– Меня воспитывали не так, как тебя, – напоминаю я ему. – Мне пришлось наугад изучать спектральный мир, опираясь только на свой собственный опыт.
– Спектральный мир?
Я слегка пожимаю плечами и лишь после этого вспоминаю, что он меня не видит.
– Так я называю таинственное место, которое видим только мы. Там еще чудовища живут.
На пару мгновений повисает тишина – Стил переваривает мои слова. Когда он заговаривает, я наконец-то слышу несколько ответов, в которых до этого так отчаянно нуждалась.
– Думаю, это не лишено смысла. Такое название ничем не хуже других. Кстати, мы называем это миром духов. Фаза – это переход из одного мира в другой. Мир смертных – место обитания людей. Мир духов – место обитания Падших – тех, кого ты считаешь чудовищами. Это ангелы, которых изгнали с небес. Нефилимы – то есть мы – можем путешествовать между мирами. А Падшие нет.
Когда меня засасывает в спектральный мир, тело всегда видно в реальном мире, хоть оно и существует в обоих одновременно. Главной причиной, по которой я сменила так много приемных семей, было мое странное поведение. А у них все по-другому?
– Что значит «путешествовать между мирами»?
Стил шевелится и поправляет мои ноги. Я притворяюсь, что не замечаю этого, – в темноте сделать это нетрудно.
– Когда мы переходим в фазу, наши тела исчезают в одном мире и появляются в другом. В мире смертных мы очень похожи на людей. Мы сильнее и быстрее, нам нужно меньше еды и сна, но в остальном нас не отличить от людей. Наши божественные силы проявляются, только когда мы переходим в мир духов.
Силы. Да. Это уже интереснее.
– Значит, в реальном мире ты в животное превратиться не можешь?
– Нет, это возможно только в мире духов.
– Но я не исчезаю, когда перехожу в фазу. И особыми способностями, кажется, не обладаю.
На мгновение становится тихо. Сейчас я была бы не против увидеть лицо Стила. Его выражение даст мне небольшую подсказку о его мыслях.
– Нам не все про тебя понятно, – наконец признает он.
Мне никогда не нравилось отличаться от других. В течение многих лет моей тайной мечтой было найти место, где я буду своей. Я отказалась от этой мечты, когда сбежала. Пусть даже я пыталась убедить себя, что это не важно, но правда такова: найти место, где меня считают своей, и быть ненормальной еще и там – ужасно.
Сейбл ошиблась. Чем больше я узнаю о них, тем яснее вижу, насколько отличаюсь от остальных.
Я снова стряхиваю с себя меланхолию.
– Все могут менять форму?
– Только потомки херувимов. И даже в этом случае они обычно могут принимать лишь один облик. Льва, орла или быка. Потомки других ангелов обладают иными способностями.
У меня голова идет кругом. Существуют разные виды нефилимов… разные виды ангелов? Много различных сил. И погодите-ка – некоторые нефилимы превращаются в быков? Очень надеюсь, что это не про меня. В голове витает столько вопросов – мне очень нужно от чего-то отталкиваться.
– Но ты другой. У тебя две формы: лев и орел. – Это даже не вопрос, скорее, утверждение. – Я своими глазами видела.
– Три. Мне подвластны все три формы.
– Почему? Что это значит?
Вздох Стила долетает до моей головы и шевелит тонкие волосы, обрамляющие лицо.
– Обязательно задавать столько вопросов?
– Почему ты уклоняешься от ответа?
– Почему ты меня бесишь? – парирует он.
– Это часть моего обаяния.
– Ну да. – Мне не нужно видеть его, чтобы понять: он закатил глаза, выдав этот короткий ответ.
– В чем дело? Я просто пытаюсь понять, как все устроено. Я тебя смутила? Другие ученики смеются над тобой, потому что ты превращаешься в быка? – Вообще-то мне все равно, но он сказал, что я его бешу, и абсолютно неразумный внутренний голос взбунтовался, подбивая меня тыкать палкой спящего медведя.
– А, и куда девается твоя одежда, когда ты превращаешься?
– Ты серьезно?
– Ну конечно. В книгах оборотни всегда разрывают одежду и появляются в человеческом облике обнаженными. Похоже, с тобой все иначе.
– Читала много любовных романов про голозадых оборотней, да?
«Не отвечай, Эмберли. Немедленно смени тему».
