Сквозь зернистую дымку прорвались зеркальные очертания чего-то круглого. Кто-то из пришельцев (всё-таки арена не вымерла) заметил Карла и решил нанести ему удар. Но как быть с гадкими существами? Когда Карла в детстве укусила пчела, дядя сказал ему: «В следующий раз не вертись, как глупая марионетка, а перехитри пчелу». Когда он вырос, то понял, что так надо поступать с любым врагом. Карл на секунду расслабил мышцы и подождал, когда шар будет ближе к его телу. Едва показалась зубастая пасть в десяти сантиметрах от его груди, Карл сильно растянул язык вниз, увидев в нём отражения полупчёл-полумышей. От этого казалось, что тварей стало больше. За несколько секунд от роя не осталось и следа: теряя ориентацию из-за зеркальной поверхности, они кучками попадали вниз.
Из пасти повеяло холодом и Карл ощутил, как что-то силой засасывало его внутрь. Карл что есть мочи схватился за язык, чтобы его выдрать. Без результатов. У Карла стали болеть пальцы, напряглись жилы на шее, он сильно стиснул зубы. Зеркальный язык затягивал его в пасть. Глотка увеличивалась. Она была не зеркальной, а чёрной и внушала ощущение безысходности. Будто попадёшь туда и больше никогда не выберешься. И эта сила, которой веяло из пасти – странная, тягучая, напряжённая. Карл приготовился к концу игры и с ужасом затаил дыхание. Его уши продувало, вокруг всё свистело, как сотня чайников.
Сейчас его засосёт. Он упадёт вниз. И его снова закроют в клетке.
Карл увидел перед своими глазами овальную сферу. Своей поверхностью она напоминала солнце, только объятое насыщенно-красным огнём. Произошёл лёгкий глухой толчок. Сфера столкнулась с боковой стороной пасти. Карл почувствовал, как его сердце сильно заколотилось. Он отпрыгнул. Если коснуться этой сферы, можно совсем потерять связь с воздухом. Но сейчас сфера стала настоящим спасением для землянина: она целиком поглотила в себя засасывающую его пасть и просто проплыла мимо.
Дымка стала проясняться. В четырёх-пяти шагах от Карла в воздухе висел Куррк. Ах, он, засранец такой! Решил отсидется в сторонке… Руки-щупальца инопланетянина плавно извивались во все стороны, как змеи на голове Медузы Горгоны. Но всё равно Карл был доволен. Он даже усмехнулся про себя. Ну наконец-то. Его главный противник перед ним. Теперь-то настало время по-настоящему сразиться, а не играть в кошки-мышки. Вот только снарядов у него не было.
Зато между щупальцами Куррка были что-то поблёскивало. Это шар. Чёрные глазки пришельца стали узкими-узкими, как у хищника, сфокусировавшегося на своей жертве. Снаряд полетел сию же секунду. Карл ждал его приближения. Откуда-то напротив Куррка, совсем не вовремя, выскочило существо с головой человека и телом хамелеона, только без хвоста. Существо злобно улыбалось, обнажив ряд чёрных и острых, как иглы, зубов. В его маленьких кривых пальцах блестел шар. Мишенью этого существа тоже был Карл. Этому свидетельствовал второй направленный в его сторону снаряд.
Карл озадаченно переводил взгляд с одного шара, более близкого к нему, на другой – более далёкий. Как справиться с ними двумя? Пока он будет разбираться с одной пастью, другая его может поглотить. Летели шары оба ровно. Карл оказался в тупике. Шар Куррка готов был уже раскрыться. Показались зубы. Карл без промедления схватился за язык. Рядом образовалась ещё одна пасть. У этого хамелеона резкий оказался бросок. Карл знал, что ему не хватит сил вырвать два языка одновременно, значит, что-то надо было придумать.
Карл потянул язык одной рукой таким образом, чтобы он остался на своём месте и с его помощью быстро крутанул пасть, сталкивая её с соседней. Таким образом верхняя челюсть первой пасти коснулась верхней челюсти соседней, обе закрутились, будто в центрифуге, а когда всё стало понемногу успокаиваться, Карл рванул язык из первой попавшейся пасти, которая предстала перед ним. Чуть поодаль медленно переворачивалась другая. За это время, пока они крутились, их сила ослабла. И как только вторая пасть показала свой зубастый оскал, держа под мышкой длинный пласт первого языка, Карл высвободил другой.
