– Удалось ли вам найти какие-нибудь записи, когда сад только появился? – спросила Эмма.
– Пока нет, но я не сдаюсь. Дедушка никогда ничего не выбрасывал. Я до сих пор вытаскиваю из кабинета коробки бумаг и документов. А ведь я даже не принималась еще за чердак. Если там что-то есть, я это найду! – заявила Сидни.
Через проход в тисовой изгороди Эмма следом за Сидни попала в Сад влюбленных, где были лишь голые комья земли да тропические растения, из последних сил цепляющиеся за жизнь. Эмма была уверена, что к таким сортам растений Винсента в свое время доступа не имела.
В садике для детей не уцелело ничего коллекционного не уцелело, тут росли одни дикие полевые цветы; четыре больших вишневых дерева отчаянно нуждались в обрезке, а лаванда вдоль дорожки хоть и благоденствовала, но одичала и буйно разрослась. На месте сада скульптур теперь была лужайка и несколько почти разрушенных статуй, растрескавшихся и облупившихся от непогоды. Следующий сад был совсем непонятным: Эмма внимательно оглядела его, но так и не смогла выяснить его предназначение. Далее находилось то, что задумывалось как Белый сад: предполагалось, что все сорта растений в нем должны быть белыми, но из-за самосева однажды по весне, Эмма была уверена, монохром превратился в многоцветие. Они спустились ниже по склону и попали в странное место, которое, предположительно, было давно уже не существующим Водным садом – ложбина посреди него сейчас поросла сорными растениями.
Все увиденное неприятно поразило Эмму: неразбериха и беспорядок из-за годами тянувшегося пренебрежения. Ей стало грустно.
Они зашагали вниз по дорожке между Белым и Водным садами. Сидни махнула рукой:
– А сейчас мы выйдем вот куда!
Поначалу все, что Эмма увидела лишь макушки деревьев да длинные голые побеги плетистой розы, борющейся за место под солнцем над высокой кирпичной стеной. Однако потом, обогнув пологую кирпичную стену, они подошли к железным воротам, покрытыми ржавчиной. Вокруг прутьев густо вилась виноградная лоза, ее дикие побеги давно не обрезали. Казалось, все растения словно пытались сбежать из этого сада.
– Это, должно быть, то, о чем меня предупреждал Чарли, проговорила Эмма.
– Это Зимний сад. Когда я была маленькой, мы приезжали сюда, в Хайбери, только дважды в год – на дедушкин день рождения и на следующий день после Рождества. Но я помню, как папа водил меня на прогулку по садам каждый раз. В середине декабря Зимний сад казался единственным местом, где была жизнь, – сказала Сидни.
– Вы бывали внутри? – спросила Эмма, сжав руками железные прутья и тщетно пытаясь хоть что-то рассмотреть в густой листве.
– Нет. Он был заперт, сколько я себя помню.
Эмма пальцем провела по огромной замочной скважине на железном замке.
– Как я понимаю, ключа от ворот нет?
Сидни покачала головой:
– Ключ – вот еще одна вещь, за которой я охочусь. Эндрю предложил вызвать слесаря, но к тому времени я успела пригласить уже двоих, и оба они ответили, что состояние и возраст ворот таковы, что, скорее всего, пришлось бы срезать воротные петли, иначе не их открыть. Но поступить так мне, говоря по справедливости, кажется… неправильным.
– Неправильным? – переспросила Эмма, сделав небольшой шаг назад.
– Не могла же я без зазрения совести разрушить часть истории сада, в то время как столько трудилась над тем, чтобы восстановить дом. И… – Сидни сделала паузу. – Есть что-то такое в этом зимнем саду. Он кажется таким покинутым.
Весь сад был живым примером запустения! Но Эмма поняла, какие именно ощущения пыталась сформулировать словами Сидни. Они с Сидни были почти ровесницами – и предположение, что кто-нибудь мог намеренно бросить этот сад нетронутым и неухоженным в течении тридцати пяти лет, заставило Эмму затрепетать. Это было так… зловеще? Торжественно?
Это было таинственно!
Да, легкой работки тут не предвиделось. Не было никаких планов. Было мало архивного материала. Многое из прошлой структуры сада оказалось утрачено с течением времени. Эмма была уверена, что многих из ее конкурентов все это отпугнуло бы от этого заказа – они предпочитали работать по точным спецификациям и создавать для своих клиентов сады в современном стиле. Но когда Эмма смотрела на весь этот безнадежный беспорядок, она не могла сдержать волнения и восторга. Этот сад стоил всей бухгалтерской волокиты. Хайбери Хаус был проектом именно такого рода, которые она любила.
