Пусть будет так, сынок. Ты мужчина, а мужчинам этого не понять. Так что приводи ее
Воспоминания тускнеют, и мысли Юргена возвращаются к действительности. Он видит поля, которые простираются до самой реки и упираются в горы, где из холодного родника и рождается эта река. Все вокруг пропитано светом и теплом полуденного солнца. Юрген не замечает, что начинает размышлять об одиночестве.
По телефону он сообщает дежурному, что некоторое время будет отсутствовать, вешает гитару через плечо и направляется на то место, где река особенно широка и спокойна. Усевшись на ствол упавшего дерева, он перебирает струны гитары, но мысли его поглощены служебными заботами: с какого конца приняться за взвод, в котором одно из отделений лучшее, а другоехудшее во всей роте? Как вселить решимость в человека, который ее утерял? А как обуздать своеволие другого, не сдерживая его инициативы? Черт возьми, как много накопилось вопросов
Где-то рядом поет черный дрозд. Юрген пытается подыгрывать на гитаре его трелям и даже подпевать. Неожиданно, словно взрыв, за спиной раздаются хлопки в ладоши. Юрген оборачивается и видит, что к воде спускается девушка.
Осторожнее!
Юрген готов подхватить ее, но она спускается без его помощи. Чуть раскосые глаза ее внимательно изучают парня.
Я уже давно слушаю вас, сознается она. Мне кажется, у вас талант.
А не кажется ли вам, что шпионить, тем более пугать из-за спины по меньшей мере неприлично?
Ну знаете ли! Было бы гораздо хуже, появись я перед вами внезапно, я вовсе к вам не подкрадывалась Вы хорошо поете. Вы учились?
Нет. Просто старался быть внимательным на уроках пения в школе. Наверное, поэтому имел пятерки.
Я, пожалуй, поставила бы вам не больше четверки.
Ответ, достойный педагога.
Угадали. Я преподаю художественное воспитание, немецкий и факультативно французский.
Так вот откуда ваше пристрастие сразу же выставить оценкусамая устойчивая привычка педагога!
Так Юрген впервые встречается с Ингрид Фрайкамп. Она вдруг начинает торопиться:
Надо побывать в одной семье.
Неприятности?
Как сказать! С пятнадцатилетними нередко бывает трудно. Возраст такойуже не дети, но еще не взрослые. Так что проблем хватает.
Юрген успевает хорошенько рассмотреть ее: челка до середины лба, черные гладкие волосы обрамляют юное лицо с бровями вразлет, с широкими скулами и тонким носом, с резко очерченным ртом и выраженным подбородком.
Лейтенант помогает девушке забраться наверх, и они неторопливо шагают в сторону деревни.
Знаете, что мне пришло в голову? неожиданно говорит Ингрид. Мне хочется, чтобы мои ребята разучили несколько музыкальных вещей, и у нас уже кое-что получается. Не могли бы вы нам помочь?
Помочь? Я даже не знаю, что вы разучиваете? Песни?
Конечно. Иначе как бы я стала вас просить?
Честно говоря, я здесь еще новичок, не свыкся с обстановкой и у меня масса хлопот по службе. Так что не знаю
Было бы желание На субботу назначено наше первое выступление перед членами кооператива на традиционном празднике весны. Здесь такой обычай. Может, придете?
Может, и приду
А почему вы не стали профессиональным певцом?
Почему? Я пою тогда, когда мне хочется, а не тогда, когда меня принуждают.
Поэтому солдатскую службу вы предпочли профессии певца?
Они останавливаются на развилке: одна дорога ведет к деревне, другаяк военному городку.
Юрген не задумываясь отвечает:
Нет, армейскую службу я считаю вынужденной необходимостью, нравится это кому-то или нет. Ведь одними песнями мир не переделаешь.
Но и одной винтовкой тоже возражает Ингрид и, поправив выбившуюся прядь волос, уходит в сторону деревни.
До свидания! До субботы! бросает ей вслед Юрген.
4
Ну и денек! Ингрид взвинчена до предела, она понимает, что лучше пойти на компромисс, но полна решимости постоять за себя.
Супруги Кранц тоже не в своей тарелке. Еще бы! Их сын нарисовал обнаженную девицу, приделав ей голову классной руководительницы. Роясь в вещах сына, фрау Кранц обнаружила это «произведение искусства». Еще больше возбужден господин Кранц: его лицо так и пылает.
