За моей спиной я услышала топот ног.
– Эй! Ну куда же ты? Мы ведь так мило общались.
Я не оборачивалась и быстро перебирала ногами по ступеням, я слышала, как лязгнула дверца люка.
Кровь стучала в висках, отдаваясь тихим эхом во всем теле, сердце колотилось как бешеное.
– Быстрее! Давай! Ты ловчее и быстрее него, – подгоняла я себя.
Все это промелькнуло в моей голове. Это было неплохой попыткой моего мозга заставить меня поверить в случившееся. Я все так же сидела, вжавшись спиной в стену, а парень сверлил меня взглядом с другой стороны.
– Кстати, почему ты убежала?
Стоп, этот вопрос я уже слышала. Попробуем переиграть.
– Люблю бегать. И да: я знаю, что превосходно бегаю, – подмигнула я ему.
– Хм, а мне показалось, ты так сильно испугалась, что ломанулась от меня на сверхскорости, как типичная трусливая девчонка.
– А мне казалось, «типичные трусливые девчонки», – я изобразила руками кавычки, – пытаются убежать, но далеко им убежать не удается, и они начинают плакать.
Я храбрилась и показывала всем видом, что мне не страшно и что я могу постоять за себя.
– А почему побежала сюда, – он обвел взглядом помещение, – а не к выходу из парка?
– Ну, живописнее виды и воздух почище, – с милой улыбкой произнесла я.
– Допустим, – он не сдавался, – но зачем же ты тогда заперла калитку, люк и входную дверь? Хотя, например, сейчас дверь на маяк остается открытой. Тебе не кажется, что это странно?
– Странно, что ты устраиваешь мне этот допрос.
Я взглянула на него. Он что-то крутил пальцами одной рукой. Похоже на монетку. Его взгляд был устремлен словно сквозь нее. С его одежды и волос больше не капало, и он начал высыхать.
– Я вот что думаю, – сказал он таким голосом, что у меня волосы на голове зашевелились, – пора заканчивать этот глупый разговор. Как считаешь?
Ухмылка отразилась на его лице, придав ему хищное выражение.
– Ты волен делать, что вздумается, – и, выдержав паузу, продолжила: – Но раз тебе наскучил разговор и это место, милости прошу, – я жестом указала на дверь, – выход рядом.
Не сказав ни слова, парень лениво и медленно поднялся и, выпрямившись, скинул плед. В этот момент мне показалось, будто он занимает все пространство на маяке.
И он ушёл. Просто вышел за дверь. Не испытывая никаких трудностей по открыванию и закрыванию двери.
Дождь барабанил со всей силы по окнам. Резко, как только закрылась дверь, мне стало как-то невыносимо одиноко и холодно.
Глава 3
Я тяжело поднялась, опираясь на стену позади меня, подошла к двери и закрыла задвижку. Поднимая с пола плед, оставшийся после преследователя, пыталась осознать произошедшее.
Наверное, если бы не наличие второго мокрого пятна на полу, мне сложно было бы все осознать. Я вздохнула и повесила плед на стул, который тут был единственным «сидячим» местом. И сразу после этого решила снять кроссовки с носками, так как мои ноги уже напоминали две ледышки. Кое-как стянув второй носок, решительно направилась к керосиновой лампе. Разжечь мне её удалось лишь со второго раза, но разожгла ведь! Погрев руки и ноги (выглядело это жутко смешно и нелепо, но в таких условиях было уместно), решила выяснить, есть ли электричество. Как ни странно, оно было – скорее всего, включился генератор. Переместившись в воспоминаниях в то время, когда мы с дедушкой пили чай и вглядывались в океан, я почувствовала себя самой счастливой.
– Что ж, пожалуй, это одно из лучших празднований дня рождения. Меня не смыл дождь, и преследователь оказался довольно милым парнем, который также не хотел, например, меня убить. За это можно и выпить. Ха-ха…
Согревая руки о чашку, маленькими глотками отпила чай. Этот чай я собирала сама, здесь были листья смородины и земляники, пару листочков вишни и липы, а с добавлением обычного черного чая – лучший напиток.
Укутанные в плед ноги почти согрелись (от лампы, стоящей на полу, исходило несильное тепло), и, допив чай, я окончательно согрелась. На улице не прекращался ливень, океан бунтовал, будто зная о чем-то, он призывал меня к действиям. Но дважды мокнуть не хотелось, поэтому соорудив себе «постель» и сделав свет лампы меньше, я улеглась, подложив под голову второй плед, которым укрывался парень.
