Пенн молча отхлебнул кофе.
Да, присяжные вроде бы верят Рики Дрейку, но про себя он этого сказать не мог.
Глава 18
Без четверти шесть Стейси выключила компьютер и откинулась на спинку кресла. Босс велела ей отправляться домой, а констебль уже давно научилась различать нюансы настроений Ким.
Пока она осматривала пустую комнату, на нее нахлынули воспоминания.
Стейси совсем недавно получила звание детектива-констебля и только что была назначена в команду Ким. В самый первый день босс велела ей отправляться домой. И пока Стейси собирала свои вещи, ее новый коллега, Кевин Доусон, в ужасе смотрел на нее.
– Ты что делаешь?
– Иду домой, – ответила она, показывая на телефон. – Босс только что сказала…
– Забудь о том, что только что сказала босс. У нас на руках труп и три текущих расследования. Ты что, правда думаешь, что босс хочет, чтобы ты отправилась домой?
– Но почему тогда она велела мне идти? – спросила ничего не понимающая Стейси.
– Потому что твое рабочее время закончилось. Сверхурочные здесь никто не платит.
Стейси стояла с пальто и сумкой в руках, чувствуя себя полной дурой и не зная, что делать дальше.
Какое-то время Доусон внимательно изучал ее, прежде чем снова заговорить.
– Это как раз тот момент истины, когда необходимо решить, каким копом ты станешь в будущем. И решать предстоит тебе – самое главное, чтобы ты сделала свой выбор и уже никогда его не меняла.
…Эти сладостно-горькие воспоминания заставили Стейси улыбнуться. Она вспомнила, как тогда приняла Кевина за высокомерного сноба и как с течением времени ее мнение о нем совершенно изменилось.
И, конечно, в тот раз он был абсолютно прав. Два часа спустя, когда босс и Брайант вернулись в офис, Ким коротким кивком в ее сторону показала, что заметила ее присутствие.
Совет Доусона решить все раз и навсегда сильно помог ей, а кроме того, научил ее разбираться в настроениях босса. То есть все они отправлялись по домам только в том случае, если сама Стоун уходила домой.
Хотя ей вовсе не хочется домой, поняла Стейси, направляясь к лестнице, навстречу толпе полицейских, только что заступивших на смену. Она пробиралась сквозь ряды коллег, часть из которых тоже шла домой, а часть – только приступала к работе. И все они обменивались последними новостями. Задержание, злостное нарушение общественного порядка, насильственные действия…
Наконец Стейси оказалась в дежурной части, и как раз в этот момент к дверям подкатили две патрульные машины.
Дойдя до конца парковки, она заколебалась. Если повернет налево и останется на этой стороне дороги, то сможет сесть на автобус, который довезет ее до небольшой квартирки в Дадли, расположенной всего в полумиле от родительского дома. Если же повернет направо и перейдет через дорогу, то автобус довезет ее до квартиры Девон, в которой она проводила бо€льшую часть своего свободного времени.
Стейси вспомнила о текстовом сообщении в телефоне, на которое она так и не ответила.
«Решать тебе, но решай прямо сейчас», – прозвучало у нее в голове.
Стейси сделала шаг и повернула налево.
Глава 19
Ким нажала кнопку воспроизведения на своем «Айподе», и гараж заполнился звуками «Кольца нибелунгов». Звуки вагнеровской тубы, сопровождаемые партией французского рожка и тромбона, полностью захватили ее.
Вернувшись домой, Стоун успела принять душ, выгладить белье, накормить собаку и пропылесосить дом. Будь на то ее воля, она продолжила бы работать, все глубже погружаясь в жизнь Белинды Эванс, но Вуди лично вручил ей экземпляр меморандума.
И вот она оказалась дома еще до наступления темноты – оставалось только расслабиться.
Барни занял свое привычное место возле кухни, а Ким все еще мысленно спорила с начальством.
У меня труп в морге.
В морге всегда найдется труп. А вам необходимо выполнять свои обязанности по отношению к вашим сотрудникам.
Но члены моей команды – взрослые люди.
Вам надо на какое-то время забыть об этом.
