Ну, как дела? грубовато-развязно спросил доктор. Опять захандри
Он точно съедал окончания слов, чтобы не говорить ни ты, ни вы.
Умирать надо, доктор, но это ведь уже не ново скучливо повел больной своей сухой, точно обтянутой головой и закашлялся глухо. И не стоило вам уходить с праздника ради меня: я и без вас управлюсь Но вот вам, Александр Сергеевич, я рад Это спасибо Это вот мне праздник Да, не чаял, не гадал я, что увижу когда-нибудь Пушкина повторил он.
Пушкин тихо пожал сверху его горячую руку
Матушка, дай там ноты мои которые начисто переписаны, глухо сказал больной. Всю стопку дай Да, эти Тут многое есть из вашего, Александр Сергеевич, на музыку положено я хочу отобрать вам что-нибудь на память Вот «Три ключа» ах, как это хорошо!.. тихонько воскликнул он и, читая ноты, хрипло, ловя торжественную мелодию, заговорил:
В степи мирской, печальной и безбрежной,
Таинственно пробились три ключа:
Ключ юности, ключ быстрый и мятежный,
Кипит, бежит, сверкая и журча;
Кастальский ключ волною вдохновенья
В степи мирской изгнанников поит;
Последний ключ холодный ключ забвенья:
Он слаще всех жар сердца утолит
На глазах его зажглись крупные слезы
Передохнем, помолчим, остановил его доктор, все старательно избегая и вы, и ты. Нам вредны волнения. А микстуру мою принимали сегодня?
Да будет вам, доктор! тоскливо прошептал тот. А вот это, Александр Сергеевич, ваша «Песня песней»: «В крови горит огонь желанья» у, какая буря, какой огонь!.. Вот «Сижу за решеткой в темнице сырой» И вот умираю!.. вдруг прервал он себя. Тяжело это, Александр Сергеевич Хотелось бы еще разок Италию повидать И, конечно, смешно, но хотелось бы вольным помереть. Я все себя спрашиваю, как вольный человек себя чувствует. Я думаю: блаженство невероятное!.. Но впрочем: как это там было на памятнике Медичи-то? точно в забытьи, издали, проговорил он и медленно, с чувством продолжал:
«Grato mè I sonno e piu lesser di sasso
Mentre che l danno e la vergogna dura:
Non veder, non sentir, mè gran venlura:
Però non mi destar; deh! Parla basso!»
Да глубоко вздохнул он. Не буди меня Говори тихо
Он в полном изнеможении закрыл свои страшные и трогательные глаза. В груди его что-то тяжко клокотало и свистело. Доктор сделал Пушкину знак, и оба на цыпочках вышли И едва только закрыли они за собой дверь, как резкий звук медных труб возвестил всем начало какой-то новой черноземной штуки.
В цирк пожалуйте-с сказал доктор. Сейчас начнется турнир рыцарей
Пушкин уже перестал удивляться.
По обыкновению, при входе граф и его гости были встречены гремящим тушем. И как только все расселись по своим местам, снова звонкие трубы возвестили начало представления, тяжелая красная завеса раздвинулась и под гром оркестра на золотую арену в блестящих латах, в страусовых перьях выехали на прекрасных конях несколько рыцарей. Объехав полный круг по арене, они выстроились в ряд перед графом и, приветствуя повелителя, склонили перед ним свои длинные, тяжелые копья. Граф милостиво кивнул им и не удержался:
Смотри, Васька! сказал он строго одному из рыцарей. Чтобы ни сучка, ни задоринки А то знаешь?..
Постараемся, ваше сиятельство
Ну, начинайте!..
И сразу на арене бешено и красиво закрутился бой двух сияющих доспехами всадников. При второй же схватке одно из копий с треском перелетело пополам, но потерявший его рыцарь, бросив обломок, схватил копье противника и началась борьба. Даже лошади и те разгорелись: с ржаньем взвивались они на задние ноги свечкой, старались зубами ухватить одна другую они тоже были закованы или ударить копытами И не успел рыцарь с копьем слететь на землю, как сразу же огневым вихрем завертелась в треске ударов другая пара Среди зрителей то и дело слышались возгласы одобрения. Дамы, конечно, пугались, но их успокаивали.
Настоящий моенаж! восторженно шептал Григоров и все старался поближе подсесть к своей пышной красавице. Нет, как живут-то, а?!
