– Известная история, – сказал Эльдад, – Бог снова ответил отказом по той же причине – клятву нельзя нарушать!
– И все же Господь откликнулся на крик души обреченного, – сказал Яков, – и пронес над Святой Землей облако, уносившее Моше в последний путь на небеса, и тот увидал краем глаза место, на которое не ступил ногой!
– Щедрость Господня в награду за веру в Него! – добавил Эйтан.
– Поверьте, друзья, – воскликнул Яков, – я не меньше Моше люблю Ханаан!
– Верим! – проговорил Йошуа.
– Пожелал Всевышний, чтоб не Моше, а Йошуа перевел людей через Иордан и далее правил бы народом. Так было! – изрек Яков.
– И восхищения и сочувствия заслуживает твой древний тезка, – заметил Эльдад, обратившись к Йошуа.
– Отчего же сочувствия? – усомнился Эйтан.
– Жестоковыйный человеческий материал достался Йошуа, да и собственный его дух нет-нет да и апеллировал к Божественному ободрению. Неуверенность и тревога – таков людской удел. Читая Святое Писание, считал ли ты, Эйтан, как часто Господь, обращаясь к Йошуа, повторял: “Будь мужествен”? – спросил Эльдад
– Многократно! – признал Эйтан
– А разве не заверял Он его из раза в раз, что по-прежнему будет вершить чудеса, иудеям в помощь?
– Верно! – вновь согласился Эйтан.
– А еще Бог многажды требовал от Йошуа твердить народу о благорасположении Его! – добавил Яков.
– Вот я и думаю, не означает ли всё это, что даже после сорока лет скитаний иудеи не поверили безраздельно в силу Всевышнего, и Он по-прежнему не вполне полагался на них? – спросил Эльдад всех и себя самого.
– Неужели? – удивился Эйтан, – выходит, старое поколение ушло, новое народилось, и сыны уподоблялись отцам?
– Не знаю! – огорченно произнес Эльдад.
– Сомневающийся теряет силу, – заметил Яков.
– Друзья, задумайтесь, однако – ведь сомневаться в Боге – значит верить в него! – воскликнул Йошуа, желая вернуть беседе оптимизм.
– Четыре десятка лет скитаний в пустыне не прибавили израильтянам военного мастерства, а ведь они вступили на землю, где им предстояло воевать и воевать! – с беспокойством добавил Яков.
– А ты что думаешь, Йошуа? – спросил Эйтан.
– Помолчу пока. Сперва послушаю, что скажут отец и дед, – ответил Йошуа.
3
Эльдад и Эйтан были встревожены и озадачены неопределенным поворотом темы – хотелось бесхитростной ясности, да усталость тормозила ход мыслей. Они поднялись со своих мест и приготовились удалиться ради короткого отдыха.
Дискуссия затянулась до глубокой ночи, и победит ли сон беспокойные мысли? Оба решили про себя, что непременно углубятся в фолианты и отыщут успокоительную однозначность. Тогда факел книжной мудрости рассеет тень, омрачившую им радость, доставленную древним героем, перешедшим Иордан.
Йошуа и Яков остались в беседке. Казалось, они чувствовали одинаковое желание обсудить нечто иное, для обоих важное.
– Старик, ты странно молчалив сегодня, – обратился Яков к Иошуа, – кажется, ты взволнован. Не хочешь ли поделиться с лучшим другом?
– Хочу и должен! – решительно заявил Йошуа.
– Вот моя рука!
– Сегодня, милый Яков, я перешел свой Иордан!
– Что или кто он, твой Иордан?
– Скорее, кто! Это – Сара! Судьбоносное слово молвить – тяжелеют уста. Но я отверз их!
– Да говори ты толком, не томи!
– Я решился, я сделал Саре предложение!
– И что же?
– Я счастлив, Яков! Я получил согласие! Сара дала ответ тотчас. Открытая, честная душа!
– О, как я рад! И за сестрицу, и за тебя, и за себя! Будущий зятек! – вскричал Яков и расцеловал Йошуа.
– Бог даст, в скором времени назову тебя шуряком! – воскликнул Йошуа и обнял Якова.
– К слову, о времени и прочем. Где, что, когда?
– Терпение! Сара должна сперва принять веру предков, да и закончить ульпану, – рассудительно ответил Йошуа.
– Мне показалось, есть облачко на небосклоне праздника твоего, или я ошибся? – осторожно спросил Яков.
– Твоя правда. Родственник наблюдательнее друга, – ответил Йошуа, – получив согласие, я принужден был уронить горькую каплю…
– А именно? – насторожился просвещенный Яков.
– Сара мечтала вступить в армию обороны Ханаана, а я заявил ей, что такое невозможно для девушки нашего круга. Боюсь, она опечалилась.
– Не в том состояла ее мечта. Перейдя Иордан, ты отделил ядра от шелухи в голове моей сестрицы. Она легко поймет – блюсти дух и букву веры счастливее, чем соблазняться суетой. Надеюсь, пролитая тобою капля хоть и была горька, но не ударяла в нос…
– Бог берег от греха. Дух и буква святы для меня! – отверг Йошуа грубоватый намек.
– Шучу, дружище… – улыбнулся Яков, похлопав Йошуа по плечу.
– Какой богатый жизнью день минул! – проговорил Йошуа, – не пора ли спать?
Глава 9 Йошуа и Рахав
1
В некий примечательный день, в Гильгале, неподалеку от восточной окраины города Йерихо, расположились станом полчища людей, словно с неба свалились. Первое, что сделали вновь прибывшие, – установили двенадцать больших валунов в центре лагеря в память о славной переправе через Иордан и как знак величия чудотворного Бога-покровителя.
В скором времени история земли Ханаанской совершит крутой поворот от спячки привычных войн, от скучных союзов и измен, от заурядных убийств и покушений, а также прочих ординарностей, в сторону бурных перемен. Реки крови не обмельчают, наоборот, течение их станет полнокровнее, и новая кровь вольется в жилы земли, и сердце ее застучит быстрей. Однако новизна придет, поразит умы, а потом примет вид обычности. Говорят, если радуга долго держится, на нее перестают смотреть.
Иудеи вступили на другой берег Иордана. Однако точнее сказать, Йошуа привел мужчин, женщин и детей на Святую Землю. А глубже глянуть – Господь направлял Йошуа, который будоражил племя. Выходит, израильтяне не дерзостью духа дразнили судьбу, но вдохновлялись верой в вожака, а тот уповал на подмогу Господа.
“Вождь смертен, но, уходя, вручит он преемникам веру свою, и она останется жить, передаваясь в поколения. Что есть Бог? Это вера в Него, пребывающая в сердце. Значит, навсегда поселится Господь в людских сердцах, и нет счастья большего, и потому навек благословен будет народ сей сладкой жизнью!” – так рассуждал Йошуа в начале пути, намеченного ему самим Всевышним. Размышляя о будущем, возможно, не вспомнил он, что за горизонтом лет нам видятся приятные изобретения ума, а не суровость яви.
Ближайшая цель – взятие города Йерихо. Не успевший стать привычным, ратный труд вновь ожидает израильтян. “Поднимем меч на народ тот, и будем учиться воевать!” – сказал себе Йошуа.
2
Йерихо защищали мощные, высокие и необъятной ширины стены, с внутренней стороны которых размещались служившие различным нуждам ниши. В одной из них неподалеку от городских ворот угнездилась придорожная харчевня – душная комната без окон и с низким потолком. Однако отсутствие комфорта не убавляло количество посетителей. Кем были визитеры притягательного заведения? Горожане и чужеземцы. Первые входили в двери, открывавшиеся на городскую площадь. Вторые пробирались через узкий проход, глядевший в поле. Ни всадник на коне или верблюде, ни даже пеший, но хорошо вооруженный ратник, не могли бы протиснуться в щель. Вход этот предназначался для заезжих людишек из купеческих караванов, доставлявших товары жителям города. Намерения гостей, что своих, что чужих, отличались честностью и простотой – насытить утробу, захмелеть от славного местного вина, а то и переночевать.
Владелицей харчевни была молодая женщина по имени Рахав. Начав рассказ о ней, мы не имеем права пройти мимо одной важной подробности образа жизни и специфики заработка хозяйки заведения. Дело в том, что в Святом Писании названа Рахав словом “блудница”. Разумеется, не нам, далеким потомкам, не самые лучшие представители которых сделались уклонистами веры, судить о точности документов древности. Тем не менее, имея в виду незаурядный ум Рахав, что очень скоро заявит о себе, а также ту роль, которую этой женщине предстоит сыграть в личной судьбе Йошуа, нельзя не отметить конфузящее действие упомянутого слова. Посему почтем за благо воздержаться от развития этой темы на страницах нашей повести. Благоразумие пойдет рука об руку с благородством.