Эшер присел, обняв колени. У него было очень худое тело, полностью покрытое синяками и ссадинами.
“Боже, он ещё совсем ребенок…” – подумал про себя Май, с сочувствием смотря на него.
– Знаешь, я был призраком не так долго, поэтому мои глаза сохранили цвет. Это как признак того, что я ещё не успел забыть своё прошлое, став хладнокровным убийцей. – Говорил он отрешенным голосом. – Я жил в небольшом поселении на планете Коугара, может слышал, находиться в южном секторе Блоссомила.
– Я слышал, там случилась бойня. Самая кровавая из всех, что случались, всех убили.
– Как видишь, не всех. – Страдальчески усмехнулся Эшер. – Вся моя семья, соседи, знакомые, даже незнакомцы, на которых я едва бросал взгляд – погибли. И я виню себя. Виню за то, что выжил. – Он всё ещё обнимал себя за колени, смотря в стену. Казалось, что он сейчас заплачет, но его глаза были сухими. – На самом деле, тогда погибли не только мирные жители, но и призраки, очень много призраков. Их убили они, твари, пришедшие из тумана.
Сердце Мая дрогнуло при этих словах. Неужели Эшер говорит именно про тех существ, что он видел на Тирайе? И почему они убивают призраков?
– Когда всё это началось, мы были дома. Но потом началась пальба, родители выбежали на улицу, а я не успел. Дом весь разрушился и я оказался под завалами. Меня злило, что никто даже не пытался меня освободить. – Его голос дрожал. – Я думал, что про меня все забыли и теперь я никому не нужен, понимаешь? Потом, камень за камнем, я стал выбираться, кислорода становилось всё меньше и меньше, но я продолжал идти на малейший лучик света, что был виден. И когда я смог выбраться, моя злоба сменилась страхом. Улицы были пусты, дома – разрушены, и кругом густой туман. А потом я увидел их – тех тварей, что пришли из тумана. Они были ужасны, с множеством глаз и конечностей. Я тогда спрятался где-то за обломками дома, слушая, как они поглощают всё на своём пути. Забрали меня оттуда подкрепление во главе с Циндером. С тех пор, он мне заменял отца. Помогал во всём и всегда, а у призраков это в запрете, но ему было плевать. Он запрещал другим теням подходить ко мне, потому что они издевались надо мной. – Уголки его губ приподнялись, когда Эшер предался воспоминаниям о Циндере.
Май слушал мальчишку со смешанным чувством. Он испытывал к нему очень сильную жалость, за то, что тот так рано потерял детство, променяв игры и игрушки на убийства и всемирное истребление. Но теперь он хотя бы был уверен, что существа из тумана реальны, а не плод его воображения. Но кто же они такие? Почему они убивали как мирных, так и призраков?
Они лежали в тишине, слушая, как ветерок раздувает оконные занавески. Снаружи был слышен смех, разговоры, ходьба и работа каких-то инструментов. Жизнь в Астрее приняла свой изначальный, спокойным ритм, словно недавних событий не происходило.
– Слушай, я… – Эшер вновь заговорил, только уже так, словно ему было неловко говорить об этом. – Я не знаю всего того, что произошло между тобой и… Обсидианом. Когда я родился, уже шло его правление. Но знаешь, за то время, что я был при нём я кое-что понял… В общем, ты нужен ему.
– Да, я знаю, он готов уничтожить всех на своём пути. Уже проходили.
– Нет, не для того, чтобы убить. – Он посмотрел на него умоляющим взглядом, словно хотел что-то донести. – Ты действительно нужен ему, как брат. Думаешь, из-за чего он такой? Ему одиноко. Он очень, очень сильно страдает. Ты нужен ему. – После этих слов Эшер вновь оказывается в том же оцепенении, в котором был до разговора.
Дверь открывается и входит Циндер. В тёмных волосах охотника появилась проседь.
– Ну как вы тут? – Обратился он к обоим лежачим, но его взгляд был прикован к только Эшеру.
– Уже лучше. – Ответил ему Май, заметив, что Эш был погружен в свои мысли. А может, он только делал вид, ведь буквально минуту назад спокойно говорил с Маем.
– Э-э, ну, ладно. – Замялся мужчина, всё ещё смотря на Эшера. – Мне сказали, чтобы я сходил за тобой, Май, так как вот-вот будет собрание и твоё присутствие обязательно. – Говорил Циндер, но его взгляд метался от Мая и к Эшеру. Было видно, что между ними что-то происходит, из-за чего Май чувствовал себя так, словно зашёл без стука в чужую жизнь.
