– Волею, дарованной мне…
Король что-то говорил и говорил, а я не слышала ни слова, даже не смотрела на жениха, хотя очень хотелось. Знать бы, что сейчас чувствует он. Внезапно он взял меня за руку, и я подняла глаза.
– Клянешься ли ты, Даглас Эван Макгиллан…
Его глаза завораживали синевой. Странно, но в прошлые разы я даже не заметила, насколько они синие. Наверное, просто не хотела замечать.
– Клянусь, – ответил жених твердо и улыбнулся мне.
– Клянешься ли ты, Элизабет Саманта Линден…
Я не верила, что это происходит, в ушах стоял шум, перед глазами все плыло. Почувствовала, как жених крепко сжал мне руку, сосредоточилась – он выжидающе смотрел на меня. Наверное, я должна что-то сказать? Но что? Напрягла память. Ах да…
– К-клянусь, – произнесла куда более неуверенно, чем мой жених.
Король взял мою руку из рук мистера Макгиллана и надел широкое кольцо, явно снятое с собственной руки.
– Позже муж подарит вам подходящее по размеру. А сейчас… объявляю эту пару мужем и женой. Кольцо передадите своему наследнику в знак доброй воли короля. И вот еще что… Граф… графиня, – обратился к нам, – я буду очень рад стать крестным вашего наследника.
Я услышала, как заскрипел зубами мой жених. Жених? Уже муж! Но вида он не показал, лишь склонил голову.
– Это великая честь, Ваше Величество.
– Вставайте же и принимайте поздравления!
Король махнул рукой, и музыканты заиграли веселую мелодию. Все подходили поздравлять, кто-то с искренними улыбками, кто-то с натянутыми. Последних было большинство. Родители подошли в конце. На маме и Лиз лица не было, отец тоже был бледен.
– Прости, дочь, мы не думали, что все выйдет так. Мы не хотели.
– Ничего, все в порядке. – Я натянуто улыбнулась. – Зато Лиз теперь не надо долго ждать, можно замуж хоть сейчас.
– Сестренка, я не хотела этого такой ценой…
– Знаю. – Обняла ее и погладила по спине. – Не волнуйся, со мной все будет хорошо.
– Девочка моя… – В глазах мамы стояли слезы. – Прости нас. Мы не знали…
– Мама, все хорошо.
– Не обижайте ее, пожалуйста, – внезапно обратилась мама к моему уже мужу, который стоял в стороне и ждал, пока мы поговорим.
Он кивнул в ответ, а потом сказал:
– Раз уж так вышло… Никто и ничто больше не держит меня здесь. Эту ночь и следующий день можете провести с семьей, сударыня, собрать вещи. А послезавтра мы уезжаем.
– Послезавтра? – воскликнули мы всем вместе.
– Да, нет смысла откладывать. Дела поместья ждут. Я и так слишком надолго оставил его.
– Понимаю, – сказал отец и кивнул. – Хорошо, я прослежу, чтобы она была готова.
– Спасибо.
Вечер продолжался, но мы не стали задерживаться. Слишком суетным и неожиданным оказался этот день. Испросив дозволения короля покинуть бал, мы отправились по домам. В этот раз мы с мужем ехали в одной карете, а родители и Лиз – в другой.
Усталость навалилась неожиданно, и я заснула. Сквозь сон почувствовала сильные руки, которые подхватили меня и отнесли в дом. Почему-то я не испытывала ни тени смущения от того, что кто-то так касается меня. Может, я уже начала привыкать к тому, что замужем?
Додумать не успела, ощутила под головой подушку и тут же заснула. А во сне видела, как мы с мужем танцуем в огромном зале при свете тысяч свечей, он улыбается мне, а я ему, и счастливее нас нет людей на свете. Жаль, что это всего лишь сон.
Весь следующий день прошел в суете. Слуги бегали, складывали вещи. Я отбирала то, что нужно. Решено было взять самое необходимое, а остальное прислать позже. Лиз не отходила от меня.
– Кэти, пиши каждый день, хорошо? А то я подумаю, что ты обо мне забыла.
– Лиз, Кэтрин теперь замужняя дама, у нее много дел и обязанностей, ей некогда будет тебе писать, – резко осадила мама сестру, а я посмотрела на нее укоризненно.
– Конечно, я буду писать. Не каждый день, конечно. Но часто. Как только смогу.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Прижала сестру к себе и крепко обняла. Только сейчас поняла, что она совсем еще ребенок, хоть уже и собирается замуж.
За сборами пыталась отвлечься от тягостных мыслей. Какая она, Шотландия? Я слышала о ней много дурного. Но… не может же все быть плохо, правда? Наверняка там есть и добрые люди. Надеюсь, мне повезет.
