Хорошо. Я тебе верю.
Это не спахии судя по одежам, господин, снова заговорил дозорный. Но и на мятежников не похожи. Идут уверенно как бывалые воины.
Дауд еще раз внимательно всмотрелся вдаль и понял кто это. Его собственный отряд из Черной Скалы. И вел их ни кто иной, как Али Чернобородый.
Бояться нечего, Дауд успокоил воинов. Это отряд из Черной Скалы.
Да, господин? Тогда все хорошо. Они помогут нам охотиться на мятежников.
Отряд быстро поравнялся со спахиями. Али подъехал к своему господину и приветствовал его.
Селям, Дауд-бей, мой господин. Да сохранит Аллах твою жизнь еще на многие годы.
Селям, Али, ответил бей.
Я искал тебя, мой бей.
И я желал тебя видеть, мой Али! Ты можешь мне пояснить, что все это значит? Дауд грозно сдвинул брови.
Ничто не укроется от твоей прозорливости, мой бей. Я и твои люди приложили к этому мятежу руку. Но все это для твоей пользы, мой бей.
Говори тише. Нас могут услышать, мой Али. Отъедем в сторону.
Они отъехали на безопасное расстояние. Дауд усмехнулся, посмотрев на слугу. Он очень хорошо понимал, что произошло, и его веселило смущение Чернобородого.
Итак, ты нанес убыток Ферхаду? Это неплохая мысль, мой Али. Я мог только похвалить тебя за это. Но если бейлер-бей кое-что заподозрит?
Нет. Я приказал сжечь твою старую маслобойню. Так что ты также пострадал, господин.
Али понял, что хитрить с хозяином дело опасное и быстро решил сменить тактику. Хозяин наверняка догадался о том, что этот мятеж его рук дело. Слишком он поторопился. Стоило все сделать более хитро и не так быстро.
Али знал, что Дауд-бей сейчас напустит на себя строгость и станет его поносить. Он всегда так делал. Но Чернобородый к этому привык.
И ты, сын собаки, ждешь, что я стану радоваться? Лукавый раб! Ты принес мне убыток! Ты думал не обо мне, но о себе, стал бушевать Дауд-бей.
Али переждал гнев своего хозяина.
Ты несправедлив ко мне, мой господин. Но выслушай меня сначала, а потом хоть сажай на кол.
Говори!
Все гарнизоны санджака теперь станут снабжаться твоими имениями. Больше того, можно быстро скупить у разоренных спахиев их маслобойни. Но и это не самое главное. Скажи, господин, что будет, если ты сообщишь в Стамбул великому визирю о том, кто есть глаза и уши московского царя в Бахчисарае?
Я тебе говорю о мятеже! не совсем понял Али Дауд-бей.
Но мятеж помог мне найти шпиона московского царя!
Шпиона?
Да. В наши сети попал сам человек московского царя. Он был послан в Крым, но там случайно попал на галеру в качестве раба.
Это верные сведения? быстро спросил Дауд. Что-то не похоже это на правду.
Да. Их передала мне Адике.
Твоя молодая рабыня?
Она втерлась в доверие к двоим рабам, что были отобраны тобою на галерах, и сумела подслушать их разговоры.
Где сейчас эти рабы?
Пока на свободе. Но я в любой момент смогу захватить их. Но и это еще не все хорошие новости, почтенный господин мой.
Что? У тебя есть что-то еще, мой Али?
Один из этих гяуров-гребцов лицом весьма походит на молодого Асана Мустафу Кепрюлю.
Что? На сына великого визиря? Ты в своем уме Али?
Я видел сына визиря год назад в Стамбуле. И долго не мог понять, кого мне напоминает этот раб. Но затем вспомнил. Если его как следует побрить и помыть, то из него можно будет сделать Асана Мустафу.
Дауд-бей понял, что в его руках настоящий клад. Великие визири из рода Кепрюлю славились в империи. И Асан Мустафа станет когда-нибудь во главе империи. Это может пригодиться в будущем, если он попадет в Стамбул.
Срочно доставь этого гяура в мой замок Черная Скала, Али. И его, и того второго. И твою девку прихвати. Обращаться хорошо. Ни один волос не должен упасть с их голов. За это ответишь лично ты.
Как велишь, господин
Глава 4Слово великого визиря. (Январь-февраль, 1660 год).
Стамбул:
Султан Мухаммед IV Авджи и его великий визир.
