– Ладно, молодец, – кивнул Серов, не забыв улыбнуться. – С меня шоколадка!
– Если там что-то ценное, шоколадкой не отделаетесь! – сказала вдогонку девушка.
Но Серов уже входил в кабинет, где за столом сидела пышногрудая брюнетка и в воздухе висел густой, слегка терпкий сладковатый запах дорогих духов.
Дама оторвалась от бумаг и вопросительно взглянула на Серова. Тот опять улыбнулся и, достав выписанное на всякий случай в ФСБ удостоверение, протянул его даме.
– Очень приятно, господин Серов, – кивнула она, прочитав то, что было написано в корочке, и поинтересовалась: – И по какому вы ко мне вопросу?
– Вчера Ахмеду, который, как вам известно, находится под особым контролем, передали пакет. Он у вас?
– У меня? – удивилась дама и поинтересовалась: – А кто вам выдал такую информацию о клиентах?
– Хорошо, давайте вызовем метрдотеля, который вчера принял пакет, – предложил Серов.
– Нет, – покраснев, покачала головой мадам. – Он не любит, когда его тревожат по выходным.
– Так и не надо его тревожить, – пожал плечами Серов. – Только давайте решим этот вопрос побыстрее. Вы же понимаете, нам совсем не нужно, чтобы кто-то узнал о том, что я интересовался пакетом.
– Да, – кивнула мадам и попросила: – Заприте дверь.
Серов запер дверь, а мадам тем временем достала из ящика стола голубой пакет.
Сергей выдержал паузу, дождался, пока мадам протянет ему пакет, взял его и проговорил:
– Надеюсь, вы понимаете, чтобы у вас не было лишних проблем, вам лучше не знать, что в нем находится.
Мадам, обиженно поджав свои ярко накрашенные губки, только повела плечами:
– Я нелюбопытна.
Серов отошел в дальний угол, аккуратно вскрыл конверт и достал оттуда записку и карту.
Карту он тут же переснял на мобильный телефон, а набранную на компьютере записку перечитал два раза.
«На карте могила Екатерины Дашковой обозначена крестиком. Человек, который должен был ухаживать за могилой, умер. Поэтому найти могилу без карты довольно сложно».
В двери постучали. Серов положил карту и записку назад в конверт, запечатал его и, кивнув, отдал мадам. Дождавшись, пока та спрячет конверт в стол, он быстро щелкнул замком и открыл двери. На пороге стояла миловидная горничная. Она закраснелась и с порога тихо проговорила:
– Здравствуйте. Там постоялец из люкса. Ахмед.
– Сколько раз тебе повторять, у нас не постояльцы, а гости, понимаешь, гости отеля! – резко перебила ее мадам.
– Простите, гость Ахмед из люкса. – смутившись, проговорила девушка. – Он спрашивал о пакете, который ему вчера принесли.
– А ты что, по-арабски понимаешь? – язвительно усмехнулась мадам.
– Нет, этот Ахмед прекрасно говорит по-русски.
– А чего ты ко мне сразу пошла?
– Мне на ресепшн сказали, что вы в курсе.
– Ладно. Вот, – сказала мадам, протягивая девушке конверт.
– Ахмед просил меня только узнать. А за конвертом он сам спустится, – заволновалась девушка.
– У меня времени нет болтать. Дала – значит, отнеси, – скомандовала мадам.
– Хорошо, – кивнула девушка, забирая конверт.
Серов все слышал в приоткрытую дверь, и его, по правде, слегка удивило, что Ахмед, который вчера не спешил получать пакет, сегодня сам был готов за ним спуститься.
Все разрешилось, когда Серов вернулся в дежурку.
– Был звонок, – тут же отрапортовал ему один из охранников.
Серов включил запись.
– Вы получили пакет? – интересовался молодой человек чисто по-русски. – Мы передали вам карту. Там могила Дашковой обозначена крестиком.
– Спасибо, – ответил Ахмед.
– Мы должны задержать пакет? – спросил один из охранников.
– Расслабьтесь, – покачал головой Серов, понимая, что, скорее всего, ему придется сейчас сопровождать Ахмеда на подмосковное кладбище. – В домино играйте. Это развивает реакцию.
Однако его прервал звонок мобильного. Звонил сам генерал Воронцов.
– Ты где? – спросил он, даже не представляясь.
– В отеле, – ответил Серов.
– Отлично, – проговорил Воронцов и добавил: – Сейчас слушай и не перебивай.