Не хватало, чтобы эта история получила огласку. Какой позор! Ученик рисует учительницу в обнаженном виде. Трудно поверить, что для этого не было повода.
Брови Ингрид возмущенно взлетают, но, совладав с собой, она спокойно отвечает:
Вы правы, на все должны быть причины. Вероятно, я нравлюсь вашему сыну.
Фрау Кранц, худощавая блондинка, закатывает глаза. Что же касается господина Кранца, то он просто теряет самообладание и автоматически спрашивает:
Как? И это говорите вы?
Факты говорят за себя.
Господин Кранц в шоковом состоянии. Ему не хватает слов. Он разворачивает газету, в которую завернут злополучный рисунок, и с треском бросает его на стол.
Скажите, а вас в пятнадцать лет девушки не интересовали? с возмущением спрашивает Ингрид.
Это к делу не относится! взрывается фрау Кранц. Она подозрительно смотрит на Ингрид большими светло-карими глазами газели.
Господину Кранцу не нравится, что разговор пошел по такому руслу.
Тебе бы лучше подождать меня на свежем воздухе говорит он жене и обращается к Ингрид:Я не совсем вас понимаю
Я спрашиваю: как воспринимали вы в таком же возрасте изображения обнаженного женского тела? Разве вы не стремились узнать, как выглядят девушки, переодевающиеся в кабинах на пляже или в квартирах, за неплотно сдвинутыми занавесками?
Господин Кранц готов сдаться.
Конечно Мы тоже не были ангелами, но все же Как бы это сказать
Все повторяется. Вспомните годы вашей юности, и вы будете вынуждены признать, что в поступке вашего сына ничего из ряда вон выходящего нет Ингрид даже хмыкнула, удовлетворенная лаконичностью и категоричностью собственного ответа. Не хватает только, чтобы госпожа Кранц именно в этот момент посмотрела ей в глаза. Главноепонять состояние вашего сына. Если вам это удастся, ничего страшного не случится. Все будет в норме А теперь посмотрим, нарушил ли он эту норму на своем рисунке Видите, он изобразил гармонично развитое женское тело, отвечающее требованиям эстетики. Рисунок отражает его представление о прекрасном. Ваш сын не лишен дарования. Мне думается, следует поощрять его склонность к рисованию.
Супруги Кранц явно смущены. От их запальчивости не остается и следа.
Извините меня за любопытство, продолжает наступать Ингрид, от кого из родителей ваш сын унаследовал этот талант?
Фрау Кранц заливается краской, взгляд ее светлеет, и теперь она кажется совсем иной.
Видите ли, говорит господин Кранц, моя жена в юности рисовала. Она и сейчас иногда этим балуется
Фрау Кранц не сразу уступает просьбе Ингрид, жеманится, но в конце концов достает из папки, которую она прихватила с собой, несколько эскизов: натюрморты, наброски портретовнаивные, но не лишенные своеобразия.
И вы еще упрекаете вашего сына! невольно вырывается у Ингрид.
Мы не против того, чтобы он рисовал Бог с ним Но когда он рисует вас, пардон
Ингрид считает разговор исчерпанным:
Я думаю, проблема решена. Надеюсь, вы того же мнения. У вас нет причин для особого беспокойства
Ингрид провожает супругов Кранц до двери, и на душе у нее становится легче. Конечно, она давно заметила, что юный Кранц пожирает ее глазами, ловит каждое ее слово. Она делает вид, что не замечает этого, и старается быть с ним такой же приветливой, как и с другими учениками.
После уроков Ингрид подходит к окну и всматривается в сумерки. Отсюда хорошо видна часть казарм. Обычно ее не интересует жизнь военного городка, однако сегодня она внимательно глядит в окно. Там что-то случилось: мечутся солдаты, из парка выезжают бронетранспортеры. Но эта чужая жизнь скользит мимо ее сознания. Ингрид думает о лейтенанте с гитарой и еще о том, почему она обратилась к нему с просьбой. Ведь она ничего не знает о нем, разве только то, что у него приятная внешность и неплохо поставленный голос.
Ревут двигатели. Автомашины и бронетранспортеры выезжают из городка и сворачивают в сторону леса. Наверное, и лейтенант сейчас там.