– Извини, бабуль, не хотел грубить, – сам не знает, почему извиняется Никита перед ней.
– Ничего. Мы, правда, рады тебе, – делает она шаг в его сторону.
– Я тоже очень рад вернуться, но это не так просто, как мне представлялось.
– Это конечно не то к чему ты привык, но пенсия у меня маленькая, – будто не слышат его бабушка.
– Ничего. Здесь мило. Все, так как я запомнил. Даже хрусталь никуда не делся, – ухмыляется он и подходит ближе к полке с «драгоценностями» бабушки.
– Я привыкла так жить, – подходит старушка ближе и становится рядом, а парень рассматривает содержимое полок и когда его взгляд натыкается на черно-белое свадебное фото, он зажмуривается. Его лицо искажается гримасой боли, душевной боли. Дыхание перехватывает и к горлу подкатывает комок. Бабушка нежно касается его плеча, и Никита вздрагивает.
– Они бы гордились тобой, – тихо говорит она.
Никита открывает глаза и снова видит старое фото, на котором изображены его родители. Он почти их не помнит, но они всегда останутся людьми, которые подарили ему жизнь. И ему очень больно от того, что так мало времени провел с ними. Парень сжимает челюсть, злясь на себя. Прошлое причиняет слишком много боли. Оно делает его слабым, а это не допустимо. Если его окружение увидит Никиту таким, слабым, расклеившимся, они не пожалеют, а проглотят не подавившись. Парень встряхивает плечом, скидывая руку бабушки и роясь в чемодане, находит пижамные трикотажные штаны.
– Как поживают Дима и Оля? – спрашивает бабушка.
– Отлично, спасибо, – сухо отвечает он. Но это не потому, что хочет вновь обидеть старушку, просто парень не хочет посвящать ее в свои проблемы. Пусть считают, что у него все отлично.
Никита поворачивается спиной к бабушке и натягивает штаны на голую задницу и только после скидывает полотенце. Бабушка заботливо забирает мокрую ткань из его рук.
– Я очень благодарна этим людям, – взглянула на парня. – Когда мы все оставили тебя, появились они, – ее глаза наполняются слезами.
– Ба, да прекрати ты! Все сложилось так, как сложилось, – раздражается Никита, ему не хочется говорить на эту тему.
– Ты прости нас, внучек, – убитым голосом говорит старушка.
– Ба, ну не надо, – обнимает ее Никита, – все к лучшему. Я счастлив.
– Это очень хорошо, – утирает слезинки женщина.
– Прекрати! – раздражается парень и отступает назад. – Я здесь, с вами и лишь об этом нужно думать. А сейчас я бы прилег, я устал.
– Конечно, – кивает она и уходит, а Никита заваливается в постель и вырубается буквально за пятнадцать минут. Усталость, эмоциональное потрясение дают о себе знать.
Глава 2.
Просыпается Никита от навязчивой мелодии. Он морщится, терпеть ее не может, но через мгновение понимает, это рингтон на его телефоне. Так называемая девушка, звонит. «Черт! Опять залезла в мой телефон и поставила эти сопли на себя, – ругается про себя Никита. – Вечно она роется в моих вещах. И ведь каждый раз находит что-то неприятное, но не успокаивается. Как же это бесит!» Парень раздраженно скидывает звонок, и на экране мобильника высвечивается время. «Полпервого. Охренеть! Вот это я дрыхнуть», – удивляется парень. Поднимается, натягивает джинсы и выходит из комнаты.
– Ба, что не разбудила? – громко спрашивает парень, но в ответ слышит лишь тишину.
Никита плетется на кухню за стаканом воды, да и бабушку может там обнаружит, но появившись в дверях, парень замирает в проходе. Бабушки там нет, а сидит Юля и еще три девчушки. Как только они замечают его, сразу замолкают. И без грамма смущения пялятся на него, разинув рты.
– Вот черт! Это правда он! – шепчет одна из девушек.
Парень улыбается. Он давно привык к вниманию, особенно женскому и до сих пор это льстило ему. Его внешность всегда будоражила женское сознание, даже до того, как он стал популярным. Но когда на тебя пялится, разинув рот, сестра с подругами, становится как-то не по себе. И, подавляя внутренний дискомфорт, парень все же шагает к кувшину с водой, наливает жидкость в стакан и, облокотившись на столешницу, жадно поглощает подавляющую чувство жажды воду. Спиной он чувствует пристальные взгляды, прикованные к нему. Они обжигают его оголенную кожу торса. Никита инстинктивно напрягается, и каждая мышца спины красиво перекатывается под кожей, что вводит в транс девушек. Они просто не могут оторвать взгляд от мускулистой мужской спины. Молчание затягивается, а напряжение перерастает в нервозность, и чтобы это, наконец, прекратить Никита разворачивается лицом к собравшимся, широко улыбается и здоровается:
– Привет, девчонки.
Девушки блаженно смотрят на него, почти пуская слюни. Еще бы, не каждый день видишь знаменитость его масштаба, да еще и полуголого! И Никита этого абсолютно не стесняется. Он в отличной физической форме. Спортзал – это его второй дом. Бассейн – любимое хобби. Хорошо выглядеть – это часть его работы.
– Юль, а где бабушка? – прерывает парень затянувшееся молчание.
– Отдохнуть пошла, – оживилась девушка. – Ты может, оденешься, а то совсем девчонок засмущал, – фыркает она. Никита улыбается еще шире. – И когда ты успел сделать еще одну тату?
– Какую из? – уточняет парень.
Тело Никиты украшают не только рельефные мышцы, но и многочисленные татуировки. Рисунки по большей части абстрактные, без четкого сюжета, но со смыслом. Татуировки покрывают правое предплечье почти полностью. Пальмовая ветвь из глубины, которой виден оскал тигра. На лопатках выбиты крылья ангела, отсыл к группе парня. На левой груди к плечу ползут угловатые узоры. Завитки обрамляют мускулистую грудь подчеркивая прорисованную дельтовиднаую мышцу плеча. На шее к затылку прорастает колючая ветвь, которая распускается бутоном за ухом на выбритом почти наголо виске. Это как раз последняя работа. Есть и еще, но они скрыты сейчас тканью одежды. Все рисунки проработаны до мельчайших подробностей. Только мастеру высшей категории Никита мог доверить свое тело. Каждая работа – произведение искусства. Талантливо и реалистично.
– На шее вроде не было раньше, – уточнила Юля.
– Да, это последняя, – потер парень то место, где выбит рисунок.
– Не люблю татуировки, – брезгливо морщится Юля. – И когда ты прекратишь уродовать свое тело.
– Как только так сразу, сестренка, – ухмыльнулся парень.
– А по мне очень даже красиво, – оживляется одна из подружек.
Никита переводит внимание на нее, их взгляды сталкиваются. Ее серо-зеленые глаза изучают его без тени смущения, даже мускул не дрогнул на милом личике. Она красива, по-настоящему красива. Кукла Барби. Парень скользит жадным взглядом по лицу привлекательной девицы: пухлые губы, манящие, соблазнительные, заинтересованный взгляд. Дальше ниже: хрупкие ключицы, ложбинка на груди… дышит волнительно. Глубокое декольте открывает мужскому взгляду слишком много, не оставляя простору для фантазии. Никите нравится, он улыбается, поедая соблазнительную крошку взглядом…
– Никита! – восклицает Юля и возвращает внимание парня к себе. – Иди уже отсюда! Ты мешаешь.
– Хорошо, – Герт задирает руки в сдающуюся позу и, подмигнув прелестной девушке, что так заинтересовала его, покидает кухню.
Никита не рассчитывал так долго спать, у него были запланированы дела. Нужно разобраться с подарком для молодых и это занимает часа три. Решив все вопросы и проголодавшись, он перекусывает в небольшом ресторанчике у дома, хотя рестораном его можно назвать с натяжкой. Среднее заведение и еда так себе. Но вечер в кругу родственников поднимает его настроение. Парень с бабушкой сидят за чашкой чая и болтают о всякой ерунде. Вроде разговор льется, но он не о чем.
– Может, ты съездишь на кладбище? – вдруг спрашивает бабушка.
– Я не для этого приехал, – напрягается Никита.
– Заставлять не буду, просто думала, что ты бы хотел, – всматриваясь в его глаза, говорит старушка.
– Нет, не знаю, возможно, после праздника, – отворачивается парень. Бабушка протягивает ладонь и берет Никиту за руку, он вздрагивает и поднимается с места. – Не надо! Я спать, завтра тяжелый день, – и, не дожидаясь ответа, уходит.
Ни нужна ему ни чья жалость, особенно бабушкина. Нет у него желания ехать на дурацкое кладбище. Зачем? Что он там найдет? Что это изменит? Родителям все равно и уже давно. Они живут в нем и этого достаточно.