– Настя, это Эван Рочестер. Он англичанин и бизнесмен по роду деятельности, а еще сын той самой замечательной женщины, которая подарила мне чудесный медальон.
Обычно бабушка не распылялась на слащавые эпитеты. Видимо, в этот раз игра стоит свеч.
– Ну, здравствуйте, Эван, пока можете.
– Это грубо, Настя, – совершенно холодно ответил молодой человек.
– Зато справедливо.
Бабушка покрылась испариной:
– Не слушайте эту глупую девчонку. На нее столько проблем навалилось, она может даже забыть, как ее зовут, не то, что о приличиях, – с силой бабушка сжала руку девушки, всем своим видом демонстрируя, что, если последняя продолжит так себя вести, ей несдобровать.
– Я понимаю. Ваши трудности. Именно поэтому я готов принять ваше предложение.
– Какое предложение? – насторожилась Настя.
– Я оплачиваю все ваши долги и стоимость лечения в Германии, взамен получаю медальон и расписку на все ваше недвижимое имущество…
– Что? Ты продашься за медальон?
Эван смерил собеседницу взглядом, полным презрения:
– Ты даже дослушать до конца не можешь. Твоя бабушка очень переживает за твое будущее, естественно, это будет странно, если я просто так предоставлю вам такую огромную сумму. Поэтому разумнее всего – заключить сделку или, иными словами, вступить в брак. Формально имущество станет общим и проблем с объяснением не возникнет.
– Что?! Я похожа на дуру, чтобы на такое соглашаться?!
Бабушка молча смотрела вниз и не решалась поднимать глаз. Она попросту продает свою внучку.
– Откровенно говоря, очень похожа. Вместо того чтобы логически рассудить, что избавление от долгов и выздоровление матери только тебе выгодны, ты впадаешь в истерику: кусаешь руку, которая протягивает тебе кусок хлеба. Ты очень неоднозначная особа, Анастасия, строптивая и не во всех смыслах разумная. Но, несмотря на сплошные неудобства, я все еще готов помочь тебе решить все твои проблемы. Что ты на это скажешь?
Настя шокировано переводила взгляд с бабушки на бизнесмена и наоборот, и все не могла взять в толк, что происходит. Почему родная бабуля вместо того, чтобы отстаивать права внучки на достоинство и уважение, как она обычно привыкла делать, украдкой виновато смотрит на нее?
Зачем этому хаму и женоненавистнику понадобился старый медальон и женитьба на ней, неприятной ему глупой девчонке?
И последнее, разве сможет она отказаться от этой бредовой идеи, когда на кону стоит здоровье ее матери?
Не сможет. Это очевидно.
Глава 2
Посреди ЗАГСа с абсолютно отрешенным лицом и таким же внешним видом стояла молодая девушка в синем шифоновом платье с синим обручем на гладких волосах и с дешевым букетиком васильков в руках. Нет сомнений, это была Настя.
Рядом с ней ошарашенные Ромка и Никита протирали штаны. Ими новость о том, что их маленькая наивная малышка внезапно выходит замуж, воспринималась наиболее болезненно. Тут же стояла и Зойка, бежевое платье которой гораздо больше подходило на подвенечный наряд.
Она, то есть Зоя, услышав радостную новость, сначала не поверила своим ушам, а потом еще долго хохотала в трубку. Даже сейчас все ее фразы срывались на смешки. Это понятно. Настя сама бы надо всем посмеялась, если бы действо происходило не над ней. Мысль, что определенной мере станет зависимой от бесчувственного циничного ублюдка, который ни во что не ставит женщин, откровенно пугала ее.
Но отступать некуда: бабушка зафиксировала ее согласие, а Эван уже оплатил отцовский долг. Премного любезные банкиры дребезжащим голосом тем же вечером сообщили ей, что больше никаких претензий к семье Веревкиных не имеют. Проклятые бюрократы!
Естественно, тут была и бабушка. Она надела свой лучший наряд с церемонии награждения и теперь пыталась успокоить нервную дрожь в руках.
Удивительное дело, когда невеста спокойна, а родственница трясется в ужасе.
«Не волнуйся, бабушка, я сделаю так, чтобы твоя выгодная сделка ни в коем случае не сорвалась» – печально подумала про себя Настя.
Когда их очередь практически подошла, в зале ожидания наконец-то появился жених. Вот кто на наряде точно не стал экономить. Шикарный серый костюм, белоснежная рубашка, серые с жемчужным оттенком туфли, натертые до блеска, накрахмаленный белый платочек в кармане.