– Все нормально, можем отвлечься от превращений. Я понимаю, у всех свои недостатки. Я не знала, что ты обладаешь именно этим, но я понимаю. Я бы тоже не хотела, чтобы кто-нибудь знал, что я превращаюсь в огромную корову. Больше допытываться не буду.
– Да не превращаюсь я в корову, – выдавливает он. – Я превращаюсь в быка.
Его вопрос успешно забыт. Компетентный источник: я.
– Ой, прости. А что, есть какая-то разница?
Голос просто сочится фальшивой невинностью. Приходится прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Я вдруг радуюсь, что в наше укрытие не проникает свет – иначе Стил увидел бы, насколько мне весело.
Стил двигается – вторгается в мое пространство.
Я вскрикиваю: он сбрасывает с себя мои ноги, и вот я, сползая по стене, уже наполовину лежу, наполовину сижу на утоптанной земле.
Стил нависает надо мной, опираясь одной рукой о землю, а другой – о стену, по обе стороны от меня.
И снова я поражена тем, насколько интимным делает все темнота.
Он припер меня к стенке. Меня окружает его запах. Я чувствую кожей его дыхание.
В груди зарождается чувство, немного похожее на испуг и очень сильно – на кое-что другое, незнакомое.
Что бы это ни было, мне оно не нравится.
Стил говорит медленно, четко выговаривая каждое слово. Отпечатывая свой ответ в моем сознании.
– А значит это то, маленькая полукровка, что я очень могущественный нефилим и шутить со мной не нужно.
Хоть он этого и не видит, я киваю ему во тьме.
«Ладно, Стил, я уяснила».
Глава 9
К тому времени, когда нам сообщают, что в кампусе все чисто, я успокаиваюсь достаточно, чтобы вернуться в реальный мир – но нижняя половина тела онемела. После небольшой демонстрации силы Стила и фокуса с запугиванием мы погрузились в неловкое молчание. Я снова прижимала ноги к груди вместо того, чтобы удобно расположить их у него на коленях. Показывать ему, насколько мне неудобно в этом положении, я не собиралась. Наверняка моя боль принесла бы ему удовольствие.
Когда появляется сигнал – легкий мерцающий свет и шум, ужасно похожий на крик совы, – Стил, не говоря ни слова, ползет наружу.
«Обо мне не волнуйся, я в норме. Просто буду тыкаться повсюду, пока не найду проход».
Я заставляю себя двинуться вперед – конечности протестуют, но возглас боли сдерживаю. К ногам вновь приливает кровь, и в них втыкаются сотни игл. Стиснув зубы, я ощупываю все вокруг, а найдя отверстие, следую примеру Стила.
В конце концов в туннель проникает поток света, и я начинаю что-то улавливать.
Стил замирает, и я не подумав спрашиваю:
– Теперь мой черед надрать тебе задницу?
Он резко поворачивает голову. В тесном пространстве, при слабом освещении я вижу, как сужаются его глаза, прежде чем он поворачивается лицом вперед и продолжает ползти.
– Зануда, – бормочу я себе под нос.
Нужно было смолчать – в следующий момент я уже задыхаюсь от облака пыли, которую он специально поднимает передо мной. Низкий смешок в ответ на мой отрывистый кашель намекает, что это была не случайность.
Я мысленно перечисляют все нелестные эпитеты, какие только могу придумать, но держу язык за зубами. Не хочу еще одной грязевой ванны.
Хватит и показанного ему в спину жеста.
Когда я, то на четвереньках, то ползком, подбираюсь к выходу, кто-то протягивает мне руку и помогает выбраться. Сильным движением меня вытаскивают из тесного туннеля под лучи рассветного солнца.
Я щурюсь, смотря на него, глаза слезятся от яркого света. Полосы оранжевого цвета окрашивают небо на востоке, освещая фасад Академии Серафимов из красного кирпича и терракоты.
Это первый раз, когда я как следует осматриваю надземную часть Академии. Я была без сознания, когда меня привезли сюда вчера, а прошлой ночью, когда мы со Стилом бежали в укрытие, здание было окутано тьмой.
В нем шесть этажей. С обеих сторон возвышаются крылья, придавая Академии форму подковы – с ухоженным газоном посередине.
Взгляд скользит по архитектурным элементам. Изысканное готическое здание может похвастаться башенками на каждом углу крыши, каменными резными балконами вдоль окон на трех верхних этажах и замысловатой резьбой, вьющейся сверху вниз по каменным стенам. Не знаю, что она мне напоминает больше: сказочный дворец или средневековую крепость.