Как я и предположил, член свиты принес еду своему хозяину, который, надо сказать, изрядно прихрамывал на одну из задних лап. Даже без оптики было видно отсутствие её части и весящие на ошметках остатки биологической брони. Сдав свою жертву, подчинённый тут же убежал в северном направлении и почти незамедлительно появился другой, чуть менее внушительный, но уже точно не бегун, держа в челюстях, истекающую кровью мелкую животину. Рубер тут же бросил есть предыдущую жертву и в один момент вырвав из лап подданного проглотил вкусняшку.
— Где–то зайца загнал, — прокомментировал очень тихим шёпотом Косой.
Для того чтобы выяснить точное количество свиты, мы поднялись на крышу, с которой можно было наблюдать за всеми направлениями, не имея помех. Напарник не давал никаких подсказок, как и было оговорено ранее, только наблюдал за моими действиями, я‑то понимал, что он уже точно знает сколько их тут, но мне по–прежнему было необходимо убедиться в правильности своих выводов.
Битые два часа я наблюдал за их поведением, за которые старший лотерейщик притащил еще половину пустыша, сразу удалившись в сторону дома на противоположенной стороне от нас. Он уже не раз бегал во круг него и задерживался в районе подвального спуска, но сейчас стал с грохотом высаживать дверь в него. Другой же продолжал носиться по куску поля на соседнем кластере, во всю изображая из себя гончую, загоняя по всей видимости очередную добычу. Мне показалось, что это самый лучший момент за все время наблюдения, и я решился.
Нырнув в чердачный домик, я быстро и аккуратно спустился по подъезду, выбирая куда наступить, чтобы не выдать своё присутствие, попутно, через этаж проверяя ситуацию во дворе, в оконные проёмы. На втором этаже я еще раз тщательно осмотрел двор и убедился в том, что видимый мне лотерейщик, продолжает крушить вход в подвал, а рубер так и остался сидеть в центре небольшой детской площадки. Граната заняла своё место в подствольнике, издав еле слышный щелчок, а карманы, еще с двумя, были открыты так, чтобы их можно было быстро выхватить.
Я крадучись вышел из подъезда, двигаясь в сторону огромной трехметровой туши, почти полностью покрытой чешуйками биологической брони. Я уже давно перестал бояться, привыкнув ко всему происходящему, но этот рубер уже был ближе к элитнику, чем к своим собратьям, вызывая у меня протекание струйки холодка по спине. Я уже практически подошел на оптимальное расстояние, как вдруг тварь замерла и мгновенно, рывком развернулась в мою сторону, тут же, раздавшийся хлопок подствольника, выпустил в его сторону гранату.
С изрядным грохотом она разорвалась в районе шеи, разметав в разные стороны ошметки плоти и брони, а громадная туша, откинутая взрывом, сделала кульбит, завалившись на бок. Почти отдельно от твари лежала одна из оторванных передних лап, державшись на ошметках плоти. В голове у меня раздался щелчок о том, что время пошло на секунды.
Повернув голову в сторону, где еще недавно раздавались звуки сопротивлявшегося натиску лотерейщика железа, я увидел стремительно приближающуюся тварь. Зарядив подствольный гранатомёт, на случай того, что рубер все же решит ожить, я присел и принялся выцеливать идущую по ровной траектории цель. Подпустив его ближе, короткая очередь в три патрона вгрызлась в тело лотерейщика, заставив того покатился кубарем. Я замер и стал оглядываться вокруг, ожидая второго из свиты, который, по моим расчетам, должен был добраться сюда не более чем за пару минут.
Ожидание длилось уже пять, когда я стал переживать. Не услышать грохот он не мог, а вот пойти в обход мозгов могло бы и хватить. Как в воду глядел, выругался я, услышав шорох со стороны невысокой будки, стоявшей у края двора. Я отступил на три шага в сторону, так, чтобы лежавшая туша рубера не перекрывала мне обзор и присев, принялся ждать.
Этот лотерейщик оказался гораздо умнее и не так прямолинеен, как первый, продвигался он быстрыми движениями, прикрываясь от меня машинами, только когда они кончились, совершил мощный прыжок в мою сторону. Автомат тихо плюнул двумя очередями, а неудачливый прыгун распластался в десяти метрах от машины, через которую он махнул. Я был не уверен в точном попадании, поэтому подойдя к нему на пять метров, проконтролировал в голову, скребшую лапами по земле тварь.
