– Хорошо, что скажут остальные ветви власти по своим
– В Имперор Магистратос, – встав, заговорил чиновник, – вижу всё оставить так как было в силу целесообразности. Я, как Лорд-Магистрариус, буду издавать Указ. Совет министров принимает Постановления, а каждое министерство будет выпускать приказ министра. Что касается Губернаторского совета, как орган, который представляет ресурсные интересы в правительстве, то его документом, предлагаю сделать Наставление Консула.
– Приемлемо, – согласился судья. – У Трибунала остаётся Постановление Пленума, как акт рассмотрения, и нижестоящие суды пусть сохраняют свою систему решений.
– Торжественно заявляю, что наши способы управления Культом остаются те же, – громогласно заявил Патриарший.
– Да, так же я напомню, что Инспекция находится в подчинении у Имперской прокураторы, а та при Трибунале действует, так что я как Верховный судья утверждаю, что её системы актов остаётся та же, – мужчина в мантии осмотрел всех. – Что решаем?
Данте знал, что Координационный совет полностью согласиться с этим положением. Фактическое отложение конституции на второй плане подводит к главной цели Совета – правление без императора. Теперь, когда нет достойной должности на трон, можно проводит свою политику открыто, все рычаги власти в их руках. Ныне Рейх станет ещё больше походить на монолитный союз пяти департаментов власти, где люди, обычные граждане, придавлены прессом морально-государственных требований, что подобно соли – останавливают разложение. Магистр в этом видит печальный, но единственный выход, ибо пусть лучше правят пять лучших мужей, нежели один сумасшедший или слабый повелитель.
– И теперь, мы подошли к главному вопросу сегодняшнего собрания, – в голосе Судьи Данте ощутил дрожь, толику напряжения. – Координационный совет, взявший полномочия Великого собрания, объявляет о начале рассмотрения вопроса о том, кто займёт имперский трон. Господа, у вас есть предложения?
– Я считаю, что нам нужен один император, – заговорил Флорентин. – Монархия, есть форма правления, при которой наш царь правит и проводит вою Божественную. Это лучшее, что может быть.
– Моя позиция строится против этого, – воспротивился глава правительства. – У Координационного Совета есть полномочия по утверждению его кандидатуры, но кто может выдвинуться на этот пост? Мы должны понимать, что должность Канцлера или Императора требует от человека волевых качеств, стальной души и неимоверной выдержки, а так же совершенного знания закона.
– И всё же, мы не можем оставить страну без государя. Нет истинной державы без того, кто её готов был бы повести.
– Я с вами соглашусь, ваше святейшество, однако, кто как Первый Канцлер? – мужчина поднялся с места. – Все мы понимаем, что только такой как он, способен держать империю в железных руках, своей волей в повиновении иметь всех чиновников и власть имеющих, – Лорд выдержал небольшую паузу. – Все мы помним, к чему привёл груз власти и ответственности Второго Канцлера. Знаем, что стало с Архиканцлером. Эти двое не сумели выдержать испытание и это привело к тому, к чему привело.
– И что вы предлагаете? – спросил Судья. – Выразите ваши требования более чётко и понятно.
– Я говорю о том, чтобы разделить полномочия Канцлера между нами. Декреты и эдикты прошлых владык пересмотреть в пользу нового положения, отменить Архизакон «О Координационном совете» и «О Великом собрании» и принять новый Первый Кодекс «О Высшем Капитуле», где были бы отражены наши новые полномочия, как коллегиального органа управления Рейхом.
– Хорошо, – удовлетворился Судья. – Есть ещё предложения или ходатайства?
Данте мирно наблюдал за тем, как все согласились и прошла процедура голосования. Отныне, каждая Ветвь Власти, или Департамент. Ещё сильнее обособился от другого. Раньше их скреплял Канцлер, а теперь каждый имеет своего главу, каждый предоставлен в регулировке сам себе. Если это утвердит стабильность, то магистр будет рад, а если нет, то Капитулу придётся навязать Императора.
– После того, как все положения были заслушаны, Совет, переходит к рассмотрению дипломатических вопросов. С докладом я попрошу выступить главу ордена Ангельской стражи – Данте Валерона.