Молодой султан Блистательной Порты Мухаммед был хорош собой, но не был большого ума правителем. Рослый и широкоплечий мужчина с волевым лицом, обрамленным окладистой бородой, он отлично скакал на коне и рубил саблей. Отлично бросал дротик и стрелял из пистоля. Но никакими талантами государственного мужа не обладал.
Мухаммед был сыном султана Ибрагима I от наложницы ляшки* (польки) и если бы не его мать, то борьба за власть закончилась бы для него плачевно.
Он с молодых лет полюбил охоту, много времени потратил на тренировки и к 17 годам стал большим мастером этого дела. Больше ничем молодой принц-шахзаде (сын султана) не занимался, чем огорчал мать, которая желала видеть его великим правителем.
В 1648 году, в тот год, когда гетман Богдан поднял восстание против поляков, султана Ибрагима убили восставшие янычары. Царевичи-наследники схватились в смертельной схватке за трон Османов. Полилась кровь, и придворные группировки султанского сераля рвали друг другу глотки. Благодаря матери трон получил он, Мухаммед, и стал султаном с громким прозвищем Охотник. И сразу же занялся своим любимым делом. Султанские выезды на охоту стали уже не теми скромными травлями и ловами, которые Мухаммед позволял себе, будучи принцем. Теперь его охоты воистину царские. Напрасно мать убеждала сына приняться за дела государственного управления. Она звала его лично руководить Диваном. Но Мухамеда IV хватило всего на несколько дней. Он сидел, слушая доклады визирей, и зевал. В том, что они говорили, он ничего не понимал, и скоро страшно устал от проблем, которые «вылили» на него министры. И снова умчался на охоту.
Визири пользовались небрежением повелителя и обделывали свои делишки. Авторитет власти падал, и в империи назревали большие события. Старые враги Османской империи венецианцы активизировали свои действия. В июле 1656 года они разгромили турецкий флот и даже стали угрожать Стамбулу. Такого не было со времен завоевателя Константинополя Мухаммеда II Победоносного. И тогда по совету матери Мухаммед IV Авджи назначил великим визирем Мехмеда Кепрюлю, одного из самых талантливых людей в империи османов.
Кепрюлю поначалу власть принять не согласился. Быть одним из первых он не желал. Но валиде-султан (мать султана) обещала ему неограниченные полномочия. Она посулила ему, что он станет некоронованным властителем.
Новый великий визирь взялся за дело и быстро казнил всех, кто ему мешал, в деле управления государством. Он разбил венецианский флот и заставил венецианцев уйти от Дарданелл и отвоевал у них Митилену и Лемнос.
Вот и сейчас он сидел во главе Дивана и слушал визирей. Они много говорили о состоянии дел в Польше.
Реис-эфенди Мурад-паша сообщил:
В Польше большой мятеж. Против короля выступил один из магнатов Ежи Любомирский.
Этот мятеж угрожает власти короля? спросил Кепрюлю.
Нет. Но силы Яна-Казимира может существенно ослабить. Хан Крыма Мехмед Гирей не сильно стремится исполнять волю солнцеликого султана по помощи полякам и литовцам против Москвы.
Но разве не он разгромил урусов под Конотопом? Там татары хорошо воевали.
Его помощь недостаточна, великий визирь. Свою победу под Конотопом и хан Мехмед Гирей, и гетман Выговский не сумели использовать. И может получиться, что урусы царя Алексея разгромят короля Речи Посполитой. И тогда вся Украина станет частью Московии! И царь от того станет много сильнее. Тогда он сможет и Польшу подмять под себя и Литву.
Мехмед Кепрюлю и сам знал, чем грозит усиление Москвы.
Какова армия урусов в Украине сейчас? спросил он.
У Шеремет-паши около 30 тысяч, был ответ гениш-ачераса). И при случае царь Алексей пришлем ему еще 20 тысяч войска. У гетмана Ихмельниски около 10 тысяч. И он может пойти на соединение с урусами. Король же со своими гетманами не имеет и 25 тысяч. Хоть вскоре к его армии присоединится ополчение шляхты Великой Польши.
Но хан Крыма Мехмед Гирей обязан был выступить в поход против Ихмельниски и урусов. Он разве этого не сделал?
Великий визирь посмотрел на реис-эфенди и первого драгомана империи.
Сделал, мой господин, ответил Мурад-паша. Но будет ли он хорошо воевать против них? Хан слишком хитер. Он бережет своих воинов. И думает о своих интересах. Слишком ловкий политик этот Мехмед IV из рода Гиреев. Воевать умеет хорошо, но не всегда желает это делать в угоду нам.