Я перевела взгляд на свою руку. Мельчайшие изломы ладони мгновенно бросились в глаза. Что это? Мое воображение по памяти рисует мою кисть? Я знаю какая моя рука и теперь вижу то, что знаю? Или я думаю, что вижу то, что знаю?
От наплыва мыслей я даже вспотела и медленно, через вытянутые трубочкой губы, глубоко выдохнула. Мой взгляд стал ощупывать спящего мужчинугладкая кожа на спине, кудрявый волос с проседью на висках, хищный горбатый нос.
Постепенно до меня дошло, почему я вижу перед собой копию актера. В жизни я не имела успеха у мужчин. Да-да, только так я могу объяснить свои фантазии о тех, кто совершенно бы точно вписался в мою жизнь. Фантазии, которые пленяют воображение настолько, что просто жаждешь видеть этих мужчин рядом с собой. Ты рисуешь в своей голове будничную жизнь, себя, такую неотразимую красавицу и рядом его, сошедшего с экрана идеального героя фильма. И вместе вы живете, в созданной только в твоем воображении, этой идеальной, несуществующей жизнью.
Мой мозг, явно издевается, вытаскивая на свет такую давно забытую ерунду, воплощая ее в неуправляемые сновидения.
Да! Я все-таки чертова неудачница. Даже мои сны могут потешаться надо мной.
Ошарашенная таким открытием, я до скрипа сжала свои зубы. Невидящим взглядом, будто в тумане медленно вернулась обратно в ванную. Сев на коврик, я прислонилась к стене, подтянула колени к груди и уронила на них голову. Мысли перестали множиться и казалось, что теперь, время остановилось. Я не слышала ни звуков, ни запахов. Мое тело стало неосязаемым и эфирным. Так я незаметно погрузилась в дремоту и вздрогнула, как только ручка двери резко запрыгала.
Доброе утро, дорогая. Ты надолго там?
Боже! Дорогая!?
Что? Я до сих пор сплю?
Мои затекшие ноги еле выдерживают подъем с коврика. С зеркала на меня смотрит мрачный взгляд, но я даже не всматривалась в себя, смотрю куда-то внутрь, в пустоту, судорожно ища ответ.
За дверью послышался далекий мерный стук. Нож дробно отрабатывал нарезку каких-то продуктов. Потом появились другие разнообразные звуки, говорящие о нахождении незнакомого мне человека на кухне.
Я на цыпочках вышла из ванной и пошла по длинному, с матовыми белыми стенами, коридору. Широкая прихожая. Слева от меня открыта витражная дверь, просматриваюсьогромная гостиная. Картины в рамах рядами стоят у стены. В кухне, откуда доносились звуки, двери не было. Большая арка открывала секцию белесого с черными прожилками, кухонного гарнитура и голую спину худого высокого человека, стоящему у газовой плиты. Он снял сковороду и перекрутил ее, оглядывая. Рядом лежали несколько куриных яиц, включённый телевизор неторопливо жевал надоевшую информационную лабуду.
Также осторожно на цыпочках я развернулась и хотела уйти, но краем взгляда заметила, что человек обернулся. Он заметил меня, капитуляция была уже невозможна.
Сбегаешь? Его брови изогнулись, словно он спрашивал совсем другое, например: «Не подойдешь и не поцелуешь?»
В его голосе послышалась едва уловимая хриплость, которая мне очень понравилась. В нос ударил аромат свежесваренного кофе.
Я совсем не представляла, как себя вести, но чувствовала уверенность и даже признаки небывалой наглости, о которой даже не подозревала. Но это всего лишь сон, в нем всегда ведешь себя естественно и даже уверенно.
Как выспалась?
Отлично, ответила я. Во мне сыграли нотки приличия, я развернулась и сделала несколько шагов к нему навстречу.
Я стояла перед ним в распахнутом халате, в низком вырезе ночной сорочки хвасталась своей развратностью моя ложбинка груди. Поймав его взгляд ниже уровня моих глаз, я, с надменным лицом медленно запахнула халат.
Ты как сегодня? Тебе лучше?
Определенно, не так как вчера.
Венсан, мысленно назвала я этого мужчину, вскинул на меня свои внимательные глаза. Я не отвела взгляд, хотя и почувствовала легкую нервозность.
Халат лучше снять, он впитает кухонные запахи. Накинь мою рубашку, Венсан кивнул на спинку стула, через которое была небрежно перекинута красная в крупную клетку, фланель.
