– Держи, – сказала Лин и попыталась завязать более внятную беседу. – Знаешь, я никогда не разрешала себе даже думать о том, что увижу тебя. И я была на все сто процентов уверена в том, что ты вообще не будешь знать о моем существовании, и твоя приемная мама будет говорить, что тебя родила именно она, а не какая-то другая женщина.
– О том, что меня удочерили, я узнала в одиннадцать лет, – Джейн приняла стакан, но пить не стала. Просто уставилась в его содержимое. – Случайно… Наверное, мне никто не собирался рассказывать о том, что я приемная… Но дядя напился и проболтался. Родители были очень недовольны, когда это случилось…
В ее голосе прозвучала печальная нотка. Очевидно, ее жизнь была бы куда проще, продолжай она думать, что у нее все так же, как у большинства. Факт того, что ты не родной ребенок своим родителям, вызывает сразу ряд неудобных вопросов, ответы на которые способны причинить боль любому, даже самому морально сильному человеку.
– У тебя хорошая приемная семья? Тебя не обижают? – эти вопросы Линда задавала, пожалуй, не из праздного любопытства. Ей и правда хотелось услышать, что у Джейн все в порядке. Та казалась такой милой и скромной девушкой, что к ней легко было проникнуться симпатией и без всякого кровного родства.
– Не на что пожаловаться, – ответила Джейн и едва заметно пожала плечами. – Меня растили как родную дочь, у меня было самое обычное счастливое детство. Мы живем в достатке. Роскошь себе позволить не можем, но она никому из нас и не нужна. У нас прекрасные теплые отношения, все друг друга любят и уважают.
– Рада это слышать…
Очередная пауза не заставила себя долго ждать. Джейн сделала глоток сока. Ее пальцы подрагивали. На Линду девушка перестала смотреть, неловкость так и витала в воздухе.
Лин раздумывала над тем, что еще может спросить или сказать, чтобы развить беседу окончательно, но все же молчание первой нарушила Джейн. К счастью или сожалению, пока не было понятно.
– Почему Вы отказались от меня? – ее голос стал громче и приобрел некий надрыв. Похоже, она не находила в себе сил откладывать главные вопросы на потом.
Линда поджала губы. Она и сама успела догадаться, что до обсуждения причин ее отказа от ребенка она и Джейн однажды доберутся, а готового ответа у нее не было. Да он и не предвещался.
– Мне очень жаль… – осторожно ответила Линда. – И мне нет оправдания, конечно… Я была молода. Слишком молода… Да… Говорят, выбор есть всегда, но у меня его, по сути, не было. Я не могла оставить тебя, потому что точно знала, что не сумею подарить тебе то самое обычное счастливое детство, которое так необходимо детям.
– Вы могли хотя бы попытаться… – грустно возразила Джейн.
По правде говоря, спорить с этим Линда не имела ни малейшего права. Она действительно могла хотя бы попытаться. Но не попыталась. И дело было не только в давлении родни, требующей отказаться от ребенка, Лин и сама не собиралась пытаться. Доводы ее собственного разума настойчиво требовали отдать дочь в приемную семью с того момента, когда аборт перестал быть основным вариантом.
– Послушай, Джейн, – начала Линда мягко. Она старалась не отводить взгляда от собеседницы, хотя это было тяжело. – Я прекрасно понимаю… Ты злишься на меня, у тебя ко мне много вопросов, претензий и обид… Мне нет прощения, но я сделала то, что сделала. Время назад не повернуть. А если и повернуть… Ничего не изменится. Отдать тебя было лучшим решением прежде всего для тебя самой.
Джейн насупилась. Не только слова, но и молчание давалось ей нелегко.
– А еще Вы никогда не пытались меня искать… – буркнула она. Обида прорвалась наружу. – Вы хотя бы вспоминали обо мне?
– Намного чаще, чем ты можешь себе представить…
Линда набрала в легкие побольше воздуха и постаралась выдохнуть как можно спокойнее. После этого она подвинулась поближе к своей гостье. Та не сдвинулась с места, хотя за движением Лин проследила.