Когда сзади раздался протяжный хлюпающий рык, я мгновенно отпрыгнул в сторону на пару метров и тут же взял на прицел еще живого рубера. Отойдя от шока, и увидев, что тот даже не пытается встать, а лишь порыкивая, хлюпает пастью наполненной кровью, достал слонобоя.
Двигался в его сторону, абсолютно спокойно смотря ему в глаза, было понятно, что его взгляд осмысленный, он все понимает и скорее удивлён тем, что его еда так бесстрашно приближается к нему. Не успел я подойти и на три метра, как тварь попыталась издать громкий рык, но грохот выстрела врезавшейся в его нёбо пулей, прервал попытку, оставив лишь судорожные конвульсии в теле. Мгновенно подобравшись, я метнулся назад в подъезд, начав быстро подыматься на верх, к чердаку, как вдруг услышал в наушнике Косого.
— И что это сейчас за ковбойщина была?
— Хотел проверить пробьёт или нет, — попытался я оправдаться на ходу.
— Молодец, ладно граната, там без вариантов, но в пасть и из автомата мог бы добить, нет там у них брони, изнутри они мягкие и нежные, есть даже способ охоты, когда матерым тварям скармливают гранату с куском мяса в ожидании, когда тот освободит привязанную скобу, пока будет глотать или жевать.
— Ну все равно же нашумел гранатой?
— Если с первого раза кто и не определил направление, то со второго точно. Подымайся, давай, стрелок мать твою, будем ждать гостей.
В итоге на крыше мы просидели до вечера, но на столь громкий шум прибежал начинающий лотерейщик, бегун кем–то изрядно покусанный, да два пустыша приковыляли непонятно от куда. Все прибывшие по очереди пугались трупа рубера, но с удовольствием принялись уплетать убитых лотерейщиков, кроме пустышей, которые топтались в сторонке, явно не решаясь подойти к чужой трапезе. Выждав, по нашему мнению, достаточное количество времени, ведь жариться на крыше изрядно надоело, Косой дал разрешение отстрелить новеньких, чем я и воспользовался, используя оптический прицел, потратив по одной пуле на каждого.
Оставаться здесь мы не планировали, но все же решили еще одну ночь провести на том же месте. Рубер был и вправду матерым, до этого, узелковый янтарь Косой доставал лишь из погибших в междоусобных конфликтах элитников, а тут с рубера и такой навар. Помимо янтаря, горсть споранов, аж целых шестьдесят пять штук, семь горошин и одна красная жемчужина. Вот на кого нужно охотиться, он один дал больше, чем все убитые до него, но и опасность в разы выше, тут то раненого в плотную с гранаты не сразу убил, а если бы он ждал или вообще сам на меня охотился.
— Да… — протянул я, крутя в руках, отливавшую красным перламутром жемчужину, — без какого–либо дельного умения, лишь с оружием здесь не выжить.
— Что ты её в руках крутишь, как драгоценность, глотай, давай.
— Так это и есть по местным меркам драгоценность, — возразил я на его утверждение.
— Нет, это всего лишь необходимый материал, — ответил он и осклабился, — а будешь думать по–другому, станешь его кормом.
— Материал так материал, — подбрасывая в ладони теплеющую жемчужину, произнёс я, перед тем как закинуть её в рот, запив глотком живца. — Потеплело, — через мгновенье прокомментировал свои ощущения.
— Это нормально, — успокоил меня Косой и вскрыл еще одну банку с кашей.
Кластер мы чистили еще неделю, самой крупной дичью стал жрач, а так, все больше лотерейщики и изредка топтуны. Вскоре мы двинулись дальше, все так же без использования скрыта Косого, и я все чаще стал замечать признаки того, что здесь обитают не только монстры, встречая следы мародёрства. Через шесть кластеров, что мы прошли за десять дней, Косой меня поздравил с выходом из внешнего кольца Пекла.
Местные кластеры грузятся значительно реже, встречаются даже с периодом более года, но главное, что здесь нет больших, с плотной жилой застройкой, а значит и тварей способных долго откармливаться тоже нет. Хотя матерые твари сюда все же забредают, но уже являются больше экзотикой, чем обыденностью как в пекле. Косой постепенно пополнял мои знания, разбавляя их охотой, рассказал он значительно больше, чем было написано в книге, о внешниках, так зовутся те, кто в СТИКС попадает сам с использованием достижения технологий и про муров, которые на них работают, для обоих этих групп иммунный, особенно проживший долгое время, очень лакомая добыча.