Выйдя на улицу, Май заметил, что вдалеке на небе плывут грозовые тучи. Циндер шёл рядом с ним, погружённый в свои мысли. Молодой парень вышел раньше охотника, чтобы дать ему поговорить с Эшером наедине и теперь же настроение Циндера было ему непонятым. Он иногда поднимать голову и приоткрывал рот, словно хотел что-то сказать, но потом отворачивался и задумывался снова. Так было почти всю дорогу.
– Спасибо, что спас его. Всех нас. – Проговорил как-то неуверенно мужчина. – Я не знаю… Не знаю как смогу тебе отплатить тебе этот долг. Эш был для меня дороже жизни.
– Всё в порядке, – Май положил ему руку на плечо. – Ты не должен мне ничего, это я был перед тобой в долгу. Ведь ты спас меня, привёл сюда. Ты помог мне стать тем, кем я являюсь сейчас, Циндер, поэтому я очень рад, что смог хоть что-то важное сделать для тебя.
Циндер поднял на него взгляд и тепло улыбнулся, кивнув.
Оставшуюся часть пути они говорили о всяких мелочах: погоде, лагере, камнях. Обо всём, лишь бы не касаться темы собрания и недавних событий. Они и не заметили, как пришли на площадь, полную церрерийцев.
В этот раз все стояли в хаотичном порядке. Не было никакого распределения на принадлежность к Делу или происхождению. Сегодня все были едины одним большим событием, о котором Май не знал. Когда он уже собирался тихонько проходить, чтобы занять место и его никто не заметил, то на него обернулись. Люди стали расступаться перед ним, давая место пройти. Он ощущал себя, словно река, перед которой открылся проход в русле.
– Эй, ты куда? – Циндер аккуратно тронул его за плечо.
– Как куда? Хочу место нам занять, чтобы видно было лучше.
В глазах охотника появилась некоторая печаль, после чего он произнёс:
– Твоё место там, – он указал рукой на сцену, на большое расстояние между Геей и Нотом. – Теперь ты один из них. Один из потомков первых рас. – В его словах звучала какая-то печаль, но он старался сохранять улыбку на лице. Правда, глаза всё же выдавали его.
– А как же ты? Ты не пойдешь со мной? – Молодой парень быстро смотрел то на сцену, то на друга.
– Нет, Май. Я ведь простой церрериец, так что… – Он не договорил, пожав плечами и продолжая натягивать улыбку на лицо.
Остальные, кто слышал этот разговор, начинают закрывать проход между Циндером и Маем, волной унося последнего прямиком на сцену. Огненный парень, словно во сне, оказывается на круглой площадке вместе с остальными потомками. Охотник в это время затерялся среди толпы настолько, что молодой парень не мог найти его лицо.
– Ну здравствуй, избранный. – Промурчал знакомый голос у него за ухом. Нот специально проговорил последнее слово с той интонацией, которую он использовал при первой встрече. – Теперь ты один из нас, Май. – Подмигнул ему парень с серебряными волосами.
– У нас для тебя кое-что есть. – Немного смущённо проговорила Гея. Она прошептала заклинание, растирая пальцами пыльцу, которую потом дунула прямо на Мая.
Вокруг огненного парня образовался водоворот из пыльцы, которая постепенно растворяла его прежнюю серую одежду, заменяя её на новую. Когда пыльца исчезла, молодой парень оказался в такой же одежде, как и остальные потомки – мантия тёмно-коричневого цвета с капюшоном, брюки и пояс, на котором был вырезан цветок. Огненный Маг завернул длинные рукава по локоть, после чего обнаружил у себя на запястье браслет.
– Это уже сюрприз от меня. – Как бы по-секрету произнёс Нот. – Коснись.
Май сделал так, как ему сказали и после прикосновений он почувствовал легкую вибрацию и писк. Его запястье окружила оранжевая полоса света, образовывая кольцо с какими-то символами. Май нажал на один из них и вокруг него и он ахнул. Астрея, церрерийцы, всё вокруг исчезло – он стоял на большой, солнечной поляне. Слышался звук щебечущих птиц, чувствовался запах зелени. Всё было настолько реально, что Май удивился, когда перед ним вновь оказался лагерь, его жители, улыбающиеся Нот и Гея.
– Это… Это было потрясно!
– Я заметил, что ты любишь абстрагироваться от окружающего мира. Теперь это будет проще, даже не придётся тратить силы. – Парень с серебряными волосами с широко и искренне улыбнулся, обнажив белые зубы. – А теперь, пора идти, нас уже заждались.