Наблюдать за Джейн было интересно. Линда непроизвольно попыталась отыскать в ней свои черты. И черты Роджера… Если сама Лин, как мать, не сумела бы обеспечить ребенку достойное детство, то Роджер попросту превратил бы любое детство в ад. Особенно, учитывая тот факт, что он странным образом сочетал в себе статусы отца и дедушки. Лин совершенно искренне порадовалась тому, что в Джейн от Роджера не находилось ничего. Они не походили друг на друга, и ни один человек никогда не увидел бы в них родственной связи.
А вот между Лин и Джейн действительно прослеживалось сходство, подмеченное Линдой еще в клубе. Так странно было думать о том, что эта девушка когда-то была совсем крохой… Лин видела дочь всего один раз, сразу после родов. И вот кроха выросла. Выросла где-то в стороне, среди других людей. Кровное родство – это все, что связывало Линду с Джейн. Мать ничего не знала о дочери, дочь о матери, очевидно, что-то знала, но вряд ли эти знания были обширны.
В прошлом Линда иногда пыталась представить себе, что происходит с Джейн, где она сейчас, как выглядит. Лин нравилось думать, что дочь попала в семью «с рекламного плаката». Просторный уютный дом, всегда улыбающиеся родители, собака, кот, брат, сестра. По праздникам все собираются за большим столом, смех звучит, не прекращаясь. Еда вкуснейшая, вся домашняя, индейка только что из духовки, а хлеб пахнет так, что можно слюной подавиться.
Забавно, но в точно таких же условиях Лин никогда не представляла себя. Ее понимание здоровых семейных отношений было крайне обрывочным. То, как она сама выросла, семьей назвать она бы не рискнула. Родной отец в ее жизни не участвовал, мать много работала и за дочерью не следила, а то, что творил отчим, отчетливо напоминало статью из уголовного кодекса.
Джейн так ничего больше и не сказала. Что творилось в ее голове, оставалось только гадать.
– Мне очень жаль… – Лин поджала губы. – Правда жаль… Я не хотела, чтобы мое существование приносило тебе боль…
– А другие дети у Вас есть? – спросила Джейн. Она огляделась по сторонам. Наверное, в поисках деталей, указывающих на текущие жизненные обстоятельства своей биологической матери.
– Нет, – ответила Лин.
– Вы замужем? – продолжился допрос.
– И здесь тоже ответ отрицательный, – Линда попробовала улыбнуться. – Я не замужем, и никогда в браке не состояла.
– Значит, семья – это не Ваше? – вопрос больше походил на логический вывод.
– Ну… – Линда задумалась. Возможно, впервые в жизни ей приходилось отвечать на такой вопрос прямо. – Выходит, что так.
– Значит, Вы карьеристка? – вопросы Джейн не заканчивались. К радости Линды, некоторые из них были довольно просты. – Кем Вы работаете?
– Я архитектор, – Линда старалась звучать спокойно и непринужденно. – Но карьеристкой я бы себя не назвала. Никогда не гналась за большими должностями. Я просто люблю свою работу.
– Работа – главное в вашей жизни?
– Не думаю…
– Что тогда?
Лин не отвечала несколько секунд. Она напомнила себе о том, что таймер нигде не тикает, да и вообще она не является участницей викторины, где нужно отвечать поскорее, в противном случае ход перейдет сопернику. Линда редко чего-то боялась, но сейчас опасения сказать что-то не то и вызвать у Джейн еще более противоречивые эмоции брали верх. Лин не хотела добавлять Джейн поводов для плохих мыслей.
– Ты задаешь сложные философские вопросы, – Линда еще раз постаралась улыбнуться, на этот раз вышло лучше. – На такие обычно не ответить парой предложений. Впрочем, слышать их из уст такой молодой девушки приятно. Такие неожиданности мне по душе.
Дослушав это, Джейн сделала солидный глоток сока, помедлила немного и допила напиток за один раз. Стакан она поставила на столик. Тихо, будто боялась лишним шумом разбудить кого-нибудь.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала Джейн. Ее взгляд нервно заметался по гостиной.
Девушка резко встала.
– Как, ты уже уходишь? – удивилась Линда. Она тоже поднялась на ноги.
– Вы не настроены на разговор, – мрачно ответила Джейн.
– На то есть причина, – напомнила Лин. – Внезапность. Поставь себя на мое место. Ты знала, что наша встреча состоится, а я – нет. Если ты думаешь, что я тебе не рада, то ты ошибаешься.