«Поразительно, я даже имени его не знаю», – мелькнула мысль в голове.
Лежать на полу было неудобно, но терпимо. Да и мне не приходилось жаловаться: оказаться на улице в такое время довольно неприятно и к тому же опасно. В раздумьях я не заметила, как задремала.
Меня разбудил пронзительный звук. Резко сев на «постели», я стала тереть глаза. Стояла кромешная тьма, и я силилась хоть что-нибудь увидеть. Изредка вспыхивала молния, освещая комнатку. Я напряжённо вглядывалась в темноту, прекрасно понимая, что ничего не увижу, но все же ждала очередной вспышки.
И дождалась.
Молния осветила все пространство: в противоположном углу комнатки кто-то был.
Меня сковал страх, да что там – дикий ужас вперемешку с нарастающей паникой.
Секунда – и все погасло.
Я боялась пошевелиться или вздохнуть. Очень хотелось бы все списать на игру воображения, дурной сон или на тень от стула. Но вот послышались раскаты грома, и секунд через двадцать молния вновь услужливо осветила пространство. «Кто-то» исчез – его не было. Нигде.
Я лихорадочно, на ощупь снова зажгла лампу. Тусклый, подрагивающий свет начал танцевать на потолке и стенах. Взяв лампу, подошла к двери – щеколда задвинута, дверь закрыта. Обследовала угол, где видела силуэт, – ничего.
Подойдя к окнам, поставила лампу на стол. Телефон, лежавший на нем, не подавал признаков жизни, а жаль, мне хотелось бы узнать, который час.
– Неужели и вправду мне показалось?
Я посмотрела в окно. На пугающе черном небосводе с просвечивающими облаками из-за всполохов молнии летали огромные птицы.
В очередной раз небо озарила ярко-малиновая вспышка. Ох, небо было завораживающим. Я пожалела, что телефон сел.
«Я упускаю такие кадры!»
На черном с ярко-алыми всполохами небе я увидела птиц, каких-то уж слишком больших для чаек. Ветер стал меньше завывать, ливень превратился в моросящий дождик. Я с ногами сидела на столе и вглядывалась в водную гладь. Не знаю точно, сколько я так просидела, но после увиденного спать не хотелось категорически. Да и полет этих необычных птиц завораживал.
Я сделала себе чашку чая и решила найти что-нибудь съестное.
Последний раз я только обедала и то не плотно. С того момента уже прошло столько времени. Нашла пачку крекеров с солью и мармелад, правда, мармелад был дубовый. По моей оценке, им можно было бы кого-нибудь прибить. С пола на стол я перенесла покрывала, закуталась от макушки до пяток и вглядывалась вдаль. Большие птицы плавно кружили над водной гладью, зрелище было завораживающим. И я в очередной раз вспомнила про разряженный телефон. Так бы определенно записала их прекрасный танец.
Допив чай, я заметила, как вдалеке забрезжил рассвет. Ярко-алая полоса расчертила океан и небо на две половины. И небо как-то резко посветлело. Оно предстало перед моим взором словно в молочно-белом наряде. Я не могла налюбоваться. Но переведя взгляд на «птиц», вздрогнула. То были определенно не птицы, они даже близко не стояли к пернатым друзьям. Пугающие черные создания. Теперь, когда стало светло, они смотрелись зловеще. Я не знала, что это, но этого точно нет ни в одном учебнике по зоологии. Их «крылья» были словно изломаны в нескольких местах, и они были по отношению к телу, если так вообще можно сказать, гигантскими. «Птиц» было четыре.
Неожиданно я вновь услышала тот звук, от которого имела «удовольствие» проснуться. Так кричало одно из них. Этот леденящий звук пробирал до костей, заставляя вспоминать все самое ужасное, что было в жизни. И, видимо, этот крик был совершенно не просто так…
Один из них стал приближаться к маяку. От осознания этого я не могла даже пошевелиться. Но когда до меня, наконец, дошёл тот факт, что эта махина летит на меня, я рухнула на пол. Сверху на меня свалился плед, так как в один я уже была закутана. Трясясь от страха, я пыталась запихнуть своё не поддающееся контролю тело под стол. Выходило не то чтобы плохо – не выходило вообще. Кое-как уместив себя под столом, я прикрылась ещё и вторым пледом.