— Садись, рассказывай, — вместо приветствия буркнул мужик средних лет, даже не поднимая головы.
— Что рассказывать то?
— Да ничего, — так же не подымая головы пробормотал мужик, сгребая моё удостоверение. — За контрактом свежака?
— Да, хотелось бы с чего–то начать, — подтвердил я догадку хозяина кабинета.
— А тут другие и не ходят, — посмеявшись над своей шуткой мужик, разогнулся и продолжил, — все просто, контракт можно заключить только один раз, прервать и потом продолжить нельзя, основная плюшка контракта — это то, что тебя будут поить, кормить и одевать, а степень качества данных услуг будет зависеть от твоей отдачи. Еще из плюшек — льгота на знахаря, иногда и полная, в случае если на выезде покромсают, жильё правда в казарме, в комнатах по четыре, но все равно не на улице и бесплатно, да зарплату платить будут, размер оной так же от тебя зависит, начнёшь с четырёх споранов в день. Доступ тебе дадут на полигон и тренировать будут, покажешь себя хорошо, пойдешь в верх по карьерной лестнице, а коль нет, так и будешь вечным мусорщиком.
— Мусорщиком? — переспросил я недоуменно.
— Да, есть у нас такие, кличут так тех, кто боится с тварями встречаться, занимаются всякой ерундой, грузчиками на мародёрке работают или стаб убирают, да в общем много чего разного делают, но жизнь у них, прямо так скажу, не очень. Ладно, теперь описываю суть вкратце, — перешел на деловой тон мужик, — сначала ты попадаешь в бригаду мусорщиков, это значит, что ты по свистку три, а то и четыре раза в неделю будешь ездить на мародерку перезагрузившихся кластеров под охраной. Работа не требует мозгов, бери что сказали, неси куда сказали, риск, в лучшем случае, пустыша клювом в подсобке бахнуть, остальное все на охране и группе зачистки. Оплата у мусорщика четыре спорана в день, плюс довольствие и возможность посещения полигона для тренировок, он тут за территорией на соседнем кластере оборудован. Если ты себя покажешь на тренировках, то перейдешь в охрану, следить за мусорщиками на мародерке, оплата там уже от пяти до десяти споранов вдень и знахарь на консультацию раз в неделю бесплатно. Ну а коль себя и там проявишь, попадешь в группу зачистки, там все по–разному, но с зарплатой минимум в пятьдесят споранов и долей с хабара, вырезанного у тварей, о бесплатном жилье задумываться не будешь.
— А за какой срок, по минимуму, можно в охотники попасть?
— А как покажешь себя, на вот, прочитай договор, — сунул он мне договор в один бумажный лист, — если да, суй карту и вводи код для подтверждения своего согласия.
Прочитав написанное на бумаге, где было изложено то же самое, что он рассказал ранее, я согласился и подтвердил договор картой, после чего мне была выдана старенькая радиостанция примитивнейшего вида с изрядной поношенностью. Я было хотел отказаться, в связи с тем, что уже имел армейскую и весьма неплохую, но передумал.
— Частота настроена, зарядка в комплекте, мусорщиков оповещают всех разом, сначала за пол дня, потом непосредственно перед выездом, прогулы не приветствуются, вплоть до разрыва контракта.
Забрав инвентарь, я удалился из кабинета, куда уже с нетерпением заглядывал следующий претендент на становление в этом мире. Не успел я покинуть здание, как сквозь шипение рации услышал: «мусорщикам, центральные ворота через пятнадцать минут сбор, через двадцать выезд», о как, вымолвил я от удивления, пол дня говорите, ну что же, сбор так сбор. Развернув карту, я довольно быстро сориентировался о каком месте идет речь, идти правда придется через весь стаб, но да шут с ним, времени предостаточно. Под центральными воротами подразумевались именно те, через которые я попал в стаб, также присутствовали еще одни большие с другой стороны и несколько малых, надо будет выделить время для изучения их расположения и окружающих кластеров.
На площадке перед воротами, почти по центру, стояло пять грузовиков, переделанных в местном стиле, со всех сторон торчали заостренные куски арматуры, а вместо стекол повидавший виды триплекс, прикрытый узкими бойницами. Два грузовика спереди имели какое–то подобие отвала, по всей видимости, для расчистки дорог. Чуть ближе к воротам стояли два внедорожных автомобиля с импровизированными турелями сверху и бойцами, раскованно покуривавшими возле них. Я влился в струйку печального вида людей, идущих отмечаться у старшего. Подойдя к мужику, протянул ему карту, тот её провел через терминал и удивился.
