Но Мальком и сам заметил это – и лишь поднял вперёд свою левую руку в знак небольшого смущения:
– Прошу, не надо называть меня сер, дорогой Корд, ведь, как Вы знаете, я никогда не был в Ванкарете…
– Зато Вы сын своего отца, сер! – с легким задором в голосе ответил на это мистер Вантер и лихо подкрутил свой пышный ус, волей-неволей заставив молодого чиновника согласиться и с этим набиравшим популярность обращением, особенно среди знатных кругов.
– Мы не поспеем к Сейн Эйв сегодня утром? Хочу посмотреть, как там продвигается строительство, – ненавязчиво сменил тему их разговора Мальком.
– Нет, до часовой башни Сейна слишком большой крюк через Фауго Глэйн – так Вы точно опоздаете, – быстро пояснил ему оператор и прикрыл нос рукой, так как только что мимо них пронеслась ещё одна самоходная карета, обдав их тучным облаком остаточных магических испарений кристального двигателя.
– Тогда прошу Вас: без промедления до здания правительства, мистер Вантер. На работы по возведению передающего экрана посмотрим сегодня на обратном пути, если удастся, – дал ему свои финальные указания молодой чиновник и снова откинулся всем телом на спинку сиденья.
– Слушаюсь, сер! – прогремел в сторону Малькома рьяный отклик своенравного оператора. Хотя и не все слова его господина достигли ушей стареющего Вантера, поскольку шум от работающего кристального двигателя не позволял пассажирам самоходок общаться внутри кабины без повышенных тонов в голосе. Особенно если это была открытая модель с опущенной выдвижной крышей.
Вскоре за бортом кареты стали мелькать высотные здания стоящих рядом с центром города хотэлей, ателье и офисов частных торговых компаний, так часто упоминаемых туристами в разговорах о светлом промышленном будущем Миренкиана. А ещё через несколько минут среди аккуратно постриженных фасадов улиц Мальком наконец увидел и Бла де`Шон Парк Авеню, которая вела вдоль золочёных оград центрального зелёного питомника города – парка Бла де`Шон – и поворачивала как раз рядом с местом его работы. Там всегда было не протолкнуться из-за множества таких же, как у него, самоходных карет, прибывавших и отбывавших с фронтальной стоянки в разное время суток.
– Приехали почти ко времени, лорд Артен. Без десяти минут, – по привычке чётко доложил оператор, как только они примостились на свободном месте где-то в углу, и быстро выбрался из водительского сиденья, чтобы, как всегда, услужливо открыть перед своим господином дверцу.
– Спасибо, Вантер, до половины четвёртого Вы свободны, – напоследок мимоходом объявил ему Мальком, поспешно вылезая из кареты вместе с саквояжем, и скорым шагом отправился к вычищенным до блеска золочёным дверям с магическими экранами. Они находились на возвышении подле широких центральных ступеней, занимавших почти добрую половину от всей площади здания. По пути Малькому сразу же встретилось несколько коллег, и молодой чиновник незамедлительно раскланялся с ними, хотя и не все они так же спешили ко входу, как он сам, предпочитая больше разговаривать друг с другом о насущных делах, поправляя шейные платки сюртуков или шляпки дорогих офисных костюмов, если то были женщины, в то время как иные лорды постарше просто вальяжно вышагивали по стоянке с тросточкой в руках, скользя важным взглядом по окрестностям.
Внутри парадный холл здания правительства почти сразу же поражал своей роскошностью всех, кто впервые вступал в его стены. Повсюду можно было видеть тончайший белоснежный гранит и отёсанные в бочкообразные формы колонны чёрного мрамора, что являлось редкостью даже для столицы, поскольку обычно гранит и мрамор имели строго противоположные оттенки своей фактуры. А в промышленном производстве эти материалы вообще не использовались, так как все их залежи в Сентусе и даже Великом Гилии редко когда дотягивали до такого качества. И всё же для большинства работающих здесь людей подобный интерьер уже давно стал чем-то до безразличия обыденным, и каждый из них лишь привычно шагал в нужном ему направлении, минуя пропускной пункт у стойки информации, продолжая натаптывать своими дорогими лакированными туфлями целые дорожки, день за днём протирая полы между парадным холлом и всеми остальными не слишком отличающимися друг от друга кабинетами.
