– У меня есть точное местоположение выброски. – Джеймс извлек из-под слегка распоротой подкладки пиджака листок мятой бумаги и протянул Софии. – Совсем в другом месте, не там, где забросили меня.
– Благодарю вас. Я свяжусь с Франческо, это мой винодел из Монтепульчано. Кажется, он координирует «доставку», как называет это моя мать. Максин, а ты передай этот листок партизанскому командиру, с которым встречаешься.
Максин взяла листок, но сейчас, видно, ее больше интересовало печенье: она подхватила сразу две штуки и сунула обе в рот.
– Что, проголодались? – рассмеялся Джеймс.
Максин быстренько прожевала лакомство, проглотила и только потом одарила Джеймса ослепительной улыбкой.
– А я вечно голодная, – призналась она.
Глава 12
На следующий день к месту встречи в Монтепульчано Максин прибыла как раз вовремя. Ей повезло, и около двадцати пяти миль она покрыла довольно быстро, хотя местами дороги попадались совершенно разбитыми. Ей даже удалось выкроить время, чтобы навестить двоюродного брата Давида, сына сестры ее матери, которая удачно вышла замуж и с будущим отцом Давида переехала в город. Мать его умерла при родах, но отец до сих пор жил вместе с недавно женившимся Давидом и его супругой. Он был очень рад встрече, хотя поначалу осторожничал, но в конце концов даже пригласил пожить, если у нее появится в этом нужда.
Распрощавшись с ними, Максин отправилась искать кафе под названием «Полициано». Выйдя на центральную, идущую в горку улицу, где должно было находиться это кафе, она повертела головой и даже несколько растерялась. Да, это Виа ди Вольтая Нель Корсо, как ей и говорили, значит она попала туда, куда надо. Но ничего напоминающего обыкновенное кафе девушка нигде не увидела. Если не считать элегантного, явно дорогого буржуазного кафе, больше похожего на заведение где-нибудь в Париже или Вене начала века, которое меньше всего подходило для подобной встречи.
Она нерешительно помедлила перед ступеньками, разглядывая увешанные зеркалами стены, великолепные абажуры с кисточками, щеголеватых официантов, плавно двигающихся по залу с подносами на кончиках пальцев. Может быть, это ловушка? Листовки Максин оставила в багажной сумке мотоцикла – так безопаснее, чем таскать с собой, вряд ли кто заметит старенький мотоцикл, – но теперь поняла, что, возможно, следовало прихватить их с собой. «Входи же, – приказала она себе. – Будешь топтаться здесь – привлечешь внимание». Она вошла в кафе и остановилась у стойки бара, собираясь заказать чашку горячего шоколада и чашку эспрессо, точно так, как ее инструктировали. Бармен наклонил голову и взглянул вглубь помещения.
– Ах да, – сказал он, – эспрессо вы заказали для господина, сидящего слева, у самого окна. Хотите пирожных или булочек?
Максин отрицательно покачала головой и направилась в зал, где с одной стороны был выход на балкон. Она не смогла удержаться, чтобы не бросить быстрого взгляда на невероятно красивый вид на Валь-ди-Кьяну, и ей сразу захотелось хоть ненадолго присесть за один из крохотных столиков. Но девушка не стала останавливаться и направилась к арке, ведущей в соседнее помещение, где за столиком у окна сидел мужчина, которого она, конечно, сразу узнала.
Когда она приблизилась, мужчина поднялся на ноги.
– А вы знаете, что это кафе впервые открылось в тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году? – спросил он.
Это был пароль, который ей на ухо прошептала Эльза, и теперь ей следовало проговорить отзыв.
– Нет. Как интересно! – ответила она.
– Марко, – назвался он, протягивая ей руку.
– Да, я помню, – сказала она.
Вероятно, это не настоящее его имя, но она пожала протянутую руку. Затем сообщила, что ее зовут Максин, и тревожно спохватилась: надо было назваться Массимой. Но делать нечего, ведь в Риме он все равно уже слышал ее настоящее имя.
В этой части кафе занятым оказался только их столик. Она подумала, что здесь, вероятно, обедают, а утренний кофе пьют в другом помещении.
– Итак, – сказал он. – Вы пришли вовремя.