— Ты же только сегодня регистрацию прошёл, на работу только завтра!
— Мне ничего не сказали об этом, а о прогулах предупредили, вызов услышал, вот и пришёл, — разъяснил я сложившуюся ситуацию.
— Исполнительный, — выдал он, уставившись на обе мои кобуры под мышками, потом перевел взгляд на пояс с ПСС, — и прикинутый, — добавил он, после чего поднял взгляд и, глядя мне в глаза, спросил, — откуда ты такой?
— Из Хабаровска, точнее из его пригорода, — не преминул я исправится.
— Это где же такой кластер у нас тут грузится, чет я не припомню, — изобразив задумчивость, продолжил тот расспрос.
— Да в пекле это, не близко, без перерыва недели четыре ходу, это если по прямой.
— О как, — подняв левую бровь удивился стоящий рядом, — ну что же, добро пожаловать, как там тебя величать, — посмотрев еще раз в мою карту, добавил, — Шустряк.
Проведя картой по аппарату в руках, указал мне на вторую машину. Перед тем как сесть в нее мне выдали излюбленный здесь инструмент упокоения низших зараженных, правда, в отличие от виденных у рейдеров в стабе ранее, этот был сделан из старой мотыги, у которой один конец отрезали, а другой изрядно укоротив заточили, создав идеальное средство для пробивания черепа. Толчея у машин продлилась не больше, чем пятнадцать минут, после чего вся колонна выехала в раскрывшиеся ворота.
Ехали мы колонной, в сопровождении четырех внедорожников, два из которых присоединились к нам позже, догнав уже на выезде из стаба и заняв место в хвосте колонны. Примерно за час мы добрались до места, не встретив по пути никого опасного, лишь пару раз пулеметы отрабатывали по кому–то в стороне лесополосы, но с моей позиции ничего было не видать через имевшиеся узкие бойницы.
Кластер, подлежавший мародерке, перезагрузился несколько дней назад, и судя по валяющимся останкам зараженных, был уже зачищен. Нас разделили на две группы, одна из которых направилась в сторону большого гипермаркета, увенчанного вывеской «простор», а меня и еще два десятка отправили потрошить вещевой склад. Указания были простые и доходчивые, брать больше мужской крепкой одежды, очень в ходу спецовки, камуфляж и все в том духе, не забывая и про исподнее.
Сложного в данной работе ничего не было, за исключением её муторности и однообразности. Охрана зачистила периметр полностью, проверив здания, а уж дальше мы как муравьи стали набивать грузовики заказанным товаром. Многие брезгливо обходили останки тварей и растерзанных ими тел, видал даже несколько блевавших опирающихся на стены, я же к такому уже давно привык и только вид людей, извергавших из себя содержимое, вызывал те же позывы. Управились за три с небольшим часа, и еще немного подождав на выезде другую группу, поехали обратно в стаб. По приезду все тот же мужик, что отмечал до выезда, провел аналогичную процедуру после приезда, предварительно громогласно объявив, что завтра можно бухать, следующий кластер будет ночной, через сутки.
Эта поездка в мои планы сегодня никак не входила и потратила почти весь день, на который я много наметил, но с учетом того, что еще не вечер и завтра выходной, страшного ничего не случилось. Двигаясь в столовую, чтобы получить очередную кормежку, я завернул к обменному пункту банка, который так удачно попался мне по пути. Банкиры сидели в отдельном хорошо укрепленном двухэтажном доме из бетона, с хорошей, по местным меркам, черепичной крышей, да и внешняя отделка здания была максимально вычурной, по сравнению с остальными виденными мною объектами.
Информацию о курсе я получил, не входя в само помещение, рядом со входом на доске все и так было доступно изображено. Один споран равен десяти кредитам, в этот момент я припомнил что, платил пять споранов за номер вместо сорока кредитов, взял на заметку, что в кредитах дешевле. Горошина ровно десять споранов, черная жемчужина, это две сотни горошин, а красная ровняется пяти черным. А вот следующая надпись меня озадачила, гласив, что продажа или покупка белой обсуждается индивидуально.