– Черт бы вас всех побрал! – воскликнула Ким и швырнула на пол гаечный ключ. Откуда ей знать, что теперь делать? Дьявольщина… Она никогда не хотела детей и не боялась в этом открыто признаться. Она никогда не хотела отвечать еще за кого-то, и ей хватало ума понимать, что ребенку с ней тоже будет не сладко. Она вовсе не была уверена, что Чарли по-соседски будет ежедневно выгуливать его так же, как сейчас он выгуливает Барни. И пса ей вполне хватало. Нет, ребенок – это точно не для нее, а она каким-то образом умудрилась заиметь сразу трех… Уже взрослых.
Барни поднял голову и посмотрел на хозяйку.
– Я действительно расслабляюсь, честное слово, – заверила его Ким, вставая на колени и доставая брошенный ключ.
Пес встал и прошел мимо нее. Он махал хвостом не больше двух секунд, когда раздался стук в дверь.
– Ты там?
– Отвали, я расслабляюсь, – крикнула она своему коллеге.
– Ну, это я слышу.
– Зайди через дверь, – крикнула в ответ Ким, которой хотелось выбраться из гаража.
Обычно она с удовольствием проводила время в этой самой любимой части своего дома. И больше всего на свете ей нравилось складывать мозаику из частей мотоцикла, которая постепенно превращалась в единое целое. Но это только когда она чувствовала, что заслужила это удовольствие.
Когда Брайант вошел через входную дверь, в руках у Ким уже был перколятор.
На пути сержанта возникло непреодолимое препятствие, машущее хвостом.
– Ну-ну, собачка, – сказал сержант и протянул яблоко в виде входной платы; это был кратчайший путь к сердцу Барни. – Не могу заснуть, – пояснил он, усаживаясь на барный стул возле кухонной стойки.
– Но ведь сейчас нет еще и девяти часов, – Ким улыбнулась.
– Ну что ж, тогда это все объясняет.
– Тебе надо расслабиться.
– Пытался, – Брайант пожал плечами. – Скука смертная.
– А как? – уточнила Ким, поворачиваясь к нему. – Как именно ты пытался расслабиться и почему Дженни не нашла тебе никакой работы по дому?
Обычно жены радуются, когда мужья помогают им по хозяйству.
– Мне велели заняться прополкой палисадника. Как тебе такой вариант?
Зная, насколько сержант ненавидит все, связанное с садом, Ким поняла, что он дошел до точки.
– И?..
– Я-то думал, что мы платим за это какому-то юнцу, который работает в свободное от учебы время.
Ким улыбнулась – в этом была вся Дженни.
– Потом я включил стиральную машину. И, как оказалось, зря. Потому что у нас уже развешено белье в ожидании глажки. Ну кому может прийти в голову, что стиральные машины и утюги должны работать только по определенным дням недели?
– Брайант, ты уделяешь всей этой ерунде слишком много внимания.
– Ну да, именно это и сказала Джен, прежде чем отправить меня к тебе.
Ким рассмеялась в голос. По правде говоря, она любила Дженни почти так же, как и Брайанта.
Дженни никогда не позволяла себе вмешиваться в отношения, которые за все эти годы сложились между Ким и сержантом. Работа без сна и отдыха, бесконечные ночные вызовы, полное погружение в особо сложные дела, когда ни на что другое не остается ни сил, ни времени, – все это она понимала и принимала. И просто наслаждалась любовью своего мужа.
– Понимаешь, у нее проблемы с адаптацией, – продолжал меж тем Брайант, пытаясь раскрутить на ребре подставку под стакан.
– Неужели? – Ким со значением взглянула на него.
– Ну да. Знаешь, я часто слышал разговоры парней о том, чем они занимаются в перерывах между рабочими сменами. Посещают родителей, встречаются с друзьями… Все эти «ночи свиданий» – что бы это ни значило, – игры с детьми, уборка, готовка… я всегда думал, как здорово было бы принять участие во всем этом. То есть пожить нормальной жизнью…
– Ну так вот у тебя и появился шанс.
– Он мне не нужен, командир… то есть я хотел сказать, Ким, – сержант вспомнил о правиле: «Дома только по именам». – И мою семейную жизнь это тоже никак не расцвечивает.
– Это ты сейчас шутишь? – Стоун подвинула ему чашку кофе.
– Мы никогда такими не были, – сержант покачал головой. – У нас никогда не возникало потребности всегда быть вместе. У Дженни есть ее подруги на работе, ее книжный клуб, пара-тройка школьных друзей, а у меня – регби… ну, и… работа…