Внешне он изменился: волосы коротко подстрижены, лицо гладко выбрито. Однако неизменными остались угловатые черты и волнующий взгляд темно-карих глаз цвета жженого сахара. И та же палка лежала рядом с классической шляпой из темно-серого фетра и с узкими полями.
– Я занимаюсь координацией действий нескольких отрядов, – сказал он. – Это очень непросто. Они состоят из людей, которые присоединились к нам по многим и очень разным причинам, поэтому не всегда ладят между собой.
– Но вы сможете мне помочь?
Он надул щеки и пожал плечами:
– Смотря что вы хотите.
– Вы уже знаете. Я должна информировать силы антифашистской коалиции о ваших действиях в их поддержку. А также о том, какие акции вы способны осуществить.
Он нахмурился:
– Откуда я знаю, что вам можно доверять?
– Вы же видели меня на квартире Роберто и Эльзы в Риме. Слышали, что они говорили. Отзыв на пароль я назвала правильно. Ах да, могу показать свое удостоверение.
Она полезла в сумку.
Он засмеялся:
– Неужели вы думаете, что все это нельзя подделать? Уберите.
Теперь пожала плечами она:
– Ну да, оно, конечно, фальшивое. Но послушайте меня. Я здесь работаю, как вы знаете, от имени и по поручению британских властей. А вы хорошо понимаете, что происходит на местах. Мы можем помогать друг другу.
– Вы знаете, что такое ГПД?
– Что-то такое слышала.
– Так мы называем небольшой отряд партизан – группа патриотического действия. Один такой отряд работает здесь, и во многих других небольших городах есть подобные. Я могу познакомить вас с ними.
Услышав сзади приближающиеся шаги, она оглянулась. Официант, человек уже немолодой, аккуратными шагами подошел к их столику и точными движениями поставил перед ними напитки.
– На улице немцы, – прошептал он на ухо Марко.
– Хорошо, – отозвался Марко и, когда тот ушел, улыбнулся Максин. – Теперь будем говорить о пустяках. Немцы очень любят это кафе.
– Тогда зачем назначать встречу здесь? Разве это не опасно?
Он снова засмеялся:
– Ну да, прямо у них под носом. В том-то вся и штука. Успокойтесь, они еще на улице, да и в любом случае они ничего не заподозрят.
Но Максин никак не могла успокоиться.
Тогда он игриво погладил ее руку:
– Серьезно тебе говорю, если будешь сидеть как деревянная, они сразу заметят. Сделаем вид, что мы влюбленные. Местечко-то смотри какое романтичное, тебе не кажется?
Она на миг опустила взгляд, а потом посмотрела ему в глаза. И увидела там откровенное желание, с которым мужчины почти всегда на нее смотрят, но, помимо этого, в его взгляде прыгали живые, беззаботные и веселые чертики. Да, обаяния у него не отнимешь, причем естественного, но глубоко в его глазах таилась глубокая грусть, некая щемящая боль, о причине которой приходилось только догадываться.
Несколько секунд оба молчали, а потом он принялся оживленно болтать: рассказывал ей о городе, причем в мельчайших подробностях, советовал, куда стоит сходить и почему, и скоро она уже не слушала его. Что-то ворочалось и толкалось в ее сознании, извлекая из памяти одно детское воспоминание за другим. Девушке вспомнилась мать, которая частенько рассказывала ей о Тоскане. Но скоро Максин отбросила воспоминания и снова посмотрела на Марко.
– О чем задумалась? – спросил он. – В моем обществе женщины не часто клюют носом. А теперь возьми меня за руку, да понежнее.
Она вскинула брови, надула губки и, храбро тряхнув головой, послушно сделала, как он велел.
– Вот так-то лучше. А теперь… как насчет поцелуя?
– Не много ли сразу хочешь? – засмеялась она.
Еще подростком обнаружив в себе эти особенные силы, Максин рано пустилась в опасные любовные приключения, и их у нее набралось уже немало. Вот и теперь она чувствовала, что, возможно, ее ждет еще одно.
Она наклонилась поближе к собеседнику:
– Что там случилось в Риме, когда я ушла?
– Да ничего особенного. Сделали вид, что у нас вечеринка.
– А как же комендантский час?
– Эльза сказала им, что мы ее гости и останемся до утра.
– А что немцам было нужно?
– Становились в палаццо на постой. Жителям дали час, чтобы собрать вещи и убраться подобру-поздорову.