Я не хочу с царем ссориться, Иван. Пусть этот лист от царя мои полковники и генеральная старшина изучат и скажут, что делать надобно. У Шереметева здесь армия в 30 тысяч человек! И забывать про это не стоит, Иван.
Так пан гетман не примет полковника Крису?
Нет, нет. Я не хочу его видеть.
Значит, прогнать его?
Прогнать? Зачем же. Поговори с ним сам от моего имени, Иван.
Хорошо, пан гетман.
А потом расскажешь мне, чего хотят и что предлагают поляки.
2
Чигирин: ставка гетмана Юрия Хмельницкого.
Иван Яненченко зашел в комнату, где его ждал старый полковник Михайло Криса. Криса был худощав, небольшого роста, но крепко сбитый с широкими плечами и мощными руками. Некогда он был назначен гетманом Богданом Хмельницким переяславским полковником и являлся одним из самых деятельных помощников гетмана.
Но Криса был сторонником выгодного для Украины договора с Польшей, и когда Богдан пошел на обострение взаимоотношений с королем, он бежал от него к Яну-Казимиру. Хмельницкий объявил его изменником.
В стане Богдана тогда собрались много полковников и старшин, что были сторонниками независимой или полунезависимой казацкой державы. Такими кроме Крисы были Иосиф Глух, Юрий Немирич, Иван Выговский, Павло Тетеря. Особенно они противились договору с Москвой. И никто из них не явился в 1654 году в Переяславль.
Пан Иван, Криса учтиво поклонился Яненченко. Судя по тому, что ты пришел ко мне сам, твой гетман меня не примет.
Да. Гетман Юрий не может принять пана. Но я буду говорить от его имени.
Иными словами твой гетман, пан, боится, что москали узнают про это и объявят и его изменником. Эх! Куда мы пришли, пан Иван? Московский царь диктует Украине свою волю. В Киеве его войска! О том ли мы мечтали в 1648 году, когда начинали восстание?
Что ворошить прошлое, пан. Думать надобно о будущем, вежливо прервал Крису Яненченко. С чем, пан, пришел к ясновельможному гетману?
От имени короля Речи Посполитой я предлагаю гетману новый договор! Ведь царь в Москве скоро навяжет вам новое соглашение взамен того, что было заключено с Богданом! И вы станете холопами московскими! Выход для вас одинобъединиться с королем и татарами против Москвы.
Объединиться? На каких условиях, пан Михайло?
Власть гетмана распространится, как и было прежде, на Черниговское, Киевское, Брацлавское воеводства. Выборы гетмана будут производиться на пожизненный срок генеральной старшиной Войска Запорожского и всеми полковниками. И король будет только утверждать гетмана избранного нами. На территориях подчиненных гетману будут учреждены посты канцлера, маршалка, подскарбия. Мы будем чеканить свою монету.
И что взамен потребует от нас король и Сейм?
Признать верховную власть короля Речи Посполитой и действовать совместно с ней против общих врагов. Обязательная война с Москвой!
А как же вера православная? спросил Яненченко.
Православная церковь в Речи Постолитой, частью коей мы снова станем, получит равные с католической церковью права. Греко-католическая церковь останется, но не будет распространяться на новые территории подвластные гетману. Киево-Могилянская академия получит статус университета. Архиепископ Киевский, епископы Львова, Луцка, Перемышля, Холма станут заседать в Сейме вместе с иерархами церкви католической.
А реестр?
Король согласен на 15 тысяч казаков! выпалил Криса. Но впоследствии мы увеличим его. Грядут войны, и казаки нам понадобятся. И ты пойми главное, пан Иван, Украине нужна твердая власть! Нужно покончить со своеволием холопов и старшины! Посмотри, что у нас делается? Да есть ли в каком государстве подобное? Все полковники грызутся между собой, а все холопы лезут в казаки, и не желают платить налогов. Если так пойдет, то скоро вообще работать станет некому. Нам нужен порядок! И нам нужно не допустить усиления Москвы. Царские бояре скоро вам на шеи сядут!
Но это предлагал и гетман Выговский. И что получилось из того?
Мы возьмемся за дело по-иному, и в этот раз все получится. Пусть только Юрий даст согласие на наш союз с королем. С Москвой все отношения нужно немедленно разорвать. Пусть гетман опирается только на тех полковников, кто желает блага нашей стране. А московских холопов гнать отсюда в три шеи!
Я доложу о твоих словах гетману, пан Михайло. Но сам понимаешь, что многие в его окружении будут против.
А ты сам? Криса посмотрел в глаза Яненченко. Ты сам как, пан Иван?
Я против Москвы, как и ты, пан Михайло. Но гетмана убедить в том будет не столь просто. Юрий боязлив.
То мне известно. Но тебя он слушает, пан Иван. Поговори с ним
***
Полковники Сомко и Брюховецкий на следующий день добились приема у гетмана. Они желали полного содействия московским войскам. Они знали, что Хмельницкий станет колебаться и его нужно заставить выполнить волю московского царя.
Худой и длинный Сомко, и полный Брюховецкий были уже не молоды и много повоевали на своем веку. Они доблестно сражались в армии Богдана и всегда верили в его авторитет и его слово, но после смерти гетмана стали ярыми сторонниками белого царя в Москве.
Сомко был порывист и гневлив, часто несдержан на язык, а Брюховецкий умел владеть собой и искусно маскировал свои чувства.
Ты, пан Яким, много не болтай, сказал Брюховецкий Сомку, когда они шли к молодому Хмельницкому. А то гетман твоих слов убоится. С ним нужно осторожно поступать. Пусть, он постепенно, благодаря нам, придет к мнению, что выгодно для нас.
Я думаю, что такого гетмана нам не надобно! Юрий слаб.
Ты пан, мнишь себя в роли гетмана? спросил Брюховецкий.
А чем я плох? вскипел Сомко. Ему наступили на больной мозоль. Ты сам также желаешь булавы для себя?! Разве нет?