– Я – Лена, а вас как зовут? – Я уже знала, догадывалась, кто передо мной. Девчонки переглянулись, собираясь сбежать. – Ты Изольда? – спросила я брюнетку, она испуганно отпрянула. – А ты – Тоня. Антонина?
– Откуда вы знаете? – забеспокоилась рыжая.
– У моей девушки дар, – хмыкнул Вадим. – Она читает мысли.
– Врете, – неуверенно пролепетала Тоня, от наглой девицы, которой она была всего пару минут назад, ничего не осталось, теперь она выглядела испуганным подростком.
– Врет, – кивнула я, – но имена легко угадываю. Искупаться решили?
– Да… нет, просто гуляли, – пробормотала Изольда.
– Нам сказали – место небезопасное. Здесь ведь девочка недавно утонула?
Из глаз рыжей вдруг полились слезы, она вытерла нос кулаком, Изольда хмуро бросила:
– Кончай реветь. – В ней чувствовалось раздражение, а в подруге нарастала паника, так бывает, когда не можешь избавиться от навязчивых воспоминаний, приносящих боль. – Это наша подруга, – вздохнув, сообщила Изольда. – Тоньку про нее лучше не спрашивать, она сразу реветь начинает, врач сказал, это нервное. Таблетки выписал, а эта дура их не пьет. Считает, что если ее лечит психотерапевт, то она теперь чокнутая.
– Ничего я не считаю, – буркнула рыжая.
– Считаешь. Тогда зачем бабке врешь и таблетки выбрасываешь?
– Мне не нужны таблетки, я не больная. Просто… Ира из-за нас утонула. Мы ее бросили, и она утонула.
– Да нас течением снесло. Вы же видите, какое здесь течение…
– Она что, на берегу оставалась, когда вы в воду вошли? – спросила я, добавив в голос сочувствия.
– Нет. Она у берега стояла. Ира последней в воду вошла, а потом почему-то не поплыла за нами, стояла и смотрела. Вот туда, – Изольда ткнула пальцем в сосны.
– И вы не видели, как все произошло?
– Нет. И хорошо. Не то бы Тонька вообще с катушек съехала.
– А ты не съехала? А кто по ночам со светом спит?
– Странно, что вы сюда купаться пришли, – улыбнулась я. – Я бы, наверное, близко к этому месту не подошла…
– Мы не купаться… просто так… приходим иногда. Купаться здесь нам запретили. Можно только на пляже у поселка.
– И правильно, там безопаснее.
– А вы к кому приехали? – спросила Тоня.
– К Ключниковым.
Девочки быстро переглянулись.
– К Ключниковым? А вы им кто?
– Знакомые. Хотим тут дом строить. Но, говорят, у вас неспокойно.
– Как это? – не поняла Тоня.
– За день столько всего наслушались… Девочка утонула, парень какой-то пропал. – Мы уже некоторое время шли по тропе в сторону Черкасова, Вадим чуть поотстал, держась на некотором расстоянии.
– Парень? Гоша, что ли? – удивилась Тоня. – Он, между прочим, в Ирку влюбился по уши.
– Да? А она что?
– Ничего. Гоша Светлов немного с придурью, и предки ее были против.
– С придурью – это как? Учился плохо?
– Ну, вы скажете, учился. Он типа псих вообще. Мог такое выкинуть… Соседка на него однажды наорала за то, что он мячом в ее окно попал. Не разбил нисколечко, но она все равно орала. И Гоша у нее собаку отравил. Со злости. Сам трепался.
Я вспомнила рассказ Ключникова о погибших кошках и собаках и спросила:
– Чем отравил-то?
– Не знаю.
– Может, хвастался просто, а пес сам сдох?
– Да он реально психованный. Когда Ира погибла, полицейские даже думали, может, это он ее.
– Подождите, с чего они такое взяли? Ведь Ира сама утонула.
– Думали, может, не сама, – пожала Тоня плечами, Изольда, кстати, в разговоре не участвовала, а вот на Вадима косилась. Он шагал с равнодушным видом, точно разговор его нисколько не интересовал и даже утомлял, но он терпел, будучи покладистым парнем. – Я не знаю. Но болтают точно. И моя мама все с расспросами приставала, видели мы Гошу на берегу? У Иры на руках синяки оказались… Она сказала, что утром с Гошей поцапалась. Такой урод…
– Про синяки сказала?
– Нет, про то, что поцапались.
– А что, если действительно он?…
– Он же не совсем псих. Это ж не собаку отравить. И к Ире у него чувства были.
– Если не виноват, чего ему тогда сбегать?
– Из-за тетки. Она его достала. У Гоши предки погибли в автокатастрофе. И его тетка взяла, только ей Гоша на фиг не нужен, деньги его – вот что ей нужно. У Гоши предки богатые, а тетка – голодранка. – Это словечко в устах юной особы показалось забавным, она явно повторяла чьи-то слова. – Вот он из дома и ушел.
– Куда ушел?
– Не знаю, – вдруг испугалась Тоня. – Ира нам сказала: он не живет дома. Он вообще свалить отсюда хотел. И ее с собой звал. А она сказала «нет», дура она, что ли, с ним куда-то срываться. Вот они и поскандалили.
– А потом он исчез? Когда узнал, что с Ирой случилось?
– Я не знаю когда. Может, сразу сбежал, может – потом. Мы его в тот день не видели. И на следующий. И вообще не видели больше. Тетка его шум подняла уже после того, как полицейские приезжали. Из-за Иры.
– И потому подумали, что в ее гибели он мог быть виноват?
– Потому что мы про ссору рассказали. Мы вовсе не собирались Гошу обвинять. На самом деле он к ней хорошо относился, заботился… цветы дарил. И подарки. Деньги у него были.
– Это не Гоша, – вдруг произнесла Изольда. – Здесь все знают, кто это, но сказать боятся.
– Боятся? – переспросила я.
– Женщина в белом, – пискнула Изольда, схватила Тоню за руку, и они, визжа, понеслись вперед, туда, где за деревьями уже виднелись дома.
– Что скажешь? – повернулась я к Вадиму.
– Женщина в белом мне нравится, – с серьезной миной кивнул он. – Похоже, девчонки над нами потешались.
– В отличие от подруги Изольда к разговорам не склонна.
– Но заводила в тандеме она. Не хотел бы я оказаться на месте мужика, которого с ней судьба сведет, – усмехнулся он.
– Да уж. Взгляд ее, обращенный к тебе, был весьма красноречив.
– Вот именно. Сколько ей? Четырнадцать?
– Девочки взрослеют раньше мальчишек.
– Девочкам в этом возрасте положено влюбляться, а ей хотелось, чтоб ее трахнули, причем трахнул дядя в два раза старше.
– Да уж, на любовь с первого взгляда это не было похоже.
– Истинно, как слово Господне, – хмыкнул Вадим.
Он, взглянув на часы, достал из кармана мобильный, набрал номер.
– Бергману звонишь? – задала я вопрос, хотя могла и не спрашивать.
Вадим кивнул и сразу же заговорил:
– Привет. У нас все в порядке. Пока ничего, но наша Девушка считает, тут нечисто… да, почувствовала что-то.
Он протянул мобильный мне.
– Ты ее видела? – спросил Бергман.
– Да, – помедлив, ответила я.
– И что?
– Ничего. Показалась и исчезла.
– У меня есть новости. Во-первых, то, что касается самой девочки: утонула она без чьей-либо помощи. Хотя сомнения имели место. Я встретился с патологоанатомом, который проводил вскрытие. Синяки на руках его насторожили, но подруги сообщили, что они появились еще до купания. Куда интереснее вот какой факт: она была женщиной.
– И что здесь интересного? – фыркнул Вадим, который слышал наш разговор.
– Не рановато для четырнадцатилетней?
– Это уж как пойдет.
– С ее подружками мы успели познакомиться, – сказала я. – Видел бы ты, как они смотрели на нашего Воина. В общем, новость не особо удивила.
– Зато родители в шоке.
– Родители обо всем узнают последними. У Иры был парень, старше ее почти на четыре года. Ему вот-вот исполнится восемнадцать. Они собирались сбежать. Хотя, если верить подружкам, сбегать, похоже, собирался только он…
– Что касается парня. Уже после своего исчезновения он снял с банковской карты крупную сумму денег.
– Крупную – это сколько?
– Почти сто тысяч.
– Ничего себе. Откуда такое счастье?
– От богатого папы. Последний раз он снял деньги два дня назад. В банкомате на Суворова.
– Подожди. Получается, он в городе?
– И, судя по всему, никуда не уезжал. Деньги снимал в разных банкоматах, но всегда здесь. За исключением одного раза, пять дней назад. Банкомат в Чудове, это районный городок в сорока километрах от нас…
– Да, я знаю, где это.
– Ну что, беремся за расследование? – спросил Бергман.
А я поморщилась:
– Мы вроде бы уже взялись.
– Мы не были уверены, что это убийство.
– А сейчас что изменилось?
– У тебя есть сомнения? – удивился Максимильян.