– Ну, мы бы могли принести лестницу и попытаться вскарабкаться на стену, – предложила Эмма.
– Эндрю уже попробовал это сделать, – сказала Сидни. – Забрался, но понял, что с другой невозможно безопасно спустить лестницу.
– Когда это было? – спросила Эмма.
– Сразу после того, как мы продали нашу компанию. Мы предложили маме и папе выкупить у них дом. Дедушка оставил им в наследство немного денег, но бóльшая их часть ушла на то, чтобы устранить протечки в крыше и попытаться хорошенько протопить здание, поскольку внутрь постоянно проникала сырость. Долгие годы эта забота была для папы камнем на шее, но ему никогда не хватало духу продать дом, – сказала Сидни.
Эмма сдержанно улыбнулась ей:
– И теперь вы решили привести дом в божеский вид.
– Верно. Мы – Сидни и Эндрю Уилкоксы, спасители старых домов.
– И их садов, – добавила Эмма.
– Надеюсь, что размах проекта не отпугнул вас, – улыбнулась Сидни.
Даже если бы масштабы садового проекта Хайбери Хаус были бы еще глобальнее, Эмма все равно взялась бы за него. Готовясь приняться за Хайбери Хаус, она даже пожертвовала более мелким заказом на коттеджный садик в Лестершире – возникли проблемы с поставщиками, сразу с тремя – а заказ в Малоу Глен она завершила еще за месяц до того.
Она упустила выгоду и ее бизнес пострадал, лишившись того денежного вливания, но Хайбери был гораздо более крупным призом.
– Да, ваш проект мудреный, – признала Эмма. – У нас не так много оригиналов документов по саду и фотографий его изначального состояния, чтобы продолжить в том же духе, поэтому я создала новые планы, но они все так же основаны на дизайн-проектах других садов Винсенты из той же эпохи.
– Я еще поразбираю те коробки, – пообещала Сидни. – Итак, что же дальше?
– Приезжает моя команда. Вы уже встречались с Чарли, а теперь познакомитесь с Джессой, Заком и Вишалом. Для начала они займутся чрезмерно разросшейся растительностью, чтобы мы поняли, над чем мы работаем в действительности.
Сидни захлопала в ладоши, словно героиня из мюзикла, готовая запеть от радости, не в силах подобрать слова. Вместо этого она сказала:
– О, мне не терпится начать! Не могу больше ждать!
«И я тоже не могу», – подумала Эмма.
Эмма вынула из кармана ключи, для чего ей пришлось переложить пакет с продуктами в другую руку. Хотя агент по аренде жилья предлагал проводить ее до Боу Коттедж, она вежливо отказалась. После целого дня, проведенного на обходе имения и сада вместе с Сидни, Эмма жаждала насладиться тишиной и покоем своего съемного жилища.
Отперев входную дверь со второй попытки, она зажгла свет в холле. Захлопнула за собой, с облегчением вздохнула и отправилась искать кухню в этом незнакомом коттедже, который станет ее домом на ближайшие полгода. Вещи из багажника машины она достанет позже. Сначала ей необходима чашка чая, да и зарядить мобильник пора.
Напротив лестничной площадки Эмма увидела дверь в просторную гостиную, рядом располагался небольшой кабинет. В другом конце холла была столовая; поглядев на стоявший там стол со столешницей из досок, она решила, что он замечательно подойдет для черчения, а не для кулинарных развлечений. Следующая дверь вела в кухню, простенькую, но миленькую, с занавесками из марлевки на широких окнах, выходивших вымощенный кирпичом дворик-патио и на засеянную карликовым райграсом лужайку, в самом конце росла старая грандифлора.
Эмма водрузила пакеты с продуктами на тумбу, воткнула в розетку свой сдохший телефон, налила воды в электрический чайник, стоявший наготове, затем принялась вынимать продукты и затаривать ими хозяйский холодильник.
Но девушка успела вынуть только йогурт да молоко, когда забрякали СМС-ки. Она поморщилась, увидев, как много сообщений пропустила, в том числе несколько от Чарли: он спрашивал сначала, надо ли ему привезти для нее что-нибудь завтра утром, когда они встретятся на месте, а потом упрекал ее в том, что ее телефон снова разрядился и она осталась без связи.