К сожалению, в их число входил и Мальком.
Каждый будний день стремительно проносясь мимо черных колонн с золочёными капителями, он вставал в небольшую очередь у прохода к находившейся здесь после парадного холла высокой и светлой приёмной первого этажа здания, где вот уже несколько лет зеленела и цвела разнообразная флора их небольшого ухоженного садика с клумбами, разбитого под старомодным, но зато раскинувшимся во всю стену стеклянным витражом. Там Мальком, машинально предъявив свои документы охраннику, проходил дальше к одной из двух подъёмных кабин, которые с помощью магии доставляли всех работников до нужных им этажей здания. Кабинет Малькома находился на третьем этаже, почти в самом конце за левым ответвлением коридора, и обычно молодой чиновник сразу же устремлялся туда, после того как ему удавалось выйти из магоподъёмной кабины, пробившись сквозь непрекращающуюся очередь из входящих и выходящих вместе с ним на этом этаже коллег. Однако сегодняшнее утро представляло для Малькома небольшое исключение.
Назначенное на начало рабочего дня заседание всего среднего состава Управленческой Палаты города, на котором должно было присутствовать в том числе и их подразделение, занимающееся проблемами жилищной сферы услуг, предоставляло молодому чиновнику небольшой шанс отличится. И позволяло надеяться, что после всех представленных его начальством отчётов ему всё же удастся взять слово у трибуны, когда многоуважаемый господин Феро, следуя протоколу заседания, обязательно спросит и о других проблемах в этой сфере. Благодаря этому Мальком наконец-то выступит с давно отрепетированной им речью о безалаберном отношении рабочих к постройке новых зданий в Сентериольском районе, о пропаже дополнительных средств, выделенных на ремонт старой прядильной мануфактуры, и о многом другом. И хотя молодой чиновник отлично понимал, насколько дерзким могло оказаться такое поведение для всех присутствующих на этом заседании вещальщиков и других сторонних наблюдателей, которые после недавних реформ были просто обязаны всегда докладывать о действиях назначенного главы города и согласовывать их со столицей – он также отлично знал, что господин Феро не поступит в ущерб своей репутации, иначе его никогда бы не назначили мэром. Поэтому хотя бы малая часть незапланированных обращений Малькома всё же должна была оказаться услышана обществом, а о большем он и не мечтал.
К тому же, насмотревшись с экранов вещательных зеркал на то, как решительно действовал в подобных ситуациях и сам их стареющий монарх, обличающий во Всеобщий День Прошения к нему не только общие, но и множество частных проблем своего королевства, молодой чиновник просто не мог не заразиться подобным примером поведения. И одно только это придавало ему уверенности в важности и резонности своих действий на сегодняшнем выступлении.
По бокам от дверей главного зала совещаний, готовая к торжественному приветствию, расположилась строгого вида прислуга, без труда давая понять каждому входящему, что предстоящее заседание вот-вот начнётся, и как только Мальком ступил на безупречно вычищенную ковровую дорожку, начинавшуюся прямо у выхода из подъёмной кабины, его лицо немного преобразилось. Изо всех сил молодой чиновник старался выглядеть профессионально в глазах каждого шагающего рядом с ним старшего коллеги или даже простого секретаря, несущего за своим начальником огромную кипу всех его бумаг. Руки и ноги он держал прямо, глаза были направлены только вперёд, а разум молодого чиновника отныне был сосредоточен исключительно на предстоящей задаче. Уверено преодолев от общего пролёта последние метры, Мальком, не забывая о своём статусе, легко и непринуждённо поклонился прислуге и, пропустив вперёд несколько почтенных господ, незамедлительно вошёл и сам, скромно расположившись пока у ближайшей стены, чтобы отыскать для себя свободное место.