Девушка, которой Анна помогала разувать невысокого симпатичного парня, между тем, казалось, совсем забыла про нее. Она обхватила узкие ладони с длинными сильными пальцами сидящего перед ней Грубера, если Анна правильно расслышала его имя, и отвела их от склоненной головы, заставляя посмотреть на себя.
— Грубер, вытяни руки, — Зина произнесла это очень ласково, словно разговаривала с ребенком. Он удивленно посмотрел на нее, нахмурился, затем лицо его медленно разгладилось.
— Ты думаешь, что это… — он не договорил, просто выпрямился и вытянул вперед сначала одну руку, затем другую. Руки были жилистые, сильные, очень мужские. Они вместе уставились на кисти, и через полминуты Грубер опустил их и в упор посмотрел на Зину. — Вот это точно странно и ненормально. Если учитывать, что все это один стаб, то… Сколько времени мы сначала на поверхности лазили, потом по этим подземным катакомбам, да лотерейщик тоже не за секунды был переведен в категорию грибницы. То, что я как танк попер на тех уродов могло быть начальным проявлением трясучки, вот только — это явно не она. А собственно почему? Почему я не ощущаю все прелести стаба, кроме какой-то бешенной агрессии и желания свернуть кому-нибудь шею?
— Здесь многие ощущают агрессию и желание свернуть друг другу шеи, — тихо ответила Анна, а Грубер резко повернулся в ее сторону, словно и не подозревал, что они с Зиной в комнате не одни. Хотя, если судить по выражению его лица, именно что не подозревал. Он смотрел на нее с таким удивлением, что Анна на мгновение ощутила потребность посмотреть на себя в зеркале, чтобы убедиться, что у нее не отросло пары рогов, или хвоста. Грубер тем временем медленно поднялся и подошел к ней. Он был очень высоким, и в маленьком пространстве комнаты создавалось ощущение, что он еще массивнее, чем был на самом деле. Анна смотрела на него снизу-вверх, как кролик на удава, пока он разглядывал ее лицо. Наконец он сделал шаг назад, и девушка смогла выдохнуть. Оказывается, она затаила дыхание, в то время, когда он буквально сканировал ее пристальным взглядом. Грубер же подошел к своей кровати, снова сел на нее, и взлохматил волосы.
— М-да, а Снегирь заметил? Или пребывал в стране грез и вполне мог принять ее за материальный глюк? — он задал эти вопросе Зине, но девчонка, которая стояла у дверей и пялилась на него испуганным взглядом пойманного в сети кролика, внезапно вскинулась и решительно шагнула вперед.
— Да что вы во мне такого разглядели?
— Ты про мультиверсум знаешь? — ответил ей вопросом на вопрос Грубер.
— Я… — она запнулась, затем продолжила. — Я слышала об этом.
— Ну раз слышала, то должна знать, что где-то в Улье вполне могут оказаться твои двойники из параллельных вселенных. Я вот со своим нос к носу однажды столкнулся, прямо после того, как мой кластер перезагрузился. Надо сказать, не самое лучшее время тогда было, м-да, — снова глубокомысленно произнес Грубер и лег, заложив руки за голову. Зина в это время поднялась с пола и подошла к Анне. — А вы, девочки, я вижу уже познакомились?
— Пока нет, Зина, — она повернулась к Анне и протянула руку, широко улыбаясь при этом. — Вот теперь познакомились. Девочку зовут Анна. — Добавила она, энергично тряся протянутую руку.
— Не переборщи с эмоциями, — лениво посоветовал Грубер, оставляя Анну гадать, что же он имел в виду. — И что, просто Анна?
— Да, просто Анна, — девушка вздохнула. — Я так понимаю, что я двойник вашей хорошей знакомой? — она бросила взгляд на спящего с блаженной улыбкой идиота Снегиря. — И это ее зовут Заноза, и она девушка вот его? — и она кивнула на пьяное тело.
— Была, — поправил ее Грубер. — Она была, и да, звалась Занозой. А были ли между ними отношения? Черт их знает, вроде нет, но это не значит, что Снегирь не старался.
— Она погибла? — тихо задала следующий вопрос Анна.
— Ну подумай сама, если ее больше нет, а при благоприятных обстоятельствах мы можем в теории жить вечно, то, наверное, она погибла, — в голосе Грубера появилась язвительность.
— Я гляжу, ты полностью пришел в себя, — прервала его Зина. — В таком случае, мы сейчас с Анной пойдем и попросим у милейшего хозяина ключ от соседней комнаты, где мило побеседуем и отдохнем.