Даже не поведя бровью, я молча взяла предложенную вещь, вышла из кухни, повесила халат обратно в ванной и до того, как вернуться к нему, накинула его рубашку на себя. Учитывая мой рост, она вполне могла заменить мне платье. Мягкая теплая ткань сразу же донесла до меня незнакомый запах крепких сигарет и аромат терпкого парфюма.
Венсан оперся локтями о стол и смотрел на меня. Взгляд насмешливый и очень колючий, как иголки. Цепким взглядом он пробежался по моей груди, что выглядывала из выреза рубашки, я инстинктивно поправила ткань.
Венсан прищелкнул языком и отвернулся к плите, зажег конфорку.
Болтунью? Пашот?
Болтунью.
Он разбил яйца над сковородой и мельком взглянул в телевизор.
Я отпила горячий кофе с чашки, что стояла передо мной. Скованность и нарастающая паника медленно атаковали меня, но я из-за всех сил им не поддавалась.
Ты помнишь, когда мы последний раз завтракали на улице? неожиданно спросил он.
Нет, я вскинула на него взгляд.
И я забыл, Венсан на секунду задумался и улыбнулся. Улыбка удивительно преображала его лицо. Из грозного и хмурого человека, каким он мне показался, Венсан моментально превращался в обычного и даже в весьма привлекательного мужчину.
Я сегодня планировал завтрак у Сержа. Намеревался сделать сюрприз для тебя. Но вчера ты меня очень расстроила.
Раз мы упомянули о том, что сегодня я чувствую себя лучше, напомнила я. Значит
Мне пришлось замолчать, потому что Венсан подошел ко мне вплотную. Он был высок, и его голая грудь оказалась на уровне моих глаз. Седой, кучерявый волос, через чур, густо ветвился на его мускулистой и загорелой коже. А его взгляд, с тяжестью тонны, цепко повис на мне, не собираясь сползать вон.
Он дотронулся губами до моего лба и у меня автоматически закрылись глаза.
Жара нет, буднично проинформировал он и отошел к плите.
Мысли, как горох скакали взад и вперед, лишая меня возможности уцепиться хотя бы за одну и проанализировать ситуацию.
Жарить яичницу у него получалось очень ловко и умело, хотя перемешивать яйца на сковородке, больших усилий не стоит. Пока он был занят у плиты, я разглядывала его, откровенно и даже нагло.
Удивительно, сколько харизмы в этом человеке. Хищный нос на худом лице совершенно не портил внешность, а наоборот, придавал шарм и брутальность. Острый подбородок покрывала еле заметная щетина с проседью, несколько колец кудрявых волос неровно лежали на лбу, и время от времени Венсан пальцами зачесывал их назад. Седина, тронувшая виски, ничуть не портила моложавый вид зрелого и подвижного мужчины. Когда он поворачивался ко мне спиной и поднимал руку, тотчас же красиво натягивались его мышцы, поразительно точно подчеркивая абсолютное отсутствие подкожного жира. Я видела, как вызывающе низко сидели его джинсы на бедрах, отчего штанины сползли, и он пятками вставал на них, даже не замечая этого. Голый, впалый живот, воронкой уходивший в джинсы, выглядел гладким и упругим.
Наблюдая за ним, я поняла, что меня ничуть не тревожит ситуация незнакомого места и чужого мужчины, как это было только что в предыдущих снах. Во мне теплым пятном расплывалась уверенность, что я знаю Венсана много лет. Я, испытываю странное чувство, когда вижу, как ожидаемо он приподнимает свои изогнутые брови, когда задает молчаливый вопрос. Словно по памяти, осязаемо знаю его гладкую спину, каждую выемку, каждый бугорок. Я взглядом ласкала его кожу, мысленно проводила рукой по его телу, прижималась губами к его плечам и вдыхала знакомый запах его волос, впитавшие в себя крепкий сигаретный дым. Я представила, будто вспомнила, как его тонкие губы дарят мне жесткий и требовательный поцелуй, а тело, напряжённое каждым мускулом, в апогее страсти, впечатывает меня прямо в пол. Видение было таким явным, что по телу пробежала еле заметная судорога, и я передернулась, сжимая мышцы влагалища.
У тебя очень красивое тело, неожиданно вырвалось у меня. Вот уж не знаю, зачем я это произнесла. Сейчас мною руководит не сознание, а выдуманная атмосфера, где нет границ и все дозволено, потому что об этом никто не узнает, и вряд ли я что-то буду помнить, когда проснусь. Прекрасные сны так быстро стираются из памяти, что оставляют только фрагмент, греющий душу до конца жизни.