Ночью не сомкнула глаз. Лиз выпросила у мамы позволения поспать эту ночь со мной, и мы лежали обнявшись на кровати. Сестра тихо сопела мне в плечо, а я смотрела в темноту над собой и думала, думала, думала. Перед глазами мелькали события последних дней. С одной стороны, я радовалась, что не пришлось все-таки менять веру и учить эти скучные книги – отец обещал их вернуть в храм. А с другой – страшила неизвестность.
Встала совершенно разбитая, но взяла себя в руки и к приезду мужа уже была готова. Попрощалась с родными, кое-как сдерживая слезы.
– Приезжай обязательно. И пиши, слышишь? – бормотала Лиз, прижимаясь щекой к моей груди и крепко обнимая.
– Будь сильной, дочь, – напутствовал отец.
– Пусть Господь хранит тебя. – Мать перекрестила меня, обняла и подтолкнула к карете, куда уже погрузили мой багаж.
Рука дрожала, когда я протягивала ее мужу, чтобы забраться внутрь. Он это явно заметил, но не сказал ни слова. Так и молчал несколько часов. Тишина начинала давить на уши. Я пыталась читать, но не могла. Смотрела в окно, но там были лишь ветер и морось. Небо хмурилось, вторя моему настроению.
– Если хотите, можете вздремнуть, сударыня, – сказал он, когда я уже вся извелась от безделья.
– Спасибо, но мне не хочется.
– Думаю, нам надо поговорить…
– О чем? О том, что вы женились на мне, чтобы получить дворянский титул? Наверное, сложно безродному шотландскому лэрду было при дворе? – не смогла удержаться от подколки. Была бы здесь мама, мне бы сильно досталось за такие слова, но сейчас я уже ей не подчинялась.
Муж сузил глаза, но ничего не ответил, лишь отвернулся к стене. Он явно разозлился, но не пытался сорвать на мне злость.
К вечеру мы остановились в придорожной таверне.
– Завтра мы поедем верхом, – безэмоционально сказал муж, когда мы зашли в теплое помещение, где пахло подгоревшей кашей, кислым вином, потом и жареным мясом. Меня чуть не вывернуло. В дороге я почти ничего не ела, слишком нервничала. И сейчас от смеси запахов желудок скрутило. Однако я услышала сказанное мужем.
– Верхом? И сколько нам ехать?
– Три дня.
Ни тени чувств не промелькнуло на его лице, словно это было что-то обыденное. Наверное, для него так и было, но не для меня. Разумеется, я ездила верхом, но три дня…
– А почему не поехать в карете? – возмущенно уставилась на мужчину.
– Потому что, миледи, по шотландским горам безродных лэрдов карета не проедет, – не преминул он меня поддеть. – Если повезет, нас подвезет кто-то на телеге.
– Телеге? Да за кого вы меня принимаете?
– За свою жену, сударыня, – прошипел он и, схватив за руку, направился к стойке, которую протирала грузная женщина в белом фартуке. – Нам нужны комнаты для ночлега, ужин и свежие лошади.
– Лошади есть, ужин тоже, а комната только одна осталась, – буркнула хозяйка. – Берете?
Муж быстро глянул на меня и процедил:
– Беру.
Одна? Мы будем спать в одной комнате? Господи, помоги мне. Не думала, что моя первая брачная ночь состоится в богом забытой таверне. Не к месту вспомнилось, как мы с Лиз иногда мечтали, как наши мужья будут ухаживать за нами, осыпать цветами, говорить комплименты. А реальность оказалась вот такой: одна комната в маленькой таверне на краю света, где наверняка полно блох.
Мы сели за отдельный стол в самой глубине зала, подальше от любопытных глаз. Хозяйка вскоре принесла по тарелке густой горячей похлебки, по кружке эля и большой каравай. В животе заурчало. К запахам я уже почти привыкла, так что набросилась на еду. Она была простой, но сытной. Муж только усмехался, глядя, как я пытаюсь соблюсти этикет. Сам он ничего такого не делал: отламывал хлеб большими кусками, запихивал в рот, прихлебывал суп и эль и громко рыгал. Я старалась не обращать внимания на все это, опустила глаза и смотрела в свою тарелку. Наконец, муж сыто отвалился на скамейку и стал сверлить меня взглядом. Стало неуютно.
– Наелись? – спросил он через некоторое время, глядя, как я отодвигаю тарелку и ложку.
Я кивнула, и он, ни слова не говоря, схватил меня за руку и потащил вверх по лестнице. Подобрала подол, чтобы поспевать за ним и не упасть на скрипучих ступенях.