— Выполняю, — ответил Алекс и устроился в уцелевшем кресле-амортизаторе. — Не волнуйся. Сейчас «Роси» не подведет.
— Потому что мы его не подведем, — сказала Наоми.
На тактическом дисплее еще оставшиеся в пространстве колец корабли изменяли курс, их статус переключался с желтого на зеленый, зажигались двигатели. Во входящей очереди уже ожидали полдюжины запросов на подключение — люди требовали разъяснений и помощи. Алекс не знал, что им отвечать.
Наоми их тоже пока проигнорировала и отправила Элви собственный запрос на соединение. Он был принят сразу же.
— Каков статус «Сокола»? — спросила Наоми.
Алекс запустил диагностику и сейчас проверял мощность, состояние реактивной массы и отклик систем управления каждого маневрового двигателя.
В словах Элви в равной степени слышались нервное возбуждение и облегчение.
— Сбиты с толку, взволнованы и слегка не в себе.
— Я хотела бы более четкие технические параметры, — сказала Наоми, но в ответе звучала улыбка.
Один левый двигатель выдал предупреждение о низком уровне реакторной массы. Алекс изолировал линию и начал поиск перепадов давления.
— Потеряли двух человек из команды. Харшаана Ли и Дэвида Контрераса. С Дэвидом ты, наверное, не встречалась. Он был химиком. У него жена на Лаконии.
— Ох, ну почему именно Харшаан. Так жаль.
— Получили некоторые повреждения, но не такие серьезные, как в прошлый раз — для меня это был второй. Ненавижу это. Не хотелось бы повторения.
— Скоро сможете отчалить?
— Еще час, — ответила Элви. — А потом рванем, как летучая мышь из ада.
Алекс нашел проблему. Нарушение подачи из водяных баков. В идеальной жизни они все починили бы, но «Роси» строился для войны. Многократные конструктивные излишества были частью его природы. У резервных копий имелись резервные копии, а у тех свои резервные копии. Пока продолжалась диагностика, Алекс начал просматривать альтернативные каналы питания.
— Куда вы пойдете? — спросила Наоми.
Алекс чуть встревожился от тяжелого вздоха Элви.
— В Сол, — негромко сказала она. — Я еще не сказала своим, но в Сол.
— Не в Лаконию?
— Нет. Туда идет «Вихрь». Даже если Трехо решит соблюсти амнистию — а нарушить слово он сможет без всяких последствий, — я уверена, адмирал Гуджарат имеет свой список врагов. Если в нем есть я, что весьма вероятно, бо́льшую часть моей команды тоже ждут неприятности. Я разрушу чьи-то семьи, да. Но и сохраню чьи-то жизни. А как насчет вас?
— Сол, — сказала Наоми. — Но я не могу уйти, пока со станции не вернется Тереза. Я не буду заставлять вас ждать. Разделяем корабли — и валите отсюда на хрен.
— Дважды можешь не повторять, — отозвалась Элви и разорвала соединение.
Алекс выбрал линию без перепада давления и переключился на неё. Наоми извлекла из очереди первое сообщение.
— Капитан Лофтман с «Лагоморфы». Нам нужна помощь. Двигателю нанесен серьезный ущерб...
И Наоми взялась за работу — подбирала спасателей для нуждавшихся в спасении кораблей, и отвечала на вопросы тех, чьи командиры паниковали. Время от времени она связывалась с Амосом, проверявшим корабль. На экране у нее постоянно висело маленькое окно с отображением с внешней камеры, направленной на вход в станцию.
Алекс нервничал ещё до того, как узнал, в чем дело. А когда узнал — убрал руки с панели. «Роси» продолжал проверять состояние очистителей воздуха и воды, силовой сети и двигателя Эпштейна.
— Наоми... — начал он, и её что-то встревожило в его голосе.
Она сразу же оставила коммутатор и обернулась. На мгновение Алекс вспомнил, как впервые встретился с ней на «Кентербери», когда самой большой проблемой было успеть вовремя дойти на Сатурн с Цереры и получить бонус. Та Наоми была скромницей. Вечно пряталась за собственными волосами, избегая зрительного контакта. Женщина, которой она стала... Да, они похожи, но очень разные.
— Если так получается... — начал он, старательно обдумывая каждое слово. — Если это выбор места, где останешься навсегда... Знаю, я был неприкаянным. Но в системе Ниуэстад мой Кит, его жена и малыш. Я уже не молод. Приходится выбирать — не увидеть их никогда или как-нибудь подыскать там работу, отправлять сообщения и заскакивать в гости пару раз в год. Я не знаю, зачем мне лететь на Сол. Там у меня нет семьи.