Парень встал с места. Ему теперь следует проследовать довольно немалое расстояние с самых верхов залы до трибуны. Он идёт медленно, отдавшись размышлениям. Его цель – убедить Координационный Совет в правильном понимании ситуации, чтобы щит и клинок были направлены на правильную цель. Две страны противники – обиталище либералов и логово коммунистов и два союзника – русские и поляки. Он просто обязан убедить собравшихся тут мужей собрать конференцию, чтобы либо предотвратить страшную войну, либо разделить её бремя с другими странами, которые давно жаждут похоронить Либеральный Капиталистический Союз и Директорию Коммун.
Мужчина подошёл за трибуну. За ней когда-то выступили видные мужи, Второй Канцлер и сам первый император Рейха. И теперь за ней Данте – человек, будучи юношей просто записавшийся в армию и возведённый Джузеппе на более высокую ступень.
Но все воспоминания были отброшены в сторону, когда его глаза встретились с сотнями очей из зала. Он смотрит на народ внимательно, зная, что они от него ждут машинной речи. В глубине мысли он хотел бы возвестить что-то пламенное, но не может, что отзывается призраком печали.
– Перед началом обсуждения дипломатической обстановки я хочу вам зачитать данные, полученные нашей разведкой, – по зале разнёсся крепкий низкий насыщенный глас, магистр сделал пару движений по планшету и оказался в нужном информационном блоке. – Войска Директории Коммун собираются на границе с Великой Пустошью. Судя по данным, там собралось не меньше трёх тысяч человек, а так же полтысячи единиц техники.
– Мы так понимаем, что на другой границе же ситуация? – вопросил Судья.
– Да. Как сообщает разведка, четыре тысячи человек уже подготовились к броску и из глубины страны к ним должны подойти части войск корпораций и две союзные роты.
– Господин, что мы можем этому противопоставить?
– После махинаций Рафаэля, у нас на границе с «Союзом» только один мотострелковый пехотный полк, две роты Корпуса веры и один батальон из Гвардии Трибунала Рейха. Границу с «Директорией» охраняет по большей части ополчение из Культа Государства, да пять рот Армии Рейха.
– Где же остальные силы? – спросил Судья.
– Были отведены Рафаэлем в целях демонстрации лояльности этим странам, – сухо пояснил Данте. – Говоря о дипломатии и политической обстановке, могу сказать следующее. Северная Америка и Европа готовы разбиться на два лагеря – «консервативный» и «либеральный». На стороне первых сил – Конфедеративные Штаты Америки, Империя Рейх, Великая Речь Посполитая, Российское Имперское Государство. На стороне второго – Северные Соединённые Штаты Америки, Федерация Канады и Квебека, Содружество Шэтландских и Фарерских Островов, Гренландская Национальная Демократия и Либеральный Капиталистический Союз.
– О чём вы говорите? – смутился Судья.
– Нам нужно созвать конференцию из представителей всех сил в Европе и вынудить Либеральный Союз не вступать в войну. Она неизбежна, господа. И мы можем выбрать – дать зажечься огню битва на двух континентах или общими усилиями раздавить тот порядок, которому не будет места в новом мире.
– Господин Данте, выражайтесь яснее.
– Я предлагаю направить общие силы трёх держав против Директории Коммун. «Союз» необходимо убедить не вмешиваться в войну, а земли, которые нам достанутся после войны умело разделить, чтобы эффективно использовать в дальнейшем противостоянии.
Все призадумались. Перспектива новой войны не радует, но с другой – слишком долго Директория Коммун отравляла своим присутствием Европу. Родившаяся из чьей-то безумной мысли и являя нечто сумбурное – содружество коммун, где человек подобен рабу, она стала бельмом на карте старого света от которого нужно избавиться. Для Великой Речи Посполитой она затрудняет переброску войск в случае войны с Союзом, для Рейха это новые ресурсные кормушки, да и общая ненависть правых сил против лево-радикалов из Директории готова толкнуть державы на самый необдуманный шаг.