Фуххх… Карл выдохнул. Теперь у него было два языка. По очереди он скатал их в шары и пустил сначала в Куррка, а затем в хамелеоноподобного. Всё это время им оставалось только наблюдать за Карлом, поскольку игроков на арене больше не осталось. Впрочем, как и снарядов. Куррк запустил свои длинные щупальца в раскрытую пасть прежде, чем она полностью раскрылась. Щупальца обвили язык, будто проворная кучка змей, и выдрали его, как пушинку. Неудивительно, почему Куррк был до сих пор в игре.
А вот хамелеону не повезло. Он не успел справиться с языком и оказался в пасти. Его тонкие ручки совсем ослабли. Но учитывая, что он продержался почти до самого конца, хамелеон умело ими пользовался.
Сверху осталось два кокона.
Один на один
В середине пространства появился прозрачный шар, в котором лежала стопка фигур в виде прямоугольника. Сами фигуры были белыми, а по краям светились чёрным огнём. У Карла легонько сводило мышцы икр и бёдер, болела голова, и эта боль временами отдавала в висок, то усиливаясь, то затихая. Карл потёр виски. Это ему будет мешать, но надо играть дальше.
Куррк стоял подле него. Щупальца инопланетянина легонько шевелились, если он и был встревожен, но не так сильно, словно в нём жила уверенность в собственной победе. Прозвучал выстрел. Громкий, хлёсткий, как из ружья, только в некоторой степени электронный. У Карла от этого выстрела чуть не заложило уши. Заметив это, Куррк насмешливо обратился к нему:
– Лучше придержи руками свои раковины, а то отвалятся. Вы – люди, слишком чувствительны.
– А разве это плохо? Где нет чувств, нет жизни.
На лице Куррка повисла знакомая гримаса. Он злился от того, что не знал, что ответить своему сопернику. В пространстве заговорил привычный булькающий голос. Речь шла о том, что первым должен делать ход Куррк. Прозрачный шарик исчез на глазах обоих игроков, обнажив геометрические фигуры, которые будто бы лежали на невидимом столике в пространстве. Те поначалу смешались между собой, а затем снова собрались в колоду.
Одно из щупалец Куррка дотянулось до колоды, а его острый кончик ловко подцепил первую фигуру и свернулся вокруг неё змейкой. Куррк положил фигуру прямо на открытое пространство возле колоды, предварительно перевернув обратной стороной, где стоял знак, обрисованный подобием чёрных чернил: маленький треугольник, держащий на своей вершине шар, превышающий его размеры в несколько раз. Куррк задумчиво сплёл свои щупальца между собой. Что бы это могло значить? Что он должен с этим делать?
Теперь пришла очередь Карла. Сделав скептический вздох, он взял следующую фигуру и положил её рядом с фигурой своего противника. Это напоминало Карлу карты, которые он не любил с детства. А не любил по той простой причине, что часто проигрывал: не везло ему. И подобное сравнение ничуть не воодушевляло его сейчас, когда игра близилась почти к концу. Ну почему именно карты? Раз в два года состязания менялись, появлялось что-то новое, чтобы зрителям не надоело смотреть одно и тоже, а у постоянных игроков, которых насчитывалось в последние шесть лет не более пяти человек и пришельцев, включая Карла и Куррка, был стимул принимать участие снова.
Но всё что угодно, только не карты…
Фигура Карла содержала маленькую точку в середине всего прямоугольного пространства. Карл почесал затылок. Та ещё загадка. Что делать с этой точкой? Как её применить?
Колоды испарились в воздухе. Карл и Куррк разошлись по разным сторонам пространства, по-прежнему оставаясь друг подле друга. Горчичная дымка сменилась нежно-голубой, с переливами оливкового цвета – это было похоже на северное сияние.
Перед Карлом возник аппарат стального оттенка, узкий, чуть превышающий его размеры. Он напоминал гильзу. В теле аппарата появилась небольшая дыра, однако тело человека внутрь вполне пролезло бы. Карл оказался внутри маленькой кабинки, где можно было только сидеть. Пространство вокруг было хоть и открытым, но будто за стеклом – перед ним развернулась панорама: Карл видел нежно-голубую дымку, стоявшего, будто изваяние, Куррка и толпы болельщиков. Они прыгали, махали руками, наверняка что-то выкрикивали, но Карл ничего не слышал: здесь стояла полнейшая тишина, как в вакууме. С внешней стороны аппарат закупорил дыру, будто её и не было. Гильза словно поглотила Карла.