— За-зачем? — Анна невольно придвинулась ближе к Груберу, чем вызвала смешок последнего.
— Ничего не меняется в этом стремном мире, девушки всегда будут искать у меня защиты, даже, если при этом боятся до полусмерти.
— Хочешь сказать, меня боятся больше? — Зина сложила руки на груди.
— Возможно. Понимаешь, девушки чувствуют, что ты не совсем человек, поэтому стараются обходить стороной.
— В Улье нет стопроцентных людей, даже сразу после перезагрузки, — Зина ханжески поджала губы, и повернулась к Анне. — Я не причиню тебе вреда, это не входит в круг моих интересов.
— А что же тогда входит в круг твоих интересов? — Анна закусила губу. Она не могла представить себе подобную ситуацию. Честно говоря, она рассчитывала на то, что очухвшийся хозяин комнаты просто вышвырнет ее, и она пойдет просить Михалыча работу. Почему-то ей даже в голову не могло прийти, что она может чем-то заинтересовать мужчин: Снегирь был слишком пьяным, его, как говориться, самого можно было раскладывать, он бы даже ничего не почувствовал, а у Грубера была Зина. И на фоне утонченной блондинки сама Анна не котировалась. Она не завидовала, а просто осознавала этот факт, и он ее почему-то не слишком-то и трогал. И вот теперь, оказывается, что она зачем-то понадобилась именно этой утонченной блондинке.
— В основном в круг ее интересов входит мой мозг, — Грубер широко улыбнулся и дотронулся кончиком пальца до виска. — А в остальном, наша Зинуля как ребенок, познает мир. Но я догадываюсь, о чем она хочет с тобой поговорить, так что не бойся и смело иди за ней. Она тебя еще и покормит и живчика набодяжит, правда, радость моя?
— Грубер, не нарывайся, — процедила красавица, вздернула подбородок и вышла из комнаты.
— А можно уточнить, о чем она хочет со мной поговорить? — Анна покраснела. Она покосилась на развалившегося на кровати Грубера, который не сводил с нее пристального взгляда. То, с какой легкостью он ее прочитал, пугало.
— О том, о сем, в основном об этом стабе: чем живет, кто главный, кто не слишком главный, но значимый, откуда здесь электричество, и самое главное, почему предметы, находящиеся под фонарями, не отбрасывают тени.
— Но я почти ничего не знаю, — растерянно проговорила девушка. — Я стараюсь не выходить из дома и почти ничего не знаю, правда.
— Я тебе верю, — кивнул Грубер, — но что-то ты на самом деле знаешь. И Зина попытается это из тебя достать. Она не сделает тебе ничего плохого не переживай, пытки действительно не входят в зону ее интересов.
— А почему я не могу остаться здесь и не ответить на все вопросы тебе?
— Потому что я буду к тебе приставать, — пожав плечами ответил Грубер. — У меня давно никого не было, и чем дольше я на тебя смотрю, тем привлекательнее в постельном плане нахожу. А единственный человек, который мог бы меня остановить, сейчас спит сном законченного алкаша, — и он кивнул в сторону в очередной раз всхрапнувшего Снегиря.
— Но у тебя же есть Зина, — Анна невольно обернулась на дверь за которой скрылась блондинка.
— Зина? Я тебя умоляю, — Грубер расхохотался. — Нет, малыш, Зина — это последняя женщина на всех версиях мультиверсума, на которую я бы залез. Вот если бы создатель всего вдруг явился бы передо мной и заявил: «Грубер-дружище, так получилось, что произошла пандемия, в общем, кроме Зины баб больше не осталось, так что, извини», — вот тогда, я бы, возможно, посмотрел бы в ее сторону, и то, далеко не факт. Но пока Улей топчут сотни других женских ножек, пускай на красоту этой гарпии в изящной упаковке заглядывается кто-нибудь другой.
Дверь в этот момент отворилась и на пороге появился предмет их обсуждения.
— О чем вы так мило беседуете? — она продемонстрировала ключ и пакет, в котором лежало явно что-то съедобное: до Анны долетел сногсшибательный аромат, и она почувствовала, как у нее закружилась голова.
— О тебе, дорогая, о самой красивой женщине мультиверсума, — Грубер прижал обе руки к сердцу. Зина же, увидев этот жест скривилась.
— Понятно, — она повернулась к Анне. — Пошли, я тут с Михалычем порой слов перекинулась, он сказал, что ты время от времени подрабатываешь у него, за еду. Так что, считай, я тебя наняла в качестве своей компаньонки на этот вечер. Да, Грубер, спустись вниз, будь душкой, у хозяина есть к тебе пара ласковых.