— Сюзанна. Это девочка.
— Вот видите, — мужчина заулыбался во всю ширь, — вам есть на кого время тратить.
— Ну да, наверное…
— А мне пора. Обещал жену в кино сводить сегодня, — Альберт явно хотел сменить тему. — Вы, кстати, слышали, что на той неделе во вторник акционеры решили провести торжественный прием в честь юбилея? Порту сто пятьдесят в этом году. Будет выставка старых фотографий, вино, музыка, угощение. На семнадцать ноль ноль, в здании управления. Придете?
Но старина Джимми не ответил, задумчиво рассматривая чаек, кружащихся над водой.
— Я пойду, пожалуй, — Альберт пожал плечами. — Хотите, донесу этот хлам до мусорника? Вам же неудобно, с тростью, — он кивком головы указал на принтер.
— Благодарю, не стоит. Он со мной.
— Как знаете.
Мужчина направился прочь пружинистой походкой, Джейкоб даже не обернулся ему вслед.
— Спасибо, друг. Знаю-знаю, что он прав во многом, — принтер вновь перекочевал на сиденье. — Только ты один меня и понимаешь, да, старина? Такая же развалина, как и я, а мыслим одинаково.
Следующие полчаса прошли в молчании. Ветер почти улегся, и мертвая зыбь рассыпалась по блестящей глади воды пологими бугорками. Мистер Грэхэм уже собирался отправляться домой, когда его окликнули в третий раз.
— Э! Кого я вижу! Скрипишь еще, дублёная коряга? Ничто тебя не берет: ни море, ни соль. Да даже старый якорь бы разъело за это время, а ты, видимо, всех нас пережить собрался, чёрт седой!
Из за спинки лавочки, прямо по газону на набережную вывалился добродушный толстяк едва ли на десяток лет моложе самого Грэхэма.
— Смотрю, годы идут, а всё мимо, да?
Он упер руки в бока и с насмешкой уставился на старину Джимми.
— И тебе не хворать, Дерек. Какими судьбами в наших краях?
— Дочка привезла, на пару недель. Дом к продаже готовит, а я вот, помочь с документами взялся, всё ведь на меня записано. А ты каким ветром? Я думал, ты со старшей, с Мэри, в городе теперь.
— Да что я там забыл, — сварливо пояснил Джейкоб. — Не могу я в четырех стенах. Обузой стать на старости лет? Э-ээ, нет, не так меня воспитывали.
— Ну и зря, — толстяк примостился по другую сторону от принтера. — К детям-внукам поближе всяко лучше, чем одному.
— А я и не один.
— Точно, — Дерек хлопнул рукой печатный аппарат. — Ты с другом, помню. Так ведь и он на пенсии лет двадцать уже. Забрал бы и его, вместе бы переехали. Уверен, Мэри против не будет.
— Мы слегка повздорили… Не хочу звонить первым.
Повисло неловкое молчание, прерываемое только шелестом прибоя.
— Как внуки поживают? — Дерек закинул ногу за ногу, вынул из кармана горсть леденцов и протянул собеседнику.
— Хорошо. Лили родила недавно, Кэти в колледж поступает, Марку еще два года учиться. Он у нас молодец, думаю, стипендию выиграет.
— Часто приезжают?
— Да как сказать. Летом были, а сейчас вот, — старина Джимми пожал плечами, — учатся. Времени нет. Может, к Рождеству увидимся.
— Тоже дело, — одобрительно покачал головой Дерек. Покосился в сторону, вздохнул тяжело, почесал переносицу и спросил: — Ты ж помнишь еще, где мой дом?
— Обижаешь! У меня ревматизм, а не маразм.
— Ну так заходи вечером, пропустим по стаканчику. Поболтаем, вспомним былое. И друга с собой бери, чтоб не скучал. Обратно такси вызову, домчит за пять минут. Спать будешь в своем логове, крепко и сладко, как младенец.
— Посмотрим.
В кармане у Дерека коротко звякнул телефон.
— Прости, дочка волнуется, куда я запропостился, — он встал и, начисто игнорируя бордюр, ступил на ровно подстриженный газон. — Но ты приходи, слышишь, вечером? Пирог будет! Никаких отговорок.
И потрусил в сторону автостоянки.
Старина Джимми махнул вслед рукой и оглядел набережную: пусто. Посидел еще немного, пододвинул трость поближе, покряхтел слегка, выискивая самое удобное положение, качнулся, встал. За спиной раздался заливистый чаячий крик. Птица с длинными белыми крыльями плавными кругами поднималась куда-то к солнцу. Мистер Грэхэм приложил руку ко лбу, спасаясь от яркого солнечного света, и следил за ней, пока глаза резать не начало.
— А может, и впрямь заглянуть к Дереку на стаканчик? — протянул он вслух. — Что скажешь?
— Я бы сходил, — принтер поднялся на маленькие черные ножки, потянулся, словно кот, разомлевший на солнышке. Вильнул обрубком шнура, спрыгнул на мостовую. — Давно никуда не выбирались.
— Вот и я думаю, с Дереком всегда найдется о чем поболтать, что вспомнить.
— Ага, — принтер прошелся вперед-назад, хлопнул крышкой, неторопливо потрусил вдоль воды, тщательно следя, чтобы Грэхэм не отставал. — И Мэри позвони.
— Чего это вдруг?
— Позвони, говорю. Спорит он… Вы только поглядите, умник нашелся.
Волна с шумом накатила на каменистую осыпь, дохнула в спину уходящих солью и йодом. Старик и принтер шли в сторону дома.