Зойка подавилась собственным смехом и шепнула ей на ушко:
– Это что, и есть твой будущий муж?
Настя равнодушно кивнула.
– Так чего такая хмурая? Обогрей и приласкай, такой мужик не должен зря пропадать.
Девушка отрешенно посмотрела на лучшую подругу. Было бы лучше, если бы ты отхватила такой приз, а не я, мне-то он совсем ни к чему, подумала она.
– Веревкина и ммм… Рочестер?
«Рочестер», как в Джейн Эйр, ее любимой книге. Если бы он хоть каплю походил на книжного героя, она была безумно счастливой невестой. Но, увы.
Без лишних церемоний, Эван предложил ей свою руку, и девушка, немедля, приняла ее. Сегодня она была заметно спокойнее. Ночь размышлений пошла на пользу.
В зал бракосочетаний вплыла немноголюдная компания. Жених и невеста продолжали путь, пока не остановились у стола регистрации. Зойка стала на место свидетельницы, Ник, путем жесткого вечернего отбора, занял место свидетеля.
Работница ЗАГСа начала свою торжественную речь…
– Как это все наигранно, – впервые первым обратился жених к невесте. Видимо, совсем заскучал.
– Ей деньги за это платят.
– …Уважаемые брачующиеся! Веревкина Анастасия Александровна, согласны ли вы выйти замуж за Эвана Рочестера (имя жениха давалось русской женщине нелегко)? Подумайте хорошенько, ведь это ваш выбор…
– Согласна, – перебила Настя.
Ей порядком не нравился этот цирк: чем быстрее он закончится, тем лучше.
– К-хе, к-хе, хорошо. Рочестер Эван, – снова пауза, – согласны ли вы взять в жены Веревкину Анастасию Александровну, чтобы жить с ней в любви, уважении и согласии?
– Согласен, – совершенно не поменял тона англичанин.
– Прошу вас, поставьте свои подписи, – регистратор пыталась сохранить самообладание, хотя эти странные жених и невеста будили в ней большое сомнение, относительно светлой и взаимной любви.
Первым свою аккуратную каллиграфическую подпись поставил жених. За ним в очередь выстроились невеста и достопочтимые свидетели. И в тот момент, когда Настя закончила выводить свою презентабельную закорючку, дверь за ее спиной резко распахнулась, и в комнату влетел запыхавшийся Павлуша.
Рыжий крючконосый поклонник с усыпанным веснушками лицом во многом был ожидаемым, но гораздо раньше и не в таком странном костюме: брюки мятые и с капельками грязи ровно по сгибу, рубашка розовая в горошек, бантик на шею зачем-то прицепил.
– Остановите регистрацию! Остановите!
Эван смерил его равнодушным взглядом. Очевидно, что такой человек, как он, не будет видеть соперника в таком, как Павлуша.
– Молодой человек, не мешайте церемонии! – строго прикрикнула на него работница ЗАГСа.
– Но!..
– Не мешайте, займите очередь! – женщина теряла терпения. Сколько вот таких «смелых» разлучников она повидала на своем веку. И впервые выбор невесты казался ей во всех смыслах разумным.
Настя отошла от стола, дав место нетерпеливым свидетелям. Те, отойдя от минутного шока, все же поставили свои росписи.
– Торжественно обменяйтесь кольцами, – практически с облегчением произнесла регистратор.
Не испытывая малейшего волнения и дискомфорта, жених и невеста проделали нехитрую процедуру. Кольца покупал и принес с собой Эван. Его молодая жена могла только догадываться, какие деньги он за них выложил.
«Слава богу!» – про себя подумала регистратор.
– Жених, вы можете поцеловать невесту.
Павлуша издал отчаянный вопль на задних рядах. Бабуля стояла с таким умилением на лице, что впору было доставать салфетницы. Ромка с широченной улыбкой на лице пихнул Ника в бок. Зойка разочарованно вздохнула: не ее принц.
А в это время Эван уверенным жестом взял невесту за подбородок и оставил легкий поцелуй, чем ввел Настю в легкое помешательство. Ей не было противно, как ожидалось, но и до не седьмого неба она не взлетела.
Но все же лучше держаться от мужа подальше.
Вопреки традиции гости и брачующиеся не стали обниматься, а лишь обменялись официальными поздравлениями и отправились на выход.
Выходя из здания ЗАГСа, Настя поймала на себе пристальный взгляд незнакомой ей шатенки. Деловая женщина, ухоженная, довольно высокая, она осмотрела ее с ног до головы, бросила гневный взгляд на жениха, чертыхнулась и ушла.