Вероятно, последние слова звучали жестоко, но он не сумел сказать это иначе. И Наоми, и Джим, и Амос были его семьёй. И Тереза, и даже её старая псина — немножко. Алекс отвел взгляд, боясь увидеть боль у Наоми в глазах.
— Если бы речь шла о Филипе, — сказала она, я бы тоже полетела туда, где он.
— Мне так жаль...
— Ты хороший человек, Алекс.
Она снова повернулась к панели связи, и спустя миг там появилась Элви.
— Мы меняем планы. Мне придется отправить «Роси» в другое место. Не подбросите нас с Амосом?
— Да, конечно.
— И у нас собака.
— За последние годы мы видали пассажиров и похуже.
Наоми сбросила соединение и установила другое.
— Что случилось, босс? — спросил Амос.
— Не убирай мост на «Сокол». Приведи «Роси» в форму, бери все, что хочешь сохранить, и занимай место на «Соколе». Вещи Ондатры тоже возьми.
Алекс подался вперед в поисках правильного объяснения. Нужного оправдания.
— Алекс решил жить рядом с сыном? — спросил Амос.
— Ага, — сказала Наоми.
— Это не потому, что я не люблю вас, ребята, — сказал Алекс.
— Ну конечно, не потому, — добродушно согласился Амос. — Раз меня на борту не будет и латать дыры некому, я хотел бы изменить кое-какие приоритеты в ремонте.
— Делай, как считаешь нужным, — сказала Наоми и разорвала соединение. Она дотянулась до руки Алекса, сжала ее, потом отпустила. — Начинай предполетную подготовку. У нас тут цейтнот.
Спустя полчаса они уже были у шлюза. У Наоми на плече висела небольшая сумка, У Амоса в руках была бутылка спиртного и часть кресла-амортизатора, доработанного для Ондатры. Остальное уже было переправлено на «Сокол». Собака плавала между ними, молотила хвостом, переводя взгляд влажных карих глаз с одного на другого, и казалась самой встревоженной из троих. Трудно было поверить, что после всех лет, прожитых вместе на «Роси», оказалось так легко все сложить и забрать. Тем не менее, вот так всё получилось.
Люк внутреннего шлюза был открыт, и контрольная панель сообщала, что мост находится под давлением. Алекс стискивал и отпускал поручень, хотя и не дрейфовал. «Это все неправильно, — думал он. — Не должны мы этого делать. Я был неправ».
А потом он подумал о Ките и о том, что может больше не увидеть его, не услышать его голос. И промолчал.
— Я оставил список на инженерной, — сказал Амос. — Там всё, что реально нужно исправить в ближайшее время. В смысле, не откладывая. И еще пара десятков объектов, за которыми ты должен присматривать. Но я совершенно уверен, что всё обойдется. Вот не знаю, есть ли на Ниуэстаде сухой док.
— Есть, — ответил Алекс. — Я проверял.
Черные глаза Амоса изменились. Неожиданно они совсем перестали казаться жуткими.
— Наверное, первым делом тебе следует направиться туда. И не пользуйся рельсовой пушкой. Треснутый конденсатор может взорваться при перезарядке.
— Понял, ни в кого не стрелять.
— Если только тебе не придется, — сказал Амос, а потом сгреб собаку под мышку и двинулся к люку шлюза. Наоми с улыбкой наблюдала за ним.
— Он не изменился, — сказал Алекс. — Нисколько.
— Изменился, — возразила она. — Мы все изменились.
— Прежде чем ты уйдешь, я хотел сказать...
Но Наоми покачала головой, и он смолк.
— Было хорошо, — сказала она.
— Да.
Она взялась за ручку люка, повернула ее и скользнула по неподвижному воздуху в шлюз. Ондатра тявкнула, и Алекс собрался сказать, чтобы попрощались за него с Терезой, но внутренний люк уже закрылся. Потом открылся внешний, Амос, Наоми и собака вышли на мост и пересекли его. Алекс видел, что они говорят друг с другом, но уже не слышал слов. Когда шлюз «Сокола» открылся, впуская их, внешний люк «Роси» загерметизировался, и Алекс остался на корабле один. Он мгновение подождал, уговаривая себя, что просто слушает гудение втягивающегося моста. Убедился, что все в порядке. Но даже после того как мост был убран на место и подготовлен к полету, Алекс пробыл там еще несколько секунд прежде, чем возвращаться к управлению кораблем.