Только одна Дунай необъятная равнодушно ковыряла чудовищным пальцем в носу и зорко следила своими звериными глазками, нет ли поблизости мух
А я забыл вам сообщить одну маленькую подробность из жизни нашего сераля, Александр Сергеевич тихонько проговорил майор. Всего, вместе с жрицами Мельпомены, в нашем гареме поболе тридцати красавиц. При них изрядное количество мамок и нянек, которые няньчут потомство его сиятельства И вы будете поражены, не правда ли, если я скажу вам, что у некоторых из этих затворниц есть у одной томик Жуковского, а у другой Пушкина
Да что вы говорите! засмеялся Пушкин. А скажите: нельзя ли вместо томика самому автору туда пробраться?
И думать нечего! А знаете, между прочим, откуда они достают эти томики? Все через больного музыканта тайком
А-ха-аххх! пронеслось вдруг по громадному цирку.
Один из рыцарей с треском вылетел из седла и растянулся без памяти на песке арены.
Но от этого турнир следующих пар стал только горячее и красивее
А потом снова начался пир, и пляс, и картеж, и битье посуды И какой-то представитель чернозема с дикими уже, блуждающими глазами, лохматый, со съехавшим набок галстуком, среди блюющих, ревущих, хохочущих орал:
Jurisprudetia est divinarum atque humanarum rerum notitia, justi atque injusti scientia!.. Так сказал Ульпианус! А вы, свиньи, что сказать можете? Ничего, ибо вы свиньи!..
Ура-а-а!.. заорали все вокруг. Качать философа!
Началась дикая возня вкруг оратора. Он отбивался, но его все-таки подняли на руки и, подняв, все вместе с хохотом обрушились на залитый паркет
Пушкин, уставший от еды, прошел в гостиную. Вокруг графини как будто поредело немного, и он любезно сказал ей несколько комплиментов по поводу блестящего празднества Но она, по-видимому, осталась к похвалам вполне равнодушна и, боязливо оглянувшись, спросила:
А скажите, monsieur monsieur
Pouchkine поторопился он прийти ей на помощь.
Monsieur Pouchkine, как вы думаете: не может это страшное несчастье с этой как ее?.. с Полтавой pardon, Помпеей повториться и у нас?
О, нет, графиня! воскликнул он. Для этого нужны прежде всего огнедышащие горы А где они в Отрадном?.. Вот когда начнут расти они, тогда, конечно, можно всего опасаться Но пока можете почивать спокойно Во всяком случае, рост их настолько медлителен, что тысячи лет
Но она уже не слушала.
А что в Петербурге думают насчет второго пришествия? озабоченно продолжала унылая старушка. Здесь все уверены, что оно должно быть тогда, когда Светлое Воскресенье придется в четверг
В Петербурге уверены в том же, графиня, ответил он любезно. Но там все митрополиты и астрономы, соединившись, высчитали, что такое совпадете будет только через 2377 лет Как видите, на наш век хватит
А, может быть, они ошиблись?
Помилуйте, графиня: митрополиты астрономы С ручательством!
И он, смеясь, ловким маневром отступил, а графиня уныло подумала, что молодежь стала что-то уж очень легкомысленна и что, пожалуй, Господь накажет за это всех: и митрополиты могут ошибиться
А ночью, в розовом свете фонарика с легкомысленными воздушными фигурками, появилась новая фея И странно: Наташа казалась теперь где-то за тысячи верст и он немножко удивлялся, что он так от нее загорелся
X. Подарок
На третий и последний день праздника, как только граф отхаркался и отдышался, вся огромная усадьба сразу зашумела исступленным шумом. Торжественный день начался оглушительным народным праздником. На огромном дворе за ночь выросли качели, карусели, эстрада для оркестра, столы для крестьян, мачты для лазанья на призы, арена для бега в мешках, невероятных размеров бочки с пивом, вином и медом. И под грохот пушек и треск оркестра среди колонн дворца показался граф с графинюшкой, окруженный всем своим двором и гостями, и бесчисленная дворня стала подходить к ручке и получать в награду сайки, водку, гривенники в то время, как мужики кланялись только издали и дивились на великолепие своего владыки. Дунай ловко и незаметно сгребла зазевавшуюся муху и отправила ее в рот.