– Я понимаю, Фелиция, – заставила себя произнести ее имя Настя. – Спасибо.
Тут дверь из операционной распахнулась. Оттуда вышел уставший, вспотевший, но, кажется, довольный врач.
– Как мама? – тут же подскочила к нему Настя, чуть не налетев по дороге на стоящую сбоку каталку. – Как операция?
Этот доктор немного знал русский, так как ему часто приходилось работать с пациентами, говорящими исключительно на этом языке. Поэтому он ответил измученной девушке:
– Дараг'я, с ваша мама все в пар'дке.
– Правда?
– Трул… Пра’да.
Настя отошла назад и опустилась к прохладной стенке. Большего ей покамест не нужно.
***
– Все прошло по плану? Как себя чувствует Анна Витальевна?
– Мама в порядке. Пока что лежит, прикованная к кровати, – позволила себе рассмеяться Настя. – И это ее сильно удручает.
– Хорошо, значит, после реабилитации вы сможете вернуться в Россию.
Девушку так и подмывало спросить: ты что, соскучился? Но, разумеется, это невозможно.
– Эван, – мысленно она частенько называла его Иваном, как друзья, но нельзя же и в самом деле, – а твоя помощница, Филиция, ты давно ее знаешь?
– Да, – не стал опираться муж. – Она тебе докучает?
– Ну, не то чтобы. От нее исходит гиперопека. Она со всеми так?
– Нет. Не думай об этом, – коротко в привычной нейтральной манере ответил Эван. – Прости, Настя, но у меня на второй линии важный клиент. Раз у вас все в порядке, позже поговорим.
– Да, конечно.
Девушка нажала кнопку «Завершить разговор» и в изнеможении рухнула на кровать гостиничного номера.
И почему ей так тяжело переносить его холодность? Он ведь, по сути, чужой ей человек, но все равно хотелось бы получить немного тепла.
Она уже почти заснула, когда на телефоне высветился еще один звонок. У кого еще много денег, чтоб беспокоить ее за границей?
Зойка? Совсем с ума сошла.
– Алло? Это я. Ты случаем разбогатела? – устало поздоровалась девушка.
– Нет, Настя, мне нужно сказать тебе что-то очень важное, – не своим голосом произнесла Зоя и затихла.
– Что важное? Не томи.
– Если ты стоишь, сядь, – загадочно попросила она.
– У меня уже нет сил стоять, выкладывай уже.
– Хорошо. Ммм, солнце, твоя бабушка в больнице. Она разбилась на мотоцикле.
– Что?! – сердце разом ушло куда-то глубоко в желудок. А в горле образовался огромный комок, лишивший ее возможности говорить.
– Мне очень жаль солнце, я узнала буквально несколько минут назад. Еду туда. Врачи сказали, что борются за ее жизнь.
– Конечно, как же еще, – не своим голосом ответила Настя и на автомате сбросила вызов.
Как же они достали ее своими больницами! Как же…
Мозг отключился, девушка потеряла сознание.
Глава 7
– Настя, ты не можешь сидеть здесь целыми днями, двух часов в день более чем достаточно, – перейдя на суровый тон, произнес Эван.
Мягкие уговоры на жену не действовали, может хоть угрозами ему удастся сдвинуть ее с места. Девушка медленно подняла на него печальные глаза и послушно поднялась со стула.
Уставший болезненный вид полностью лишил красок ее молодой девичий образ. Сейчас она немногим отличалась от своей родственницы, мирно лежащей на больничной койке.
– Врачи сказали, что если я буду с ней больше общаться, то она может услышать меня и прийти в себя, – тихо, почти беззвучно сказала она.
– Но ты ведь не общаешься, – справедливо заметил Эван, – ты просто часами сидишь здесь и смотришь в одну точку или на ее лицо. Настя, просто поверь, твоя бабушка не оценила бы твоего благородного порыва запереть себя в четырех стенах больницы. Для себя бы она такой жизни никогда не пожелала.
– Да, точно, – согласилась девушка.
– Вот, так что собирайся и пойдем, – попытался ускорить процесс ее муж. – По дороге зайдем к эскулапу.
– К кому? – на лице девушки мелькнуло удивление.
– Лечащему врачу Эллы Викторовны, – жестикулируя, объяснил муж. – Ту сумму, которую я вкладываю в лечение твоей родственницы, потребовать мог только эскулап.
Настя кивнула головой, отметив для себя заглянуть в словарь и узнать, что значит «эскулап».
***
Настя сидела в машине и бесцельно рассматривала прохожих и пейзажи, мелькающие за окном. Внутри на полную мощь работала печка, да и ее сосед источал колоссальное количество тепла, но девушку все равно била дрожь. Наверное, это нервное.
– Да, увидимся в среду, – Эван произнес прощальную фразу и, отложив в сторону телефон, устремил свой взгляд на молодую жену.
Настя почувствовала всю тяжесть его молчания и первой прервала немой разговор:
– Завтра я пойду в университет, сессия уже через месяц, – чтобы сказать хоть что-то, произнесла она.
– Похвально, но ты не обязана этого делать, – спокойно ответил Эван.
– Что значит «не обязана»?
– Филиция до вашего отъезда имела беседу с твоим деканом и тактично объяснила ему всю сложность твоего семейного положения, – тем же нейтральным тоном объяснил муж, – и он с уважением отнеся к ситуации.
– То есть… – Настя даже договорить побоялась.
– То есть ты можешь, как появляться в университете, так и не появляться, – игнорируя крайнюю степень удивления жены, заключил бизнесмен, – на твои семестровые показатели это никак не повлияет.
Несколько секунд Настя переваривала информацию. Вот как все просто у него решается. Один разговор и все ее проблемы решены, даже краснеть не пришлось.
– И тебя это устраивает?
– Что именно, – Эван поднял на нее глаза.
– Ну, то, что я так и останусь необразованной дурочкой?
– Умнее, чем ты есть, ты уже не станешь, девочка моя, – с убийственной честностью признал муж. – Но меня это устраивает. Если бы ты была глупее или умнее, то с тобой было бы гораздо больше проблем.
– То есть, ты хочешь сказать, что я тебя устраиваю? Что я – кукла, которой легко управлять?
– Да и нет, – игнорируя ее сарказм, ответил муж и неожиданно нежно погладил ее по щеке.
Настя даже опешила от этого внезапного проявления нежности.
– Если бы меня что-то не устраивало, как я уже говорил, я бы пресек дело на корню, – он даже улыбнулся, гад этакий. – А так, наслаждайся своей невинностью и молодостью, Настя. Второй раз этого не случается.
Он убрал руку и внимательно изучал ее лицо ровно до тех пор, когда его снова не потревожили. Эван взял трубку и снова погрузился в работу.
Настя снова повернулась к окну и занялась наблюдением.
Но на этот раз уйти в безраздумье не удалось. Все ее мысли были о чудовище, которое громким хорошо поставленным голосом отдавало приказания в метре от нее.
Сколько в нем цинизма, жестокости, этой дурацкой рациональности. По сути, он ни разу не обидел ее за все время их супружеской жизни, до этого не в счет – к тому же, он за тот раз извинился. Но вот парадокс: такой обиженной и несчастной в присутствии представителя противоположного пола она ни разу себя раньше не чувствовала.
***
– Какие люди к нам пожаловали, – в первую же секунду отреагировала на ее появление Василиса Сологудина. – И без оружия.
Эту одногрупницу Настя со своей чувствительностью и неспособностью давать отпор старалась обходить десятой дорогой.
Василиса обладала редкими качествами, как положительными, так и отрицательными. Наследственность и богатые родители наделили ее ростом, шикарной, как принято говорить «вкусной» фигурой, длинными каштановыми волосами и, конечно, богатым и ухоженным внешним видом. Когда у них было больше, чем четыре пары, она сменяла одну пару обуви на другую. А если кто-то случайно мял или (несчастный) разливал чай или кофе на ее одежду, Василиса требовала с него полную стоимость за испорченный наряд и компенсацию за моральный ущерб.
При этом она была очень образованной, умной и хитрой. Преподаватели, сраженные силой ее интеллекта и неординарностью подачи информации, терпели даже пренебрежительное отношение в свой адрес, которая Василиса просто от скуки периодически демонстрировала.
В отношении парней, также как нарядов и всего прочего, она была весьма избирательной. Ее кандидаты всегда обладали необходимыми качествами, а если и не обладали, то она заставляла их стать таковыми. Скульптор из нее был более чем хороший.
Но с коллективом у девушки были довольно напряженные отношения. Нет, на общие гулянки ее всегда приглашали и на подарок на день рождение тоже все скидывались. Василиса всегда отказывалась, а общественность не решалась настаивать. Уж слишком грозно она смотрит.