– Есть, товарищ генерал, – отчеканил Серов на военный лад.
– Раз ты там, Ахмед, как я понимаю, тоже на месте?
– Да.
– Глаз с него не спускай! Поступили сведения, что в одиннадцать часов одиннадцать минут планируется теракт.
– И где, если не секрет? – уточнил Серов, догадываясь, что разговор идет о том самом теракте, о котором сообщал его сосед по телефону-автомату на горячую линию.
– Анонимные информаторы утверждают, что сегодня террористы хотят взорвать храм Василия Блаженного, – произнес генерал Воронцов.
– Ясно. – проговорил Серов, сам не зная почему не решаясь сказать, что он тоже в курсе.
– Твоя задача – выяснить, не связан ли с этим Ахмед. И не выпускай его из виду.
– Да, я понял.
– Если нужно, я перезвоню Кошелю или еще кого-то пришлю, – предложил генерал Воронцов.
– Не надо, думаю, сам справлюсь, – сказал Серов.
– А чем он там теперь занимается, этот Ахмед? – поинтересовался генерал Воронцов.
– Да вот собрался за город ехать, на одно подмосковное кладбище.
– За город? – удивился генерал Воронцов и попросил: – А можно поподробнее.
– Не стоит. – проговорил Серов, понимая, что их разговор, скорее всего, прослушивается из нескольких точек. – Я вам позже перезвоню.
– Лады, только не исчезай, – попросил генерал. – Ты веди этого Ахмеда, а мы будем Василием Блаженным заниматься. До связи.
– До связи, – ответил Серов и поспешил к выходу.
Ахмед уже выходил из отеля.
Глава 3
Только когда бракоразводный процесс, который длился уже почти год, в очередной раз зашел в тупик, Лина Фатеева поняла, как права была ее подруга Милка Вахрудинова, когда советовала заключить с Робертом брачный контракт. Главным камнем преткновения по-прежнему оставался ресторан на окраине Москвы, который ее теперь уже бывший муж пообещал продать не то армянам, не то азербайджанцам, не то чеченцам – одним словом, как любят выражаться коренные москвичи, людям кавказской национальности. И те в одну ночь сбили старую вывеску и прикрепили свою – «Кавказ». Но это было три месяца назад.
Линин адвокат, найденный, само собой, той самой Милкой, которому был обещан процент с будущей ресторанной прибыли, смог-таки в суде доказать, что ресторан куплен Лининым отцом и преподнесен молодым в качестве свадебного подарка, а потом вдруг нашлись и документы, по которым владела рестораном только Лина. Вывеска «Кавказ» была снята, и теперь ресторан назывался «Василий Блаженный». Почему именно «Василий Блаженный» – Лина объяснить не могла. Но ей почему-то казалось, что для русских, для москвичей «Василий Блаженный» то же, что горы для кавказцев.
К началу ноября ремонт был окончен. Открытие ресторана Лина решила провести с размахом числа седьмого ноября. Именно в этот день год назад Роберт сказал ей, что уезжает жить в Соединенные Штаты, где у него скоро родится сын. Это для Лины был удар ниже пояса. Ведь ей стоило немало усилий и денег убедить Роберта, что детей у них нет не по ее, а по его вине. Роберт поверил специально обработанным ею и Милкой врачам и смирился, что жить они будут без наследников. Он даже побаивался, как бы Лина не бросила его, бездетного, не изменила ему с кем-нибудь. И, уезжая по делам бизнеса в Майами, Роберт даже приставлял специального человека следить за Линой.
И тут как гром среди ясного неба сначала известие о беременности его молодой секретарши, с которой он, как оказалось, сошелся еще в прошлом году, а теперь брал с собой даже в командировки, потом заключение американских врачей, что он абсолютно здоров и ребенок действительно будет его, и ничей больше. Секретарша, боясь Лининой мести, осталась в Майами, где у Роберта была квартира. А сам Роберт вернулся в Москву только для того, чтобы объявить Лине о своем бесповоротном решении развестись. При этом он заявил, что, поскольку Лина его обманула, не поставила в известность, что детей у них нет по ее вине, вся недвижимость должна перейти после развода к нему.
Лина мало интересовалась делами мужа. Ведь Роберт поначалу чувствовал себя виноватым в бездетности и ни в чем ей не отказывал. Если бы не найденный Милкой толковый адвокат, Лина так и не узнала бы, что часть недвижимости, в том числе и ресторан, названный ею теперь «Василием Блаженным», была записана не